Альфеус Хаятт Веррилл. Повести и рассказы - Алфеус Хайат Веррил

самыми древними записями расы, объяснил, что в туманной истории прошлого существа делали и использовали такие вещи, я был совершенно ошеломлен. Никто, сообщил он мне, никогда не видел этих машин, они были просто слухами и считались сказочными, и я невольно материализовал нечто такое, к чему они относились так же, как мы относимся к реликвиям фараонов или наших доисторических предков. Затем живой том истории нации продолжил объяснять, что легендарные предания гласят, что древние предки существ обладали многими другими странными и неизвестными устройствами, и меня спросили, не могу ли я также сделать некоторые из них в качестве экспонатов в историческом музее.

Здесь я внезапно превратился из великого изобретателя, гордого тем, что продемонстрировал свои превосходные знания и инженерные способности, в примитивное существо, существо из смутного прошлого, член расы, чьи величайшие достижения были известны, использованы и отброшены этими развитыми ракообразными так давно, что даже история не сохранила никаких фактических записей о них. Это было большим ударом для моей гордости, но я был вполне готов заняться любой работой, которая могла бы отвлечь меня, даже если бы она лишь доказывала, насколько я отстал от времени, и вскоре я стал значительно более заинтересован этой работой и, благодаря моим усилиям, восстанавливаю забытое прошлое для странных существ.

Среди первых вещей, которые я построил, была повозка, и это поразило существ еще больше, чем двигатель, для них колеса были самыми удивительными вещами, сродни, я бы сказал, магии или колдовству, и я ломал голову, пытаясь понять, как случилось, что колесо, которое я всегда считал самым важным механическим изобретением человека, было отброшено и забыто ракообразными существами. Человек не может обойтись без колеса. Это фундамент, основа всей промышленности, всех машин, всех наших самых замечательных достижений. И все же здесь жила нация высокоинтеллектуальных существ, раса, которая неизмеримо обогнала людей в преодолении пространства и времени, существа, которые воспользовались самим источником силы природы и которые сделали удивительные открытия и никогда не использовали колесо в какой-либо форме. Для них колесо было таким же устаревшим и бесполезным, как каменный топор или кремневый нож для нас, но сразу же, как только они увидели колеса, они были очарованы их использованием и возможностями. Не потому, что они приносили какую-то реальную пользу в их жизни или занятиях, а просто потому, что они были странные, старинные диковинки, которые давали существам новые развлечения и виды спорта. Вскоре повсюду появились повозки или фургоны, и, будучи самыми приспособленными существами, жители не заставили себя долго ждать, оснащая машины приемниками энергии, и с дребезжанием и грохотом катались в грубых автомобилях или, скорее, фургонах, довольные, как обычные дети новыми игрушками.

Я не мог не думать о том, как та же самая сила, примененная к современным автомобилям, произведет революцию в автомобилях нашего мира, и я начал работать с волей, стремящейся построить какой-нибудь автомобиль, который был бы улучшением по сравнению с грубыми колесными, неудобными вещами, которые использовали существа. Мои труды и изобретательские способности могли бы составить достойную конкуренцию даже "Жестянки Лиззи"13, но среди существ она пользовалась большей популярностью, чем даже знаменитый продукт Форда среди людей, и вождение автомобиля стало любимым видом спорта всей страны. Невероятно быстрые воздушные корабли были заброшены, за исключением коммунальных услуг и служб, и точно так же, как мы, люди, или многие из нас, предпочитаем парусные или гребные лодки, или даже примитивное дикое каноэ, паровой или моторной лодке, когда дело доходит до отдыха, или выбираем медленную лошадь и экипаж вместо железнодорожного поезда или автомобиля для удовольствия. Они предпочитали грубые транспортные средства, катящиеся по земле, бесшумным, плавным как парусники и стремительным как метеоры воздушным аппаратам. Я не могу описать, не могу полно дать картину смешного, уморительного внешнего вида существ, сидящих в своих новых игрушках. И несчастные случаи были неисчислимы. Действительно, я считаю, что именно опасность, риск при использовании наземных транспортных средств наиболее сильно привлек этих существ. Они, кажется, наслаждаются столкновениями, сломанными конечностями и безрассудны вне слов. Без сомнения, опасность – это новинка, потому что их средства передвижения построены так, что несчастные случаи почти невозможны, а столкновения не могут произойти, потому что есть устройства, которые работают таким образом, что если два воздушных корабля подходят опасно близко, механизмы автоматически реагируют, чтобы отвести аппараты друг от друга.

Однако в результате использования колесных транспортных средств погибло несколько особей, но существа, лишенные одного или нескольких придатков или даже антенн, встречались повсюду. И они удивительно искусны в том, чтобы избежать несчастий на волосок. Никогда я не видел такого безумного вождения, и худшие пробки на магистралях Нью-Йорка ничто по сравнению с заторами здесь, в этом мегаполисе этой чудной страны. Так же колеса используются для многих других развлечений. Есть хитроумные приспособления, за которые я несу ответственность, которые можно было бы назвать велосипедами, а катание на них – это спорт, в котором существа становятся такими же взбудораженными и увлеченными, как люди в гольфе или теннисе.

И, конечно, увидев чудесные результаты моих усилий и моих, с их точки зрения, доисторических знаний, я попробовал свои силы в тысяче и одном деле. Луки и стрелы были самыми поразительными вещами для этих существ, и вы можете себе представить мое изумление, когда, не довольствуясь одним луком, эти странные существа вооружались сразу тремя луками и выпускали целый град стрел в мишени. "Какие из них получились бы воины", – подумал я. Какие непобедимые враги с десятью конечностями, восемь из которых можно использовать для владения оружием. На самом деле каждый из них сравнялся бы с восемью человеками, и впервые меня осенило, что в этом был в значительной степени секрет их великих достижений, что они могли выполнять в восемь раз больше работы, чем люди, и я задался вопросом, каковы были бы результаты, если бы Эдисон, Форд, Маркони или любой из наших великих изобретателей и гениев был бы оснащен природой так, чтобы сделать в восемь раз больше работы, которую они сделали.

Их умение обращаться с таким примитивным оружием, как лук и стрелы, вызвало у меня интерес к тому, что они будут делать с огнестрельным оружием, и я направил свою энергию и изобретательные способности на создание подобных предметов. Серы, конечно, было в избытке, селитру можно было достать, а уголь – нет, но прошло немало времени, прежде чем мне удалось сделать смесь, которая могла бы не только искриться и гореть. Но в конце концов я получил настоящий порох, а остальное было