Троглодит - Сергей Щепетов

Никто меня на берегу не встретил. Я принял это как данность и первым делом избавился от спасжилета и гидрокостюма – какое облегчение! Взамен я извлек из рюкзака в меру грязную, потрепанную индейскую амуницию, но одеваться пока не стал – пусть кожа подышит. Вспомнив инструкции, я опустился на корточки и стал всматриваться в окрестные кусты, прислушиваться и принюхиваться – вообще-то, с этого надо было начать…

В мешанине камней, ветвей и лунных теней ничего интересного я не рассмотрел. Некоторое подозрение вызвал лишь какой-то невнятный контур, почти скрытый ветками кустов. Исключительно в целях самоуспокоения я обратился к этому объекту:

– Эй-эй! Кто здесь есть? Выходи, не бойся! Я съем тебя не сразу.

Оказалось, что за мной подсматривал тот самый молодой индеец. Поняв, что обнаружен, он выдвинулся из укрытия – с кинжалом в руке:

– Я не боюсь тебя, куштака!

«Ага, – сообразил я. – Он совершенно обоснованно принял меня за водяного оборотня – куштаку. А твари эти, насколько я помню фольклор тлинкитов, крайне неприятные существа! Но, с другой стороны, я и сам на ангелочка мало похож. Может быть, эта роль как раз мне и подойдет? А, поиграем!»

– Правда, что ли?! – удивилось чудовище и спросило вполне миролюбиво: – Что, совсем не боишься?

– Не боюсь!

– Да ладно тебе, – махнул лапой оборотень. – Главное, что мы понимаем друг друга – прямо гора с плеч.

– Я узнал тебя, можешь не притворяться! – парень отчаянно боролся со своим страхом. Мне даже захотелось ему помочь:

– Чего ж притворяться-то?! – я поднялся на ноги, гулко стукнул кулаком себя в грудь, и грозно прорычал: – Да, я – куштака! Трепещи человечек!!

– Не буду! – в отчаянии заявил Нганук и выставил вперед кинжал.

– Это почему же? – поинтересовалось чудовище. – Все должны бояться куштак!

– Это так, – признал парень. – Но ты пришел по зову Ртатла. Он шаман и твой враг! Ты не смог не придти на его зов – он сжег четыре моих скальпа!

– Четыре скальпа?! – изумился оборотень. – Ничего себе! А зачем же я понадобился моему врагу?

– Чтобы помогать мне! – мужественно заявил молодой индеец.

– Гм… Кхе… – озадачилось чудовище. – Помогать, значит… А скажи, как люди обозначают место и время, где мы находимся?

– Обозначают? – слегка растерялся мой собеседник. Однако он быстро нашелся: – Это остров Ситка – земля клана киксади. А время… Десятый год после битвы у Гладких Скал! Осень…

– Угу, – почесал мокрый затылок оборотень, – это что же такое будет?..

«Похоже, попал в яблочко, – мысленно обрадовался я, – это тот самый тысяча восемьсот четвертый год от рождества Христова! А клан киксади – главный фигурант индейской войны тех лет. Получается, что я оказался где-то рядом с бурными событиями – то ли непосредственно перед ними, то ли сразу после них, и географически близко. Совсем неплохо!»

– А зачем тебе помощь оборотня? – продолжил допрос представитель местной нечисти.

– Я последний из рода Бобра, – заявил индеец. – Долго был в плену у русских, теперь вот вернулся домой. Хочу защитить Наше Место, хочу, чтобы главные люди киксади признали меня.

Человекоподобный демон опять почесал затылок, пожевал в задумчивости ус и проговорил как бы сам для себя:

– Что ж, может быть, в этом есть смысл, – и добавил, обращаясь к Нгануку: – Если твое дело правое, я помогу, чем смогу. Только знай, что человеком я останусь лишь до следующей ночи. Подумай, как этим воспользоваться! Хорошо подумай!

Глава 3

Наезд

Откуда-то издалека – с другой стороны мыса (или чего?) – вдруг раздалось совиное уханье, еще и еще раз. Все бы ничего, но другая сова ей откликнулась где-то совсем рядом с нами! Естественно, взоры наши обратились в соответствующую сторону. От костра к нам медленно шел человек.

– Это Ртатл, – прошептал Нганук. – Он великий шаман киксади.

– А что происходит? – поинтересовался я. – Что тут за уханье по ночам?

– Не знаю…

Старик подошел и некоторое время смотрел на нас, вполне мирно стоящих друг против друга. Надо полагать, моя нехилая приземистая фигурка произвела на него должное впечатление:

– Кто это? – наконец спросил он.

– Куштака, – коротко ответил Нганук. Он помолчал немного и добавил: – Ты же сам вызвал его, правда?

– Я?!

Выражение раскрашенного лица разглядеть было трудно, но и так было понятно, что шаман в полном замешательстве. Ну еще бы! Однако колдун оказался не лыком шит. Он быстро пришел в себя и заявил твердо:

– Не я вызывал его. Мы говорили с могущественным духом Скваанигочем. Он обещал помощь!

– Считай, что вы получили ее! – грубо встрял в разговор куштака. – Скваанигоч потребовал от меня превращения в человека и отправил к вам. Получите подарок! Кого тут надо убить? Какую крепость разрушить?

В этот момент на той стороне опять ухнула сова – гораздо ближе. Шаман тут же ответил ей аналогичным звуком.

– А это еще кто? – в недоумении спросил молодой индеец. – Зачем они кричат?

– За мной завтра должно было прийти каноэ, – растерянно пояснил старик. – Не знаю, почему они так поспешили. И сигнал подают странно – я не узнаю голос кормчего. Наверное, что-то случилось…

Между тем в лунной дорожке на гладкой воде показалась лодка. Она, как привидение, бесшумно выползла из-за перегиба берега. На ее задранном носу, где обычно помещается резная фигурка, висело какое-то полотнище или шкура. В самом каноэ помещалось явно больше десяти человек – по пять гребцов с каждого борта плюс какие-то силуэты на корме, на носу и в центре.

Вновь раздалось уханье, но шаман на этот раз долго молчал – что-то его сильно смущало. Наконец он решился ответить, и каноэ резко сменило курс – к берегу. Гребцы с разгона посадили лодку на мель, сложили весла и попрыгали в воду. Пассажиры последовали их примеру. Облегченное каноэ дружной толпой подтащили еще ближе к берегу и, когда оно прочно застряло на мели, направились в нашу сторону.

На подходе к берегу гости как-то плавно, без всякой команды перестроились этаким полумесяцем – цепью с выдвинутыми вперед флангами и усиленным центром. До них оставалось, наверное, метров десять, когда шаман вскрикнул:

– Это ханъячи! Беги!!

Вероятно, было уже поздно. Или, может быть, убегать от врага Нгануку не позволяли правила чести. Только он с места не сдвинулся, а вновь выдернул из ножен кинжал. Зато команду мгновенно выполнили те, к кому она не относились – приехавшие индейцы со всех ног, разбрызгивая воду, кинулись вперед, отрезая нам пути к отступлению. Сразу сделалось довольно шумно, но я все-таки расслышал властный голос с воды:

– Живым! Только живым!!

Оставалось еще несколько секунд, за которые я успел сделать статическую «экспресс-разминку» и прикинуть: «Кого же командир собирается брать живым: парня или шамана? Уж, наверное, не меня! А грунт под ногами хороший…»

Атаковали они, в целом, грамотно – с трех сторон одновременно. Причем завизжали только в последний момент – очень дружно и громко. Кинжал я доставать не стал – без него мне удобнее. Так как приличных боевых кличей я не знал, то просто взревел и встретил самого шустрого ударом стопы в грудь с невысокого прыжка. Индеец, конечно, завалился, а я продвинулся вперед, оказавшись сбоку или за спинами нападающих. Пока они сориентировались, ударом в голову я свалил еще одного. Третий как-то неудачно дернулся, я промазал и завалил его только со второго удара. Четвертый, вероятно, инстинктом что-то понял и попытался увеличить дистанцию. Однако я успел ухватить его за плащ, рванул в сторону, подсек и уже на земле добил ногой. Хотел до кучи еще кого-нибудь отоварить, но никого больше рядом не оказалось.

Пары секунд мне хватило для ориентировки. Основные силы противника, вероятно, сосредоточились на молодом индейце, который держал круговую оборону – визжал и мелькал, заслоненный от меня вражьими спинами. В этот момент один боевой клич мне все-таки вспомнился:

– А-а-а, б…и!!! – заорал я, и ринулся на врага с тыла.

На сей раз кулаками я не махал, а хватал их за что попало и расшвыривал в стороны. Эти ханьячи оказались парнями рослыми и крепкими, но и самый здоровый из них был, наверное, килограммов на 20 легче меня. А преимущество в массе – особенно мышечной – киданию и швырянию противника очень способствует.

Успех был полный – окружение пробито и дезориентировано. Нганук схлестнулся в кинжальном поединке с каким-то жлобом, а я стал добивать и обездвиживать всех остальных. В конце концов, не мудрствуя лукаво, врезал сзади по печени и его противнику, после чего тот из игры выбыл. Поблизости на ногах больше врагов не осталось.

Вот тут-то, переводя дух, я осознал сразу два безрадостных факта: во-первых, вся эта толпа вокруг Нганука, которую я так доверчиво раскидал, была вооружена кинжалами, и не пырнули меня, вероятно, по чистой случайности. И второе: несколько человек тащат к лодке шамана, а двое пытаются спихнуть с мели каноэ. Сразу вспомнилось, что у тлинкитов хороший шаман – очень ценная добыча, ценнее, чем жизни многих простых воинов вместе взятые.