Весна Гелликонии - Брайан Олдисс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В полутьме они казались друг другу всего лишь смутными силуэтами, но Шей Тал чувствовала что-то зловещее в появлении Лойланнун. Ее приход не сулил ничего хорошего.
— Лойланнун, ты заболела? — прошептала она.
— Слабость, только слабость. Шей Тал, всю ночь я говорила с призраком своей матери.
— Ты говорила с Лойл Бри? Она уже… Что она сказала?
— Она еще здесь… под нашими ногами… Их тысячи… и все они ждут нас. Мне страшно даже думать о них… — Лойланнун вся дрожала. Шей Тал обняла ее за талию, подвела к постели и усадила, а сама села рядом. Где-то гоготали гуси. Две женщины смотрели друг на друга, ища друг в друге успокоения.
— Я не впервые погружаюсь в тот мир с тех пор, как она умерла, — сказала Лойланнун. — Но ее ни разу не видела… лишь пугающая пустота в том месте, где она должна была бы быть… Призрак моей бабки взывал ко мне… там так одиноко…
— А где Лейнтал Эй?
— Ушел на охоту, — сказала она безразлично и снова вернулась к прежней теме разговора. — Их там так много, но я уверена, что они не общаются между собой. Почему умершие так ненавидят друг друга, Шей Тал? Они так хотят говорить с живыми. Ведь мы не относимся друг к другу с такой ненавистью, да, Шей Тал?
— Ты расстроена. Идем на работу, и нужно взять с собой что-нибудь поесть.
В сером предутреннем свете Лойланнун очень походила на свою мать.
— Может быть им просто нечего сказать друг другу? И поэтому они жаждут общения с нами? И моя бедная мать тоже.
Она начала плакать. Шей Тал обняла ее, оглянувшись в тот угол, где спала мать.
— Нам нужно идти, Лойланнун. Мы опаздываем.
— Мать показалась мне совсем другой, когда она появилась. Она так изменилась! И все ощущение достоинства, которым она обладала при жизни, пропало. Она вся сгорбилась… О, Шей Тал, мне страшно подумать, что мы все со временем окажемся там, внизу…
Последние слова она сказала совсем громко. Мать Шей Тал заворочалась, застонала. Где-то внизу захрюкали свиньи.
Раздался рев Свистуна. Это был час начала работы. Рука об руку они спустились вниз. Шей Тал позвала свиней, поласкала их. Воздух на улице был морозный, двери покрыты белым инеем. В сером сумраке виднелись человеческие фигуры, направляющиеся в женскую башню. Все они казались безрукими, так как на них были накинуты покрывала от холода.
Когда они влились в безликую толпу, Лойланнун сказала подруге:
— Лойл Бри говорила мне о долгой любви к моему отцу. Она много говорила об отношениях между мужчиной и женщиной, но я мало что поняла. Она говорила жестокие вещи о моем погибшем муже.
— А с ним ты никогда не говорила?
Лойланнун пропустила вопрос мимо ушей.
— Мать буквально не давала мне вставить слово. Как могут быть мертвые такими эмоциональными? Разве это не жутко? Она ненавидит меня. Исчезло все, кроме эмоций, страшных, как болезнь. Она сказала, что муж и жена должны слиться в одно целое. Я этого не поняла, и сказала ей об этом. Я заставила ее замолчать.
— Ты заставила замолчать призрак своей матери?
— Не удивляйся. Мой муж бил меня. Я боюсь его…
Она всхлипнула и замолчала. Наконец они вместе с толпой вошли в теплую глубину башни. В воздухе стоял запах дубленых кож. В нишах с треском горели свечи из гусиного жира. Здесь уже собрались женщины, которые, кряхтя и позевывая, принимались за работу.
Шей Тал и Лойланнун поели хлеба, запили рателем и пошли на свои места. Старая женщина, у которой под глазами залегли глубокие морщины, посмотрела на них.
— Сказал тебе призрак что-нибудь полезное? Что-нибудь, что могло бы помочь нам? Или что-нибудь о Лейнтале Эй?
— Она сказала, что мы должны копить знания. Уважать знания. — Откусив хлеба и говоря с набитым ртом, добавила: — Она сказала, что знание сейчас для нас важнее, чем пища. Да, да, она сказала «пища». Хотя они там вовсе не употребляют пищу. Все-таки нам, живым, трудно понять, о чем они говорят…
Когда явился надсмотрщик, они склонились над зерном.
Шей Тал искоса посматривала на подругу, морщины на лице которой были сейчас освещены мутным светом утра из восточного окна.
— Знания не могут заменить пищу. Из всего нашего опыта следует, что все-таки нам нужно работать, чтобы запасти пищу для города.
— Когда моя мать была жива, она мне рассказывала про машину для измельчения зерна, которую приводил в движение ветер. Так что женщинам даже не нужно было шевелить руками, говорила она. Ветер делал работу за женщин.
— Но мужчинам нет до этого дела, — с улыбкой сказала Шей Тал.
Несмотря на сомнения и колебания, Шей Тал все больше укреплялась в своем решении.
Основное рабочее место у нее было в пекарне. Она делала лепешки, солила их, пропитывала животным жиром и жарила. После того как они были готовы, девушка по имени Ври разносила их по всему городу. Шей Тал была лучшей мастерицей в этом деле. Ни у кого не получались такие вкусные хлеба.
Теперь перед нею открылись какие-то туманные перспективы, и мысли полностью захватили ее. Она была далеко от ее обычных дел. Когда Лойланнун заболела, Шей Тал взяла ее и Лейнтала Эй к себе домой, несмотря на протесты отца, и терпеливо ухаживала за больной женщиной. Они разговаривали часами. Иногда при их разговорах присутствовал Лейнтал Эй, но ему скоро становилось скучно, и он убегал на улицу.
Шей Тал начала внушать свои идеи женщинам в пекарне. Она много и терпеливо говорила с Ври, которая была молода и могла легко воспринимать новое. Она говорила о том, что правда лучше лжи, как свет лучше тьмы. Женщины слушали ее, беспокойно перешептываясь.
И не только женщины. В своих темных мехах Шей Тал выглядела очень эффектно. Многие мужчины приглядывались к ней. Много слушал ее и Аоз Рун. Он иногда даже вступал с нею в споры. Шей Тал одобрила позицию Аоза Руна в вопросе Датки, но не позволила охотнику с собой никаких вольностей. Она хотела оставаться свободной.
Шли недели, ужасные бури ревели над башнями Эмбруддока. Лойланнун становилась все слабее, и однажды она умерла. Но за время своей болезни она успела передать часть знаний, полученных от матери, Шей Тал и женщинам, которые приходили к ней. Она сделала прошлое реальным для них. И все, что она говорила, своеобразно преломлялось в темном воображении Шей Тал.
Угасая, Лойланнун помогла Шей Тал основать то, что назвали академией. Академия предназначалась исключительно для женщин; задачей ее было находить способы облегчать тяжелую работу. Под руководством Шей Тал удалось облегчить труд многих людей, и со временем уважение к ней стало расти.
— Мы видим звезды, — сказала Ври, поднимая к небу свое маленькое личико. — Но когда-нибудь мы сможем узнать, почему они всегда двигаются по своим путям? Мне бы хотелось побольше знать о звездах.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});