Война 2017. Мы не Рабы! - Вячеслав Миронов

— Боюсь, то в прокуратуре его особо не ждут.

— Вот так и жил, что никому не нужен. И людям ничего доброго не сделал. Может, и настоящих преступников настоящих в тюрьму отправил немало. Но, вот то, что школьников на смерть верную обрек… Только это все перечеркнуло.

— Я слышал об этой "Молодой Гвардии" — Иван стал наливать спиртное по стаканам — Один из них был племянником моего сотрудника. На меня потом давили, чтобы я уволил его.

— Уволил?

— Не уволил, перевел в другой округ. У мальчишек было правильное воспитание. За Родину. — Иван закончил разливать по стаканам, встал. — Помянем мальчишек!

Встали, не чокаясь, молча выпили. Митричи тоже с нами выпили неспешно, молча, как по команде огладили бороды, также без суеты руками взяли по куску мяса и закусили. И сколько бы их не уговаривали, они с нами не остались, сославшись на занятость и, что надо присмотреть за Киреевым, ушли.

Мы продолжили ужин. Недавняя победа была смазана Киреевым.

— Что делать будешь с прокурорским? — спросил я у Ивана.

— Ничего делать не буду. — Иван пожал плечами — Мужик сказал — мужик сделал. Обещал же я ему, что сначала спрошу откуда он про эту базу узнал, и что мы сюда придет на лёжку, а потом с пломбой в торфяник. Я не собираюсь его обманывать. — наколол кусок тушенки киреевским ножом, и съел с ножа.

— Перстень снимать будешь?

— "Гайку"-то? Не-а. Не буду. Мараться не хочется, да, и приметная больно. Это же не обручальное кольцо безликое. Сказал же, что пусть археологи потом голову ломают, что за тело такое рядом с именным пистолетом, из которого мы его успокоим. Правильно говорю, мужики?

— Угу! — особисты с набитыми ртами кивнули.

— Ирония судьбы, значит?

— Именно так.

Спустя час пошли спать. Сон был рванным. События недавнего боя, треволнения вновь накатились. Вышел покурить на улицу. Ночной лес жил своей жизнью. Ночная птица что-то пронзительно кричала, было слышно, как кто-то передвигался, треснула ветка.

Для меня, прожившего немало в лесу на учениях и походах, все это было не в новинку. Птиц никто не тревожил, они не срывали сонные с веток и поднимались вверх, и животные не перемещались шумно. Значит, все в порядке. Можно спать. Завтра трудный день. Поднял голову. Небо-то какое звездное! Яркие точки светились, переливались.

Вспомнился перстень со сверкающими камнями покойного генерала Корнилова. У каждого своя, правда. У Корнилова — своя. У Киреева — своя. У нас — своя. Только Корнилов и мы знаем, за что воюем.

А вот знает Киреев и те, кто с ним стоит на страже интересов тех, кто топчет русскую землю? Не знаю. Каждый выбирает свою дорогу сам. Кто по убеждению, кто из-за куска послаще. И кто победит в этой войне? Хочется верить, что на чьей стороне правда.

Привычным взглядом отыскал на небе Полярную Звезду. Именно к ней привязывались наши ракеты. Усмехнулся, затянулся, выпустил пару колец табачного дыма в сторону точки привязки на небосводе. Так и не удалось найти американцам и их друзьям коды запусков и маршруты, спрятанные мной в надежном месте. Иван однажды сказал, что если кто спросит у меня про это место, я должен убить, сразу на месте. Значит, это либо провокатор, или дурак. А дураки нам в строю не нужны. Ну, а провокаторов и шпионов к стенке — это априори.

Я улыбнулся Полярной Звезде, может, и еще пригодятся мои коды запусков. Они лежат в толстостенном титановом контейнере, на случай непрошенных гостей — несколько "сюрпризов", ну, а внутри контейнера три капсулы с кислотой, из которых одна должна выбросить запас кислоты в лицо непрошенному гостю, а две, если уж и это не поможет — растворить пластик и магнитные носители. Надеюсь, что все-таки мне удастся самому добраться до кодов.

На утро мы с Иваном сели совещаться. Расстелили карты как области и прилегающих территорий, так и России, включили новости. Пили кофе с бутербродами.

Остальная группа занималась делами. Кто чистил оружие, кто допрашивал прокурёнка. Изредка его истошные вопли доносились и до нас. У нас с Иваном был серьезный разговор, эти вопли мешали. Я поморщился, сбивал с мысли. Иван понял, открыл дверь:

— Эй! Потише!

Тут же стихли вопли.

По телевизору, по всем каналам показывали съемки с места вчерашних событий.

Показывали, как проводятся облавы, каких-то задержанных. Судя по лицам, их жестоко избивали. Мы с Иваном всматривались в лица, пытаясь узнать наши люди или нет. Если наши, то могли ли они что-нибудь рассказать о своих соратниках или нет. Вроде не знали мы их, но кто знает…

Принялись рассматривать карты, прикидывая, куда нанести очередной удар. Но уже не менее сокрушительный, чем был вчера, пора заканчивать с этими уродами.

Решили назвать следующую акцию Операция "Волга-Дон". Смысл был простой, что нужно было начать проведение операций, будоража противника, отвлекая его от сил главного удара. И снова нужна консолидация многих людей. Очень многих.

Всего по стране действовало десять бригад. Огромная сила, если начнет одновременно воевать.

Ну, что же надо, так надо. Долго сидели и обсуждали. По станции, телефону нельзя было говорить. Источники сообщили, что привезли новую аппаратуру, и теперь не нужно выставлять на прослушку конкретные номера телефонов, а просто в память компьютера вводится спектр голоса человека, и с какого бы телефона он не говорил или по радиостанции, компьютер всегда мог перехватить разговор по спектру, а потом уже было просто делом техники… Вычислить и уничтожить с помощью высокоточного оружия.

Ну. А образцы наших голосов, полагаю, у врага были.

По телевизору также сообщили, что партизаны похитили и требуют выкуп за Киреева. Показывали его фото. Рассказывали какой он молодец и какой неоценимый вклад он внес в борьбу с террористами. Мы переглянулись. Иван вышел. Минут через пять вернулся, качая головой.

— Мои клянутся и божатся, что не требовали выкуп за этого недоноска.

— Ну, значит, его списали со счетов.

— Будут делать нового мученика за новую веру, за новый порядок. Глядишь, и точно присвоят что-нибудь, с поправкой на ветер и пометкой "посмертно".

— Значит, торговаться не будут. Он им не нужен, да, и нам тоже.

На том и порешили. Продолжили.

На границе области проходил магистральный газопровод, а в двухстах километрах — нефтепровод. Для отвлечения сил и средств противника было решено их взорвать в нескольких местах, и желательно в одно и тоже время, чтобы оттянуть побольше сил на устранение порывов и последующей охраны.

И еще поступила важная информация о том, что нет согласья среди оккупационных сил. Американцы и англичане ведут свою игру, при этом остальных используют как мартышек. Чтобы те таскали для них каштаны из огня. Да, и в самих странах Старого Света не все было благополучно. Несмотря на то, что война в России приносила неплохие дивиденды, экономика этих стран по-прежнему находилась в глубоком анусе. И мировой кризис не отпускал тиски. Нефть и газ, металл и лес — "сливки" России доставались двум странам, все остальные были лишь статисты.

Китайцам также был предъявлен ультиматум, чтобы убирались в свой Китай. Пока все это была вялотекущая дипломатическая грызня, но скоро могло перейти в более решающую фазу.

Мы также неоднократно обсуждали тему как поглубже и покрепче вбить клин между "союзниками". Чтобы они перебили друг друга. Удалось же навести американцев на англичан.

Связь — слабое звено! Вспоминая военную историю, поразился как удалось выбить интервентов с территории России во время гражданской войны. Одним из условий победы было отсутствие связи и взаимодействия между "союзничками". Каждая страна преследовала свою цель. Сейчас складывалась аналогичная ситуация. Вроде все вошли, заняли свои позиционные районы, но вместе с тем, кроме двух стран, плодами никто не воспользовался. Китай никого не слушает, пытается двигаться на Запад. Но этим-то по большому счету и нужно воспользоваться.

Пусть НАТО и объединяется перед лицом великой китайской угрозы и воюет с ним. Пусть пока и на нашей территории. Потом разберемся. Как там в свое время батька Ангел говорил: "Бей красных, пока не побелеют! Бей белых, пока не покраснеют!" Ну, а что касается нашей ситуации, то стоит перефразировать: "Бей желтых, пока не побелеют! Бей белых, пока не пожелтеют!"

Все это обсудили со Штабом.

Киреева оформили в расход. Все его личное имущество собрали, сожгли, а то, что не сгорело, вместе с телом забросили в дремучие торфяники. Место его стоянки тщательно прибрали. Машину, на которой он приехал, нашли, сняли номера и загнали в болото. Горящая машина, взрыв бензобака мог привлечь внимание, да, и со спутника могли засечь. Мы не жадные. Нам ничего чужого не надо.

Митричам отдали запасы, что были у Киреева. Старший, огладил бороду солидно, кивнул в знак благодарности: