Королевская канарейка (СИ) - Анна Кокарева

В недрах обольстительной груди?

Перед ней стоит тиран и деспот —

Нереальной прелести блондин.

Феминизм воительницы в муках

Околел под взглядом синих глаз,

И, приняв предложенную руку,

Мэри-Сью злодею отдалась.

А немного позже в тронном зале

В нише под короною из звезд

Слуги Властелина увидали

Чучело девицы в полный рост.

Как живая: стать, прическа, абрис,

Гордость и презрение в глазу.

«Дурочка набитая vulgaris»

Золотом написано внизу.

Постамент украшен аметистом

С хитрою подсветкою внутри…

Просто был тиран таксидермистом —

Тоже хобби, что ни говори'

Нет ли где у владыки такого зальчика? Мысль эта лениво перекатывалась в голове, а я тем временем, пошарив глазами по столу, аппетита так и не почувствовав, выбрала что-то вроде жареной сметаны, решив, что горячее и жирное может помочь от телесного похмелья, вызванного отнюдь не вином — которое я, несомненно, испытывала. Повозила в жиже ложкой; обнаружила, что приправлена сметанка, и густо, красными муравьями: видно, для пикантности. Вот алиены) Осторожно попробовала — очень даже ничего. И потащила в рот полную ложку.

Тут же замерла, поняв, что привлекаю всеобщее внимание. Что случилось? Судорожно проглотила и оглянулась на Трандуила, вроде бы отвлёкшегося на другой разговор. Удивительно, как он может элегантно есть, не прерывая беседы. Я не могу так, мне всё время кажется, что, когда я что-то ем во время разговора, он смотрит и как будто о чём-то думает смутительном, и давлюсь. Это, скорее всего, интровертность во мне играет.

Точно. Благосклонно сияет в мою сторону, а из пола рядом с ним вывинчивается брауни с подносом:

— Зачем же аметисты? С постаментом тоже спешить не будем. К этому оттенку платья подойдут розовые опалы. К тому же, если верить преданиям, они помогают от бессонницы)

Я не разбираюсь в драгоценностях, но с восхищением уставилась на молочно-розовые, с багровыми всполохами переливы кабошонов в массивном браслете, и робко протянула руку, когда Трандуил взял браслет с подноса. Застёгивая, шепнул:

— Дай мне возможность подарить тебе камни, подходящие не к теням под глазами, а к сиянию женщины, познавшей немыслимое наслаждение.

Тьфу. Да, рыжие краснеют легко, охотно и по любому поводу, но зачем специально вгонять в краску прилюдно? И нет, я не верю, что могу испытать что-то, кроме боли от… этого. Ну, вот просто не совпало.

— У меня достаточно опыта…

Нет-нет. Сейчас владыка начнёт про старого, не портящего борозды коня… который глубоко и не вспашет.

— Ты правда думаешь, что не вспашу?)

А, ну если так… с таким-то таранным орудием, конечно…

— Ещё ни одна женщина не кричала подо мной от боли. Я умею заставить желать так, чтобы меч, которого ты боишься, казался… очень сладким. Ты будешь умолять о проникновении.

Боже, у меня сейчас ухо в трубочку свернётся. Всё, не могу больше. Попыталась выдернуть руку и уйти от этого позора. Предположим, шёпот слышу только я, но, по ощущению, лицо у меня уже свекольное, и это видно. Трандуил, нежно удержав за запястье, извинился, и попросил остаться:

— Блодьювидд, не уходи, поешь. Не хотел смущать, само получилось. Ты очаровательно краснеешь, но я не прощу себе, если заморю тебя голодом. Кстати, ты в любое время можешь прийти сюда — брауни накроют для тебя лично. Но, повторюсь, мне хочется по утрам видеть твоё лицо. Тем более, всё равно у тебя каждый день в шесть утра урок квенья.

Оп, а я надеялась таки уснуть…

— Это время считается наилучшим для запоминания человеком чего-либо, — любезно пояснил владыка и наконец-то был увлечён другим собеседником.

Потянулась к ложке, но тут заговорил эльф, сидевший чуть наискось:

— Богиня, тебе не спится? Плохой сон можно улучшить, принимая специальный эликсир. Если ты выразишь желание, я принесу сегодня к вечеру.

Открыла рот, чтобы радостно согласиться и возблагодарить, но тут Трандуил снова посмотрел в нашу сторону и мягко произнёс:

— Такие сложности ни к чему. Если богине не спится, она всегда может обратиться ко мне, и я сделаю всё, что требуется. Благо, идти далеко не придётся, — голос просто сочился елеем, а лицо тихим сиянием.

Подумав, покачала головой:

— Не смею тревожить ночной покой владыки, — и, с уважением кланяясь второму собеседнику, — если можно, несите эликсир. А то я и сама могу за ним зайти.

Интересно же. Это, наверное, лекарь, и он знает много всего увлекательного. А во избежание ненужных поворотов (как-то: брызжущей кровью головы, летящей в мою сторону, с укором в гаснущем взоре — ух, ужасно как!) всегда можно взять с собой Мортфлейс. Тихонько спросила у неё, как его зовут: может, он мне представлен уже.

— Да, вы знакомы. Ардариэль, королевский травник, — шепнула еле слышно моя телохранительница, и я благодарно глянула на неё.

— Всё, что пожелает богиня, — вот не надоедает же эльфам кланяться.

— В таком случае, я зайду сегодня, ближе к вечеру? Это будет удобно?

— Моя жизнь принадлежит тебе, Блодьювидд.

Однако какой интересный речевой оборот. Такого мне раньше не говорили. Чорт, и опять все смотрят. Чем-то этот диалог вызвал непонятное внимание всего стола. Причём ощущение, что смотрят, как сарычи с ветки на тухлятину, лежащую между двумя львами. И ждут, пока те сцепятся. Скосилась на владыку: лицо ледяное, и глаза сияют, как радиоактивные сапфиры; и смотрит он на моего собеседника в упор. Гораздо внимательнее посмотрела на Ардариэля: вот с чего я решила, что это добрый дедушка под маской эльфийской юности и красоты? Не услышавший неудовольствия владыки только потому, что составлением эликсиров и возможностью их применения увлечён до безумия и полной глухоты к остальному? Молод, молод… и дивно хорош собой: такой же ослепительный синеглазый блондин, как король, только моложе гораздо; брови узкие, вразлёт и глаза раскосые к вискам немного приподняты. В отличие от меня, понимает, что происходит, и его несёт: во всяком случае, глаза перед Трандуилом не опускает и слегка улыбается, нехорошо так. Знаете, вот иногда в голове играет какая-нибудь музыка. Шутят ещё, что, стало быть, её в астрале передают. Так вот: в чертоге стало очень тихо, но лично я услышала явственно раздающиеся в астрале первые такты «Хабанеры».

…!!! Не зная, насколько теряю лицо и не поздно ли уже, трясущимися губами, но стараясь говорить громко, внятно и с выражением, произнесла:

— Нет!!! Я передумала! Прошу простить, я не знаток эльфийских обычаев и могу что-то неправильно понимать. Владыка прав: если мне будет плохо спаться, я обращусь к нему и ни к кому более. При всём уважении к вашему искусству, — поклонилась Ардариэлю, — в ваших услугах я