Благословение небожителей. Том 2 - Мосян Тунсю
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Надо же, – подивился Фэн Синь, – вчера меня пинал, а сегодня как подменили! М-да, разным людям и обращение положено разное.
– Очевидно, что наследный принц нравится ребёнку, – ответил Му Цин. – Он лучше прочих умеет расположить к себе людей.
Удивительный талант: даже когда он говорил что-то хорошее, окружающим становилось не по себе. Компания прошла ещё немного, и Фэн Синь не выдержал:
– Нет, так не пойдёт! Ваше высочество, нельзя, чтобы кто-то видел вас с непонятным оборванцем на руках.
– А что в этом плохого? – удивился Се Лянь.
– Не пристало такое наследному принцу…
Он заметил в тени изрядно потрёпанную тележку и предложил:
– Давайте повезём ребёнка на ней!
– Предупреждаю: я эту штуку в гору не потащу! – поспешно сказал Му Цин.
– Ой, на тебя никто и не рассчитывал! – фыркнул Фэн Синь и забрал мальчика из рук Се Ляня.
Оказавшись у него, малыш сразу же начал брыкаться, и принц сказал:
– Думаю, не стоит. Вдруг тележка нужна хозяину…
Но Фэн Синь уже посадил в неё ребёнка. Внезапно голос подал какой-то незнакомец:
– Вы… ваше высочество?
Другой подхватил:
– Да-да, точно он! Я вчера собственными глазами видел его лицо, когда упала маска!
– Хватайте его!
Сердце Се Ляня сжалось от нехорошего предчувствия. Сам он не считал, что на церемонии поклонения Небесам совершил нечто дурное, но бой, что призван развлечь богов, неожиданно прервался, и это было чрезвычайно дурное предзнаменование. Знать и члены правящей фамилии опасались: как только эмоции утихнут, народ смекнёт, что дело нечисто, и начнутся расспросы, пересуды… Тогда о снисхождении можно забыть. А сегодняшняя выходка Ци Жуна разозлила жителей столицы ещё сильнее!
Людей вокруг всё прибывало; ситуация не предвещала ничего хорошего. Му Цин, не тратя времени на размышления, схватил принца за руку и потащил прочь.
– Ваше высочество, скорее!
Фэн Синь был того же мнения:
– Со сломанной рукой я не смогу остановить взбесившуюся толпу! Уходим! – И ухватился за тележку.
Но было поздно: в переулок набились зеваки, отрезав пути к отступлению. Се Лянь понял, что бежать некуда, и попытался приободрить себя: «Ну подумаешь, поколотят нас разок! Главное, чтобы больше никто не пострадал!»
Однако вместо того, чтобы накинуться на него с тумаками, его подхватили на руки и принялись качать, хором выкрикивая:
– Ваше высочество!
Наследного принца несколько раз подбросили в воздух и поймали. Всё это время с его лица не сходило крайне удивлённое выражение, а народ шумел вразнобой. Одни восхищались:
– Тот прыжок на улице Шэньу – это было просто нечто! Я уж подумал, что сам император к нам спустился. Прямо мурашки по коже!
Другие одобрительно кивали:
– Вы правильно сделали, что спасли ребёнка! На вашем месте я поступил бы так же! Иные считают, внимания заслуживают только богачи да знать, а бедняки обойдутся. Как хорошо, что вы не такой!
Третьи негодовали:
– Вот именно. Я слышал, наследного принца ругают – мол, испортил важное событие… Да как можно?! Конечно, если бы упал отпрыск знатного семейства, они бы иначе заговорили! Не обращайте внимания на эти пересуды!
– Да, его высочество по-настоящему болеет душой за простой народ…
Страх, что охватил Се Ляня, сменился удивлением, а затем – ликованием. Люди, пылая энтузиазмом, сгрудились вокруг него и потащили на широкую улицу, где к шествию присоединилось ещё больше народа. Фэн Синя, Му Цина и подобранного ими ребёнка оттеснили далеко в сторону; о том, чтобы пробиться к принцу, и речи не было. Им оставалось только следовать позади, замыкая ход. По размаху эта процессия ничуть не уступала той, что собралась вчера на церемонии поклонения Небесам. Каждый раз, когда Се Лянь пытался вырваться, его хватали и вновь поднимали на руки, никак не желали отпускать.
Принцу ситуация показалась даже забавной. «Что ж, это обнадёживает, – подумал он. – В отличие от советников простой люд мной доволен. Значит, я всё сделал правильно!»
Когда они наконец вернулись на Тайцаншань, над ней уже пылал закат – такой же яркий, как обычно.
Они миновали высокие ворота у подножия горы и пошли вперёд по длинной дороге из серого камня. По пути им то и дело встречались монахи, что носились туда-сюда с охапками хвороста и вёдрами воды. Служители радостно приветствовали принца и его спутников, но не могли сдержать удивления при виде тележки. Фэн Синь тащил её одной рукой, как усердный чёрный бычок. Се Лянь с Му Цином сначала всячески подтрунивали над товарищем, но, поняв, что его не переубедить, оставили в покое.
Они медленно брели мимо пышных зарослей клёнов. Когда дорога пошла вверх, Се Лянь принялся помогать, подталкивая тележку сзади. Настроение у него было преотличное, и он опять попытался заговорить с мальчишкой:
– Дружок, как же всё-таки тебя зовут? Хун – а дальше?
Мальчик внимательно посмотрел на него и тихо ответил:
– У меня нет имени.
– Мать не дала тебе имени? – удивился принц.
– Моя мама умерла, – покачал головой ребёнок.
Се Ляню стало его ужасно жаль.
– А раньше она тебя как называла?
Малыш чуть помедлил, а затем ответил:
– Хунхунэр…[14]
– А что, очень милое детское имя[15]. Так тебя и буду звать! – улыбнулся Се Лянь.
Хунхунэр опустил голову, будто смутился. Смеркалось, и вдали, на вершине горы, один за другим зажглись, словно звёзды, огоньки храмов. Ярче всех сиял главный пик горы Тайцаншань – пик Шэньу. При виде этой картины Се Лянь не удержался от вздоха.
То был не вздох печали, а восхищение красотой и величественностью открывшегося вида. За каждым лучом света скрывался огонь, зажжённый в зале поклонения императору Шэньу. Каждый знаменовал собой искренние молитвы верующих. Чем больше таких горело в храме, тем сильнее становилось божество. Но не так-то просто было пробиться с молитвой в этот зал: шанс выпадал одному на миллион. Нужны были либо деньги, либо власть и связи, либо особые таланты, и без удачи никуда. Однако у большинства людей в мире ничего этого нет.
Путники остановились и, задумавшись каждый о своём, устремили взгляды на залитый светом дворец. Тут какой-то смутно знакомый голос воскликнул:
– Ваше высочество!
Се Лянь обернулся и увидел, что к ним бежит молодой монах: тот самый, что обычно охранял вход в Сысянгун. Сейчас он был бледен как полотно.
– Что за спешка, брат Чжу? – сурово спросил принц.
Чжу заметил за его спиной Му Цина, смутился, но постарался не подать виду.
– Вас давно ищет советник. Он во дворце Шэньу.
Се Лянь застыл: скорее всего, это связано со вчерашним происшествием. Вслух он ответил только:
– Спасибо за труды, брат.
Велев Фэн Синю и Му Цину отвести Хунхунэра в свои покои, Се Лянь поспешил на пик Шэньу.
Перед храмом на большом треножнике тлели благовония, и в клубах дыма дворец казался нереальным. По обеим сторонам от треноги парили в воздухе негасимые лампады, образуя светящуюся стену. На
