Пятиозерье - Виктор Точинов

Среди разбросанных меж деревьев палаток зашевелились люди. На ходу затягивая амуницию, коноводы бежали за лошадьми. Заранее сложенные сухие дрова вспыхнули под котлами с уже приготовленной — только разогреть — пищей. Шеренги торопливо выравнивались на полянах, и хриплые голоса эскадронных командиров начинали перекличку... Света смотрела на всю суету со стороны; в отличие от кошмаров последних ночей в этом сне она никакого участия не принимала.

...Кавалерийская пула сворачивала лагерь и готовилась к выступлению — все происходило с отрепетированной четкостью регулярной армии. Хотя не больше трети людей были в форме имперской легкой кавалерии — поношенной, со споротыми знаками различия. Остальные кто в чем: цивильные камзолы, заштопанные охотничьи зеленые рубахи, потертая и потрескавшаяся кожа жилетов и курток... Оружие у всех содержалось в идеальном порядке.

Из самой большой палатки торопливой, слегка прихрамывающей походкой вышел человек — молодой, невысокий, с соломенно-рыжеватыми, коротко остриженными волосами. Вышел и сразу стал центром всего окружающего движения, уже не кажущегося хаотичным. Света с удивлением поняла, что знает, кто он и как его зовут. Арно — инсургент и партизан.

Лорд Арноваль — когда-то блестящий кавалер столичных балов.

Последний паладин рухнувшей Империи. Человек, палатка которого обвешана патентами на высшие офицерские чины от одних нынешних как бы государств и смертными приговорами от других. Приговоров гораздо больше.

Корнет-а-пистон пропел снова, на резкой и требовательной ноте. К Арно подвели коня. Палатки сворачивались словно сами собой, как по мановению волшебной палочки.

Пула выступала — поход в никуда, поход, не сулящий даже посмертной славы...

Скоро на полянах перелеска не осталось никого и ничего — лишь следы кострищ и палаток, несколько обрывков рваной упряжи да позабытая белая тряпка, сушившаяся на ветвях куста.

Света подумала, что видит не свой сон — и проснулась.

Странно, но сегодня ей почему-то не пришлось мучительно долго соображать, кто она и где находится. Вспомнила все и сразу.

Рассвет серел за окном. Света встала и начала одеваться, опять отменив утреннюю пробежку. Сегодня она ехала в Солнечноборск, дел очень много, надо навестить СВ, навестить Пробиркина...

И было еще одно дело, о котором она предпочитала не упоминать даже в разговорах с собой, потому что такое упоминание стало бы капитуляцией мозга перед наведенными кем-то кошмарами, а она не хотела капитулировать, она хотела нормально жить в нормальном мире среди нормальных людей, и...

...Пула шла крупной рысью.

Арно спешил.

Рассвет. Солнечноборск. ЦРБ (центральная районная больница)

На рассвете СВ открыла глаза — пустые глаза трупа. Или растения — если есть в иных мирах растения с глазами. Или животного — давно мертвого, ставшего экспонатом зоомузея.

Закорючки неправильных синусоид на прикроватном кардиомониторе вытянулись в прямую линию. В нить. Нить лопнула с хрустальным звоном.

Галочка Савич — улыбчивый Галчонок — умерла тридцать лет назад. Теперь умерла СВ.

Рассвет. «Варяг»

Автоматы — пластмассовые муляжи.

Камуфляжная униформа — «Костюм охотника», ГОСТ..., артикул..., два размера, точь-в-точь как в армии: слишком большой и слишком маленький. Шефская помощь Горловому с базы бывшего райкоопторга — провалявшаяся там еще со времен социализма с человеческим лицом...

Неведомые творцы снабдили охотничий костюмчик огромным количеством крохотных продолговатых кармашков — вставлять срезанные веточки в целях маскировки. Четвероногие и пернатые братья, надо понимать, должны были пристраиваться на отдых под сенью человека-куста и падать от метких охотничьих выстрелов. Оперетка...

Ткань на униформу пустили никудышную и гнилую, покрасив якобы в защитные ярко-зеленые пятна. Неудивительно, что охотники не спешили раскупать сей шедевр совковской легкой промышленности.

Облачившиеся в камуфляж парни старших отрядов зевали и терли кулаками глаза... Вся затея казалась глупой и ненужной.

— ...Вопросы есть? — закончил инструктаж Закревский. Вопросов не нашлось.

— Тогда — все к столовой. Через десять минут там накроют. Если сделаем все по плану — победим обязательно. Мы их сильнее — и победим.

— Но ведь бывает так, что слабый побеждает сильного? — с надеждой спросил Димка Осиков.

Ослик лелеял давнюю и заветную мечту: заехать однажды с размаху в челюсть дебилу Дронту и смотреть, спокойно смотреть, занеся с холодной усмешкой кулак, как тяжело ворочается под ногами поверженная туша — ворочается и не смеет подняться на ноги...

— Нет, — твердо сказал Закревский. — Такого никогда не бывает. Сильные всегда побеждают слабых. Если кажется, что побеждает слабый — то это только кажется. Потому что сильный — это не тот, кто кажется сильным другим. И не тот, кто считает сильным себя. Сильный — это тот, кто побеждает. Силу определяют не по объему бицепса или калибру пистолета. У силы один критерий — победа.

Слон, который до сих пор слушал вполуха, демонстрируя своим очумело-сонным видом резко отрицательное отношение к идее ранних подъемов, неожиданно заинтересовался рассуждением Леши о природе силы. И спросил:

— Это, значит, что получается? Скажем, качок какой, мышца — во!!, кирпичи ладонью рубит и все приемы знает; а подкрадется к нему сзади сморчок задохлый, шандарахнет доской по черепушке и вырубит — и, значит, он, сморчок, сильнее?

При словах о доске рука Слона потянулась к затылку иугол рта дернулся в мимолетной неприятной усмешке. Закревский улыбнулся — нехорошо, краем губ:

— Именно так, значит, и получается. Если не позаботился прикрыть спину и подпустил сзади сморчка с доской — дурак он при всех своих приемах. Мышцы — просто оружие. И доска, и мозги — тоже оружие. Сила в том и состоит, чтоб грамотно применить оружие — и победить.

— Убить?

Леша посмотрел на Слона с интересом:

— Убить. Обезоружить. Не дать убить себя. Прорваться к объекту. Все, что ты должен сделать — и что не хочет позволить тебе противник.

Слон понимающе кивнул. Он и сам так думал.

Рассвет. Берег речки Каменки

Утро наступило убийственно-гнусное. Тащиться на старый карьер, за пять километров, не было никакой возможности. Володя решил набрать песок в первом подходящем месте — на песчаном откосе Каменки, у моста, неподалеку от лагеря...

Плевать на водоохранную зону, всего-то несколько мешков, никто и не заметит... Он тоже не заметил — чуть большего, чем раньше, сопротивления при очередном движении остро наточенной лопаты. Володя вообще не совсем адекватно воспринимал окружающую действительность, организм настойчиво требовал опохмелки...