Антиджихад - Альберт Байкалов

Когда Антон вернулся на то место, откуда шел сигнал радиомаяка Полынцева, Дрон с отрешенным видом сидел на какой-то коряге.

– Ты чего? – выйдя из машины, удивился Филиппов.

– Ничего понять не могу, – капитан поднялся и, усталой походкой подойдя к джипу Антона, уселся на его место.

– Чего тебе непонятно?

– Сам посмотри, – Дрон отстранился, давая возможность Антону видеть изображение на экране монитора. – Твоя машина слилась с маяком, а я тут каждый квадратный сантиметр осмотрел. Судя по следам, обрывкам упаковки перевязочного пакета и пятнам крови, на этом месте действительно кому-то оказывали помощь, и именно те, кто уехал на джипе. Маяк где-то здесь, но, – он развел руками.

– Надо найти, – покачал головой Антон и насмешливо посмотрел на капитана.

Весь вид Дорофеева говорил о том, что он не врет. Брюки на коленях от ползанья по траве сделались зелеными, ладони были грязными, а рубашка мокрой от пота.

– Раз тела нет, а сигнал отсюда, маячок где-то поблизости, – поправляя сбившуюся под мышкой кобуру, вздохнул Дрон. – Я думаю, они его нашли и выбросили здесь, чтобы сбить нас с толку.

– На их месте я бы поступил по-другому, – возразил Антон. – Забросил бы в кузов какого-нибудь грузовика, и дело с концом. А так, – он пожал плечами, – от дороги недалеко. Выигрыш во времени невелик.

– Ты же сам видел, здесь ездит мало машин, – возразил Дрон.

– Чего стоит доехать до трассы? – хмыкнул Филиппов.

– А откуда они знали, с какой стороны на радиомаяк мы приедем? – задал резонный вопрос Дорофеев.

– Тоже логично, – кивнул Антон. – Но маяк надо найти. Погрешность в некоторых случаях может составлять несколько десятков метров. Поэтому сейчас будем ходить кругами, постепенно, на полшага, увеличивая радиус поисков.

Дрон, прищурившись от яркого солнца, огляделся и пожал плечами:

– Но ведь все облазил! Вдруг они его прикопали? – неожиданно его взгляд остановился на полуистлевшем стволе поваленного дерева, с которого он только что встал. – Погоди.

Подойдя к нему, он сунул под него руку и стал там шарить. Неожиданно его лицо сделалось сосредоточенным:

– Есть!

Антон увидел в руках капитана окровавленную рубашку. Ощупав ее, Дрон нашел маячок.

– Странно – он вернулся к машине. – Они не нашли его. Рубашку сняли, чтобы перевязать раны, – расправив ее, он присвистнул: – Два ранения!

– И, по всей видимости, тяжелых, – Антон зло выматерился.

– Неужели они сюда заезжали, чтобы перевязать? – Дрон осторожно свернул рубашку и вопросительно посмотрел на Филиппова.

– Знаешь, о чем я подумал? – Антон задал вопрос и сам же на него ответил: – Полынь не мог просто так даться им в руки. Наверняка кого-то замочил. Возможно, здесь спрятали труп. Не тащиться же с ним через посты ГАИ. Давай прогуляемся. Ты на озеро, я здесь. Обрати внимание на примятый камыш, осоку…

– Я понял, – Дрон направился в сторону видневшейся между деревьями водной глади.

Антон внимательно огляделся и вскоре нашел место, где стоял джип бандитов. На глаза попалась смятая упаковка от бинтов, на траве капли крови. Неожиданно его внимание привлекли несколько сломанных ветвей, примятая трава. Под ними он обнаружил отпечатки каблуков туфель. Судя по глубине отпечатков, их оставил либо очень тяжелый человек, либо он что-то тяжелое нес. Достаточно далеко углубившись в лес, Антон наткнулся на пятачок вытоптанной земли. При более внимательном осмотре стало ясно, что совсем недавно кто-то здесь орудовал лопатой. Причем, в спешке, дерн уложили неаккуратно. Хотя через пару дней, когда трава приподнимется или пройдет дождь, это место сольется с общим фоном.

Он вернулся к машине за лопатой и столкнулся у нее с Дроном.

– Ты уже все? – удивился Антон.

– Там двое рыбаков, – Дрон махнул рукой в сторону озера. – Сидят с самого утра. Говорят, часа два назад выходил на берег с нашей стороны какой-то мужик. По виду не русский. Завидев их, сделал лицо недовольным и вернулся. Еще слышали, как хлопали двери машины.

– Значит, трупик все-таки был, – вынимая из багажника саперную лопатку, проговорил Антон.

– Ты что, нашел, где он зарыт? – удивился Дрон.

– Кажется, да, – подтвердил Антон.

Вернувшись обратно к месту предполагаемого захоронения, Антон, на правах начальника, вручил лопату Дрону.

Капитан осторожно, но быстро снял дерн и принялся выгребать песок. Уже через пару минут на поверхности показалась смуглая рука.

– Так, – протянул Антон.

Дрон потянул за кисть, освободив ее до предплечья:

– Это не Полынь.

– Да я сразу понял, – Филиппов стал пригоршнями выгребать песок, и вскоре они уже очистили лицо.

– Чеченец, – смахнув с лица обратной стороной ладони пот, зачем-то сказал Дрон.

– Умный, однако, – цокнул языком Антон и, отряхнув руки, выпрямился. – Все, больше ничего не трогай. Пусть эксперты раскопками занимаются. Это не фараон, и золото с ним все равно не положили.

С этими словами он достал сотовый и набрал номер Линева.

Всю ночь Питон и Рамзан просидели на кухне в ожидании, когда их пленник придет в себя. Несколько раз он, по словам Кусамы, дежурившей по очереди с Заремой у кровати, открывал глаза и стонал. Но взгляд был блуждающий и бессмысленный.

– Вы его били? – спросила Питона под утро Кусама.

– Нет, – переглянувшись с Рамзаном, покачал головой тот. – А что?

– У него большая гематома на затылке.

– Он сначала навалился грудью на капот, а потом попытался выпрямиться и упал на спину, – немного подумав, ответил Питон.

– Наверное, сильно ударился головой, – высказала она предположение.

– Чем это грозит?

– Не знаю, – чеченка пожала плечами. – Если так долго не приходит в себя, не исключаю кровоизлияние…

– Не знаю! Не исключаю! – Питон ударил ребром ладони по столу с такой силой, что побледнел даже сидевший напротив Рамзан. – Ты же врач!

– Терапевт, – уточнила она. – Но не невропатолог и тем более не нейрохирург.

– Что прелагаешь?

– Ждать, – пожала она плечами. – Может, отдохнете?

– Кусама! – неожиданно окликнула докторшу из лазарета Замира. – Подойди.

Питон направился вслед за фельдшерицей.

– Что случилось? – едва перешагнув порог, спросила Кусама.

– Ожил?! – облегченно перевел дыхание Питон, увидев через плечо докторши глаза русского.

– Где я? – едва слышно прохрипел тот.

– В аду, – Питон отодвинул в сторону Кусаму и, подойдя к кровати, уселся на стул, который освободила Замира. – Как тебя зовут?

– А тебя?

– Зови просто, Саша, – чеченец повеселел.

– Тогда меня Юра, – ответил мужчина.

Было видно, каждое слово дается ему с трудом. От напряжения на лбу выступили крупные капли пота.

– Зачем ты следил за белым «Саабом»?

– Ни за кем я не следил, – мужчина поморщился от накатившей боли.

– Не ври, – с угрозой в голосе проговорил Питон. – Ты убил моего человека. Мы нашли оружие…

– Он сам попал под машину, – мужчина на некоторое время прикрыл глаза, собираясь с силами. – Что мне оставалось делать, когда напали сразу несколько человек?

– На кого ты работаешь?

– На себя.

Питон сорвал с раненого одеяло и посмотрел на Кусаму:

– Сними с него бинты, буду анатомию изучать.

– Он опять впадет в беспамятство от боли, – ответила она по-чеченски.

– Делай, как я сказал!

Женщина открыла стоявший у скамейки на табурете металлический ящик с медицинским инструментом и взяла ножницы.

– Ты будешь и дальше упорствовать? – спросил Питон.

– Мне больше нечего сказать, – раненый вновь закрыл глаза. – А оружие я всегда вожу с собой, от таких, как вы, обороняться.

– Может, ты бандит?

– Я занимаюсь собственным бизнесом.

– Каким?

– Перегоняю из-за границы машины для продажи.

– Но ведь ты следил! – едва ли не вскричал Питон.

– Я уходил от вас, – едва слышно ответил мужчина и вновь потерял сознание.

Питон вернул ножницы Кусаме:

– Сделай что-нибудь!

– Ему уже никто не поможет, – она с какой-то жалостью в глубине глаз посмотрела на раненого. – Перитонит. Все, что я могла, сделала – приостановила специальными препаратами внутреннее кровотечение и замедлила…

– Сколько он проживет?! – рявкнул не своим голосом Питон.

Казалось, еще чуть-чуть, и его покрасневшие от бессонницы и злости глаза вылезут из орбит.

Кусама лишь побледнела. На войне, когда приходилось пытаться спасти жизнь практически превращенному в дуршлаг полевому командиру на глазах десятков боевиков, или родственнику какого-нибудь обкуренного моджахеда, случайно подорвавшемуся на мине, было и не такое.

Она подошла к кровати, взяла русского за запястье и, глядя на секундную стрелку ручных часов, смерила пульс. Приподняв веки, заглянула в зрачки:

– В сознание он уже вряд ли придет, а умереть может в любую минуту.

– Точно ему никто не сможет помочь? – неожиданно для всех Питон успокоился и в ожидании ответа стал покусывать нижнюю губу.