Гладиаторы по закону - Фредерик Пол

Неожиданно Норвел стал хладнокровным и решительным.

— Через несколько секунд они его доконают, — отрывисто бросил он Мандину. — Приготовьтесь вытаскивать его как можно быстрее. Не забудьте о том, что я говорил вам ранее.

Он направился к Уилки, который в немом отчаянии глядел на упорствующих в своем молчании трепальщиков.

Упал еще один булыжник.

На этот раз удар пришелся в вышку.

Один конец балансировочного шеста резко взмыл вверх. И тут же прозвучал отчаянный крик Нормы.

— В этом году у тебя не будет нервного припадка, Уилки, — сказал Норвел, обращаясь к ведущему.

— Что? Это ты, Блай? О, боже, они меня совсем не слушают! — всхлипывал Уилки.

Три с половиной метра…

Дон Лавин был почти у цели, но в этот момент кирпич угодил ему прямо между лопатками. Балансировочный шест взметнулся еще выше, и трепальщики потеряли над собой контроль. Хаббл и Мандин кричали, просили, умоляли их, но они уже вцепились руками в камни и не слушали никого на свете. От вкуса крови обезумели не только маленькие рыбки пираньи.

Норвел бросил последний отчаянный взгляд на арену. Но вокруг ничего не было. Ни стула, ни столика, ни подушки, ничего такого; что можно было бы швырнуть рыбам. Оставалось только…

— Нет! — взревел Шеп позади него, и ошеломленный Норвел полуобернулся. Всего лишь на мгновение. Но именно это мгновение решило все — это сделал Шеп, а не Норвел, обхвативший рыдающего Уилки. Шеп, а не Норвел, бросился в это мгновение в бассейн. В вечность…

Шеп полностью уплатил свой долг.

Сперва поверхность воды была спокойной, но тут же закипела.

На другом конце бассейна, где все было спокойно, Мандин и Хаббл одним рывком вытащили Дона из бассейна.

— Я хотел это сделать, — повторил Блай срывающимся голосом. — Я был готов это сделать!

— Конечно, — утешала его Норма, обнимая, когда они возвращались на такси в Белли-Рэйв.

Мандин, сидя рядом с ними в полудремотном состоянии, пытался успокоиться. Какой он все-таки хороший человек, этот Блай, думал он. Он еще нам пригодится. Хорошо, что Шеп принял на себя его роль.

Хаббл болтал без умолку.

— Вот это настоящее приключение. Но еще большие приключения ждут нас впереди, не правда ли, Мандин? После пираний есть еще Грин и Чарльзуорт. Они заставят нас пожелать оказаться лучше в бассейне с пираньями, чем…

— Заткнитесь! — посоветовал ему Дон Лавин.

С ним что-то происходит. Возможно, он что-то узнал, находясь на проволоке, подумал Мандин. Интересно, как быстро взрослеешь после таких испытаний.

Вспомнив что-то, он поднял телефонную трубку и позвонил в справочную. Неугомонный Хаббл, послушав, тут же сделал замечание:

— Да, разумеется, лазарет стадиона. Мы начисто забыли о старике Райане. Ведь-он еще будет очень нужен нам для грядущих больших дел, — кстати, когда вы намереваетесь посвятить нас в дальнейшие планы? Теперь, когда Дон опять с нами, акции в нашем распоряжении. Но мы не сможем голосовать, опираясь на них. Вам понятно, почему? Да потому, что нас повяжут самыми разными судебными запретами… — он осекся, увидев выражение лица Мандина, когда тот положил трубку. — Что с Райаном? — спросил он уже другим тоном.

— Кровоизлияние в мозг. Он скончался на операционном столе. Никакая война не обходится без жертв, — грустно отметил Мандин. — Сначала Шеп, потом Райан. Еще одна такая победа — и кто следующий? Может быть, я?

Но тут же, отбросив мрачные мысли, он начал обдумывать план дальнейшей борьбы, разработанный Райаном, который он уже никогда не сможет воплотить в жизнь.

— Неужели вы думаете, — сказал Дон Лавин, — что десятичасового сна достаточно, чтобы полностью оправиться?

— Вот-вот прозвучит звонок, — устало произнес Мандин. — Вам виден Норви?

Они находились в зале фондовой биржи, ожидая начала ее открытия. Огромный зал был, как всегда, наполнен обычной возбужденной, бурлящей толпой брокеров. Но Мандин каким-то шестым чувством ощущал не совсем обычное напряжение собравшихся. Дельцы были гораздо более сосредоточенными и обеспокоенными, чем — в тот последний раз, когда он был здесь. Это результат их собственной рекламной кампании, не без некоторого удивления и удовлетворения подумал Мандин. Продавались акции ДМЛ-Хауз. За последние недели стоимость их упала на несколько пунктов. Не очень сильно, но достаточно, чтобы расшатать непробиваемую убежденность в устойчивости фирмы. А если уж дела нехороши у самой ДМЛ, качали головой вкладчики, шепчась по углам, то не происходит ли на самом деле что-то важное?

Они наконец заметили Норви, стоящего, не привлекая особого внимания к себе, у дальней стены. Он бросил в их сторону взгляд, в котором можно было прочесть, что и он их увидел, а затем умышленно стал смотреть в другую сторону. Они последовали за его взглядом и увидели Хаббла у стодолларового окошка, весело болтавшего с брокером у соседнего окошка. А затем прозвенел звонок, возвестивший о начале работы биржи.

— Ваша честь! — произнес Мандин официально, обращаясь к Дону Лавину. Тот ответил ему ироническим поклоном и небрежно отстучал первое свое распоряжение о продаже:

«333: 100 акций, продаются».

На большом табло замелькали цифры, компьютеры производили необходимые вычисления и выплюнули результат. Мандин и Дон настроили свои бинокли на строку 333, строку ДМЛ. На ней пылали слова:

«333 минус 1/2».

— Поздравляю, — произнес Мандин. — Только что вы выбросили тысячу долларов на ветер.

— Это моя привилегия, — ухмыльнулся Дон. — Теперь, мне кажется, ваша очередь.

Прозвучал тридцатисекундный предупредительный звонок, и Мандин отстучал свое собственное распоряжение:

«333: 100 акций, продаются».

На табло вспыхнули слова, возвещавшие о том, что стоимость ценных бумаг ДМЛ-Хауз упала еще на полпункта.

Дон задумчиво делал подсчеты на бумаге.

— Если каждый такт биржевых операций занимает три минуты, — заметил он, — а время работы биржи составляет триста минут в день, то при нынешнем темпе прогресса для того, чтобы обанкротиться, понадобится сорок рабочих дней.

Они угрюмо обменялись рукопожатиями.

Скромно одетая школьная учительница, показывая юным гражданам своего класса образец истине американского образа жизни, провела своих питомцев вдоль линии окошек, где делались ставки и сидели Дон и Мандин. Вкладчики по обе стороны от двух заговорщиков стали проявлять все большее любопытство. Сосед Дона наклонился и прошептал:

— Если вы хотите избавиться от ДМЛ, я могу познакомить вас с одним парнем, который может заключить с вами личную сделку.