Товарищ 'Чума' - lanpirot

— А интерес у тебя, ведьмачок, один — твоя жизнь сейчас всецело в моих руках и руках Создателя нашего.

При упоминании Создателя у меня вновь разорвалась в голове небольшая петарда, а в ушах противно зазвенел.

— Хочешь сказать, можем договориться полюбовно, старичок?

— Не такой уж я и старый, — пробасил здоровяк, — так, немного седины в бороде…

— Это я образно. Так шансы договориться есть? — вновь уточнил я.

— Задал ты мне неразрешимую дилему, ведьмак… Может, и есть… — Пожал могучими плечами поп.

Ответ попа меня, честно говоря не только обрадовал, но и озадачил. Не так я себе представлял взаимоотношение церкви и прислужников дьявола, каким, несомненно в его глазах я и являлся. Я думал, что поп меня тут же «на костер» отправит… Ан, нет, здесь всё куда сложнее. Ладно, тем интереснее будет, если всё-таки выкручусь.

— А зовут тебя как, служитель? — полюбопытствовал я, опустив Господа — моё общее состояние и так было совсем «не айс». А заполучить еще один приступ острой боли не хотелось.

— Зови меня отцом Евлампием… — видимо, по привычке произнес поп. — К-хе… Просто Евлампием зови, — тут же поправился он. — Твой-то «отец» — отец Лжи.

— Евлампием, так Евлампием, — согласился я. — А меня можешь называть товарищ Чума.

— Чума? — Даже опешил от моего заявления попик. — Неужто сам Первый Всадник ко мне пожаловал?

— Да, нет, просто — товарищ Чума. Мой оперативный псевдоним для работы на оккупированной врагом территории. — Терять мне сейчас все равно было нечего, так что я спокойно лил попу в уши придуманную ранее легенду. — Разведчик я советский, из Ставки Главковерха. Диверсант в тылу врага.

— Фух! — неожиданно облегченно и шумно выдохнул отец Евлампий. — А я-то подумал, грешным делом, что с самим «белым» Всадником сподобился столкнуться. Война уже во всю по земле нашей ходет, а Чумы мы еще не видали… Затерялся где-то Первый, хотя его конь всегда рыжего обгонял…

— И чего вы все к этому Всаднику прицепились? — я решил провентилировать этот вопрос теперь уже у «противоположной стороны». — Ну, запоздал чутка хлопчик, чего тут такого?

— Хлопчик? — Вылупился на меня поп, словно чудо-чудное увидел. — Ой, держите меня двое! — раскатисто заржал он. — Смотрю, ты в ведовских реалиях вообще ни в зуб ногой? — довольно произнес церковник, отсмеявшись и смахнув с заросших волосом щек выступившие слёзы. — Не учат, что ль, матчасть на высших курсах комиссарских ведьмаков?

— Какую еще матчасть, дядя? Книгу заклинаний, что ли? Веды-гримуары?

— Ну, как же, — по-стариковски проворчал отец Евлампий, — Святое Писание. Веды-гримуары, это само собой! Но каждый уважающий себя ведьмак Библию на зубок знать обязан! Для вас, комиссаришек, это как марксизм-ленинизм и история большевистской партии в одном флаконе. Вот опытные ведьмы, как та же Степанида с Гнилого угла, например, отлично в ней разбирается. Цитировать по памяти может, опуская имя Господа…

— Разбиралась, — поправил я батюшку, который был не в курсе последних событий, — померла она сегодня… Вернее, вчера днём…

— Твою в з… — ругнулся было поп, но быстро прикусил язык. — Будь неладна эта старая карга! Проворонил-таки отход ведьмячий, прости Господи! — Бегло перекрестился он, отчего у меня по всему телу пробежал морозно-колючий озноб.

— А ты, оказывается, совсем не простой батюшка, — теперь уже я весело хохотнул, догадавшись, какую функцию исполняет в Тарасовке отец Евлампий. — Так ты церковный соглядатай? Надсмотрщик над колдунами и ведьмами?

— Слова-то всё какие мерзкие подобрал, — недовольно проворчал батюшка. — Соглядатай, надсмотрщик. Я — иеромонах Инквизиторского приказа, временно исполняющий обязанности Епархиального архиерея… То есть — предстоятель местной церкви — епархии, — увидев пустоту в моих глазах (ну, не разбираюсь я во всех этих церковных фишках), пояснил он.

— То, что архиереем ты в Тарасовке по «служебной необходимости», это я уже понял. А на деле? — Раз пошла такая пьянка, нужно этот предмет поглубже изучить. — Неужто настоящий русский инквизитор? Но, насколько я знаю, Инквизиторский приказ еще в 18-ом веке прикрыли. Так что чего-ты свистишь, дядь Евлампий!

Откуда я это знаю? Попалась мне в руки когда-то, еще во времена СССР в библиотеке при Доме культуры книжка одна. Автор, некто Грекулов Е. Ф., спасибо деду за мою отличную память! И название я тоже легко вспомнил: «Православная инквизиция в России»[2]. Как эта книга попала в поселковую библиотеку — хрен его знает? Но мне в тот момент, как раз читать совсем нечего было — вся фантастика, приключения и детективы, всё читано-перечитано.

Вот и зацепил я её. Интересно стало. О Европейской инквизиции столько разных баек и страхов на уроках истории понарассказывали, типа «охоты на ведьм» и «костров инквизиции», что полыхали аж до самого Нового Света. А вот о том, что у нас в России тоже нечто похожее было — ни гу-гу. Словно так и нужно. И сейчас помню изумленную физиономию библиотекарши, когда она мне эту примечательную вещицу в формуляр вписывала.

И все переспрашивала меня:

— Ты, мол, мальчик, не ошибся с выбором? А то, может быть, тебе помочь что-то другое подобрать? По возрасту?

— Нет, тетенька, спасибо! — быстренько схватив руки книжку, чтобы не отобрали, отбрил я её тогда. — Не перепутал. Просто хочу историком в будущем стать, вот и вещи, соответствующие, читаю.

А в книжке этой об очень примечательных событиях повествовалось. Оказывается, что свою инквизиторскую деятельность православная церковь осуществляла через судебные органы, находившиеся в распоряжении епархиальных архиереев, через патриарший суд и церковные соборы.

О! Даже и сейчас, по прошествии стольких лет помню чуть не наизусть! В архиереях я и сейчас, как сказал батюшка, ни в зуб ногой. Но все остальное как залетело в голову, так там и улеглось, чтобы «распаковаться» в нужный момент. Вот прям как сейчас.

Хотя православная церковь не располагала таким инквизиционным аппаратом, какой имела католическая церковь, но в борьбе с ересями она применяла настоящие инквизиционные методы расправы — розыск и допрос под пытками и другие способы «познания истины».

Церковь часто самостоятельно вела судебный процесс, добиваясь угодного ей приговора и наказания. Православная церковь посылала на костры еретиков и ослушников собственной властью, светская же власть была лишь исполнительницей её требований и приговоров.

Церковь располагала и специальными органами, созданными для расследования