А отличники сдохли первыми… (Часть 3) - Рик Рентон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я решил пока не торопиться уходить и продолжил беседу. Может толкучка в коридоре сейчас разойдётся как раз. А то чего-то неохота этим детям сейчас мешать своими праздношатаниями. Уж больно все делом заняты — любо дорого смотреть.
— А куда и как вы за припасами ходите-то? А то всё слышу: рейды, да рейды. Неужели есть ещё что-то нетронутое в городе?
— Крупные и очевидные объекты, конечно, уже давно разграбили. — Авторитетно заявил рыжий. — Но в городе же сотни тысяч квартир. И далеко не все успели обыскать. А почти в каждой можно найти как минимум запас бакалеи на праздник. Они же прямо перед новым годом все опустели. Ну и питьё всякое. Чай, кофе...
— Алкоголь...
— Не без этого. Водка к медикам идёт. Они её... э-э-э... Ратифицирут? — Рыжий поморщился, вспоминая сложное слово.
— Ректифицируют?
— Ага. Короче, крепость как-то повышают, чтобы можно было для дезинфекции использовать как медицинский спирт. А то же он не бесконечный. Со всеми этими боями в последнее время — поиздержались.
— А как обстановка на фронтах, кстати? — Поинтересовался я, глядя на то, как симпатичные сестрички о чём-то совещаются у окна напротив. И то и дело бросают на меня жгучие взгляды. Хорошо, что Алинка не видит. — Насколько я понимаю, сейчас только с Ленинскими проблема? Амазонки в Энгельсе шухер навели?
— Да, из Энгельса много рекрутов приходит. Бывшие капроновские. — К беседе опять присоединился бритоголовый. — Они нормальные. Ну... В большинстве. Но некоторые всё-таки не задерживаются. Привыкли к бандитской вольнице. Говорят, лучше в деревнях счастья поищем, чем у вас тут в казармах киснуть, как в тюрьме.
— Да и скатертью по жопе. — Я поймал взгляд одной из сестричек и подмигнул, чем вогнал её в пунцовый окрас. — Видел я, чё там в деревнях. Звездюлей на шею они там себе найдут, а не счастья. В лучшем случае деревенские их на цепь во дворе посадят — навоз коровий убирать за тарелку каши. А то и вовсе сожрут.
— Там что, даже каннибализм есть? — Рыжий удивлённо поднял брови.
— Ну прям вот чтобы кто-то кого-то при мне ел — такого я не видел. Но потухшие костры с обглоданными костями находил. Отнюдь не коровьими. — Жуткие подробности деревенского быта неожиданно заинтересовали мальчишек. — А ещё пару раз видел, как гопота с собой мелкотню на цепи водила. Или во дворах держали. Кто без руки, кто без ноги. Как понимаете, не в качестве рабов. А в качестве живых консервов. Сразу-то всего не сожрёшь. А холодильников нет. Вот и отрезали от них понемногу.
— Жесть... Это ж надо до такого дойти...
— Падать на дно легко, мой юный друг. Для этого ничего делать вообще не надо. А вот чтобы наверх лезть, попытаться хоть какой-то порядок организовать, не только для себя, но и для других — вот тут можно пупок надорвать. Но у вас, как посмотрю, вполне получается... — Сестрички, к моему сожалению, снялись с места и, оглянувшись на меня в последний раз, с хихиканьем упорхнули куда-то по своим медицинским делам. — Так а что там с Ленинскими-то?
— То что вы вскрыли на Третьей Дачной... В общем там натуральная гражданская война теперь развязывается. Все против всех. Раньше дачники хоть как-то все эти Поливановки, Солнечные да Жасминки между собой скрепляли. Они там никогда особо не дружили, но хотя бы им всем не давали друг на друга просто так прыгать. А теперь... Ещё и эти новые жоры... Которые падаль жрут и... Ну... — Мой бритоголовый собеседник засмущался. Воспитанный.
— Дерьмо.
— Ну да. Не знаю, что они там теперь с туалетами делают. Раньше-то как было... Выкопаешь яму поглубже, тент вокруг натянешь — вот тебе и нужник. Гадь — не хочу! А как наполнится — закопал, да в другом месте новую яму вырыл. А теперь эти трупожоры даже закопанные сортиры по запаху находят. И червей своих повсюду разбрасывают. А те в землю зарываются. И вот не знаю, что там с ними дальше в земле происходит. Но, говорят, что если летом будет засуха и пылища, как обычно, то вместе с пылью можно их яиц наглотаться... — Кадета аж передёрнуло от осознания подобной мерзости.
— И теперь, похоже все с Третьей Дачной валят куда подальше, так? А там уже на окраинах сидят все эти поселковые ребята. И гостям совсем не рады...
— Именно. Вот и начинается тогда стрельба да резня. Договариваться никто не хочет. Но некоторые сюда бегут, кто вменяемый. — Вклинился в беседу рыжий кадет.
— У таких желательно анализы брать. И в карантине держать пару недель. А вы там в конфликтах участия не принимаете?
— Разведка иногда напарывается, но пока без особых потерь. Специально не лезем, ждём — пока само устаканится. — Солидно завил бритоголовый. — Хотя командование вроде как планирует какие-то совместные операции в том направлении. С амазонками. Чтобы зачистить заразу ещё на старте, а то потом же разрастётся... Ещё и тут нормально в туалет не сходишь.
— Это правильно. Профилактика всегда дешевле и проще лечения. А вот кстати о лечении и профилактике... Про кашляющих жор слышали?
— Нет... — Оба кадета снова выразили неподдельный интерес к теме. — Ну то есть... Они вроде все иногда кашляют. Или просто так кажется. А на самом деле может что-нибудь сказать пытаются...
— Эти кашляют всё время, если верить показаниям свидетелей. Я сам не видел. Да и свидетелей тоже не видел. Только свидетелей свидетелей, если так можно сказать.
— Просто кашляют и всё? — Интерес у кадетов совсем не пропадал, а скорее вырос. — А выглядят как?
— Да вроде так же как обычные. И да, кашляют всё время. Как некоторые взрослые в момент катастрофы. Видели же таких зимой?
— Ну да... Говорят, один на тысячу примерно жорой не стал. А только покашлял, полихорадил и помер быстро в итоге. Что, некоторые всё-таки стали жорами?
— Да чёрт их знает, как они такими стали... — Я пожал плечами. Светская беседа с воспитанными ребятами по-прежнему доставляла истинное наслаждение. — Слышал ещё, что какие-то грибы там при деле. И самое главное — заразные они для людей. Тот кто с ними
