На дне преисподней! - Олег Рыбаченко

В порту спешно собирался оркестр, он надрывно заиграл. Потом постепенно мелодия выровнялась, и звуки стали более стройными.

На встречу выбежал офицер, обратив внимание на эполеты, он отдал честь и произнес.

— Желаю всех небесных благ господин адмирал. Губернатор уже ждет вас.

— Вольно, доложите его превосходительству, что я уже иду.

Дворец здешнего владыки располагался в глубине шикарного сада. У входа стояли две крупные ящерицы с пушками на спине, вдали пасся кактусовый слон. Непосредственно у входа во дворец росли две высоченные в десять метров гвоздики с бутоном, в который легко мог спрятаться не только Руслан, но и взрослый мужчина.

Стража с копьями у входа расступилась. Было видно, что мушкеты еще не столь модны. Сам дворец производил благоприятное впечатление, широкие окна придавали ему веселый вид. На стенах развешано много картин, оружия, щитов с различными гербами. Руслан шагал вслед за Висцином и слегка морщился, жали новенькие сапоги.

А вот сам губернатор, легок на помине. Довольно толстый, но старается держаться прямо. Очень мягким голосом он произнес.

— Я рад приветствовать столь знатного гостя.

— Я тоже благодарю судьбу, что послала мне встречу со столь гостеприимным домом.

— В прошлый раз дон Писаро вы отказались посетить мой дворец, ссылаясь на неотложные дела. Теперь вы оказали нам честь.

Тут Висцин понял, что чуть не влип, что было бы, если бы губернатор видел раньше этого адмирала. Его ждала бы в лучшем случае виселица или что-то более жестокое, например столб, когда прибивают гвоздями за руки и ноги.

— Да оказал, сколько можно пренебрегать гостеприимством.

— Как прошла ваша экспедиция в берегам Агикана.

— Блистательно! Удалось разграбить один весьма богатый агиканский городок, причем без больших потерь.

Глаза губернатора округлились.

— Надеюсь, ваше имя не было засвечено, ведь пока мы не воюем с Агиканом.

— Все прошло чисто, я даже сам удивился.

— Добыча богатая? — В голосе губернатора чувствовалась зависть.

— Не бедная, нам помогал сам Бог. В знак нашей глубокой признательности и доверия мы дарим вам сундук с золотом. — Висцин даже развел руки.

Губернатор был охвачен алчностью. Потеряв солидность, он бросился к сундуку и открыл крышку.

— Ба да тут целое состояние. Не даром эти бездельники волокли его с таким трудом. О Писаро дон Халява. Я ваш должник требуйте от меня что угодно.

— Я думаю, лучшей наградой будет преданное служение короне. Я слышал, что этой ночью вы потеряли линкор «Инфанта» прозванный в честь дочери нашего величайшего монарха. Я полагаю, что это слишком чувствительный удар, в тот момент, когда столица нуждается в финансах.

— Вы совершенно правы.

— Поэтому я предлагаю, что передать командование и сопровождение столь ценного груза надо мне. У меня в свою очередь хватит пушек, чтобы отбить его от любого пиратского нападения.

Губернатор был рад выполнить любую просьбу адмирала.

— Конечно, я вам предоставлю все необходимые полномочия. Я думаю, с таким бравым воином наши грузы будут, словно в господней деснице.

— Тогда немедленно отплываем.

— Хотя бы позавтракайте адмирал. Окажите нам честь, кроме того, кораблям тоже нужно время, чтобы собраться.

— Ну ладно, немного подкрепиться не помешает.

Висцину не хотелось возбуждать подозрение излишней поспешностью.

Руслана как прислугу оставили за дверью, а лжеадмирала угощали, словно самого короля.

Висцин справлял трапезу грубо, словно последний мужлан не знакомый с этикетом. На него стали обращать внимание, но сам губернатор делал вид, что все идет как надо.

После нескольких бутылок дорого вина, Висцин не потерял голову, его тело по-прежнему было богатырским, но зато язык стал чрезмерно подвижным и требовал работы.

Недолго думая пират запел, его глубокий бас звучал приятно, некоторые присутствующие Офицеры стали подпевать.

Граф Санта дон Ливарный вошел в помещение он опоздал на приглашение губернатора и по этому был страшно злой. Увидев здоровенного детину поющего малопристойные песенки он спросил.

— А это еще что за шут?

Губернатор ответил:

— Ты видишь самого великого адмирала Писаро дон Халява.

— Да какой это дон Халява? — Рассвирепел граф. — Это просто шут бобовый.

— Не может быть, у него эполеты. — Пробормотал губернатор.

— Так этот гаденыш самозванец, я несколько раз встречался с адмиралом, он совершенно не похож на ряженую гориллу.

— Арестуйте его! — Прокричал губернатор.

Руслан понял, что дело плохо чиркнул спичкой и поджег заранее подготовленный фитиль. Сундук только сверху был покрыт тонким слоем золотых монет, а внизу и посередине был порох. Мальчик на всякий случай предусмотрел пути отхода. Взрыв должен стать сигнал для общей атаки пиратов. Целый отряда стражников уже подбегал к двери, и Руслан швырнул сундук в них. В бросок он вложил все свое отчаяние и ярость, поэтому довольно увесистый предмет полетел довольно далеко. Взрыв был страшен, обвалилась пара колон, было убито больше тридцати человек, а взрывная волна отбросила Руслана к стене, едва не расплющив юношу.

Крепкие кости хрустнули, однако это лишь разозлило Руслана, размахивая мечом, он ринулся добивать уцелевших врагов. Висцин также не терял даром времени, швырнув стол и придавив губернатора, он выхватил саблю и налетел на графа.

Между ними вспыхнул жаркий поединок.

Санта кричал:

— Горилла, я тебя проткнул шпагой.

Висцин в ответ орал.

— Петух я срублю тебе голову.

Превосходство капитана пиратов в росте и весе сказалось мощным ударом массивной сабли, он перерубил шпагу, а затем почти рассек своего соперника пополам.

Правда, умирая граф обрубком шпаги, слегка поцарапал ему живот, проступила кровь.

Впрочем, Висцина это не могло остановить, он продолжал махаться направо и налево. На него бросались стражники, и, получив добрый удар, оседали. От взрыва выбило двери и, видя яростно сражающегося мальчишку, капитан прибавил ходу к нему. Руслан прокричал:

— Атаман, бегите отсюда, я задержу их.

Висцин, зарубив очередного, противника пробурчал:

— Скоро подойдут наши друзья, а мы и так продержимся.

Применив прием, двойной винт Руслан срубил сразу троих и стал рядом с капитаном.

— Главное чтобы не применили мушкеты.

Снаружи было слышно как корабль залп, потом, развернувшись, пальнул другой раз.

Как и полагали пираты, внезапность позволила им частично захватить и частично уничтожить вражеские пушки. Гарнизон крепости попал под жернова, многие солдаты были убиты сразу, они пали, даже не осознав опасности. Почти триста закаленных в боях морских разбойников ворвались в город. Кирамцы гибли сотнями, лишь отдельные из них отстреливались или пытались рубиться.

Руслан и Висцин, и два пирата, не стояли на месте, а перешли в наступление, охрана дворца довольно быстро впала в панику. Они дергались и отступали, закидывая своими мертвыми телами мраморные лестницы. Юноша вошел в дикий раж, словно у него и не было бурной ночи, вот очистив несколько комнат, они вырвались из колоритного сооружения, где казалось, даже стены источали угрозу.

Руслан окинул окрестности орлиным взором. Все ближайшие подступы к городу были охвачены пожарами, видны многочисленные фигурки, которые копошились как муравьи и сталкивались друг с другом.

— Наши побеждают! Теперь главное чтобы не одна золотая монета не уплыла из наших рук. — Неожиданно боевой парень проявил признаки стяжателя. Перехватив удивленный взгляд Висцина, добавил.

— Я хочу стать не просто пиратом, а думаю организовать свою собственную республику флибустьеров, а для этого нам понадобятся финансы.

— Своя республика? Зачем так сложно малыш. Управление страной это сама скучная вещь на свете.

— Не думаю, мне очень нравилось играть стратегии с военно-экономическим управлением. Это очень приятно ощущать себя царем или императором.

— Я что-то не понимаю, о чем ты говоришь. Хотя ты в целом прав, власть сладка и этот напиток хочется бесконечно вливать себе в глотку. Но и ответственность за свои поступки возрастает.

— Меня это не пугает. Давайте добавим лучше прыти, а то битва пройдет без нас.

Юный корсар побежал вперед. Остатки гарнизона сражались отчаянно, всем была известна жестокость пиратов, которые обычно не брали пленных, а если и брали, то продавали в жестокое рабство, а иногда выменивали на побрякушки, ракушки, а порой и золото шестируких дикарей-людоедов, которые считали мясо людей страшным деликатесом. Впрочем, это могло лишь продлить агонию, так как в рукопашной схватке пираты были сильнее. Кроме того, начальник гарнизона генерал Колаленно был убит в самом начале боя, и его просто не кому было заменить, тем, что первому помощнику, полковнику Ватту Моник точным выстрелом из мушкета размозжил голову.