Универсальный солдатик - Андрей Ильин

Следующий ход был тоже за красными.

Ближайшая к машинам алая фишка вышла из-за столика уличного кафе и, дернув за пусковой шнур, запалила дымовую шашку. И еще одна красная фишка — на противоположном тротуаре — тоже запалила шашку. Узкую улицу заполнил черный, вонючий дым.

Обязательно вонючий, чтобы испугать праздношатающихся зевак и прочих лишних свидетелей.

И сразу же все рассредоточенные на местности красные фишки сбежались к тюремному фургону и стали, орудуя ломами и гидроножницами, выдергивать наружу синие фишки.

— А если они начнут стрелять? — спросил майор Проскурин.

— Французы?.. Вряд ли. Они там действуют строго по инструкции. А инструкция для случаев, когда они не имеют возможности отразить атаку, избежав потерь, предписывает им сложить оружие. У них там жизнь выше службы.

— Ну а если все-таки?..

— Если все-таки?..

Вместо ответа генерал взял несколько синих фишек и уронил их на план. И уронил несколько красных фишек, произведя размен...

Потом, успевая доделать дело, пока не рассеялся дым, красные фишки вытащили из тюремного фургона желтую фишку, обозначавшую Иванова, пересадили в красную машину. Потом в другую красную. И привезли на расположенную в пригороде Парижа конспиративную квартиру.

Все!

Генерал Трофимов и майор Проскурин еще раз оглядели поле недавнего боя, прикидывая возможные нестандартные действия сторон.

— А если синие так?..

— Тогда мы — так!..

— А если они вот так?..

— То мы...

На каждый выпад синих находился контрход, и все вроде получалось, но все же план был не идеален, потому что не гарантировал отсутствие жертв. А жертвы никому были не нужны.

— Ну что, играем вариант “Г”?

— Играем!..

Глава 60

Все последнее время Джон Пиркс только и делал, что размышлял. По поводу Иванова размышлял...

Теперь он знал больше, чем знал до допроса. И самое главное, что он узнал, — что Иванов далеко не простак, за которого пытается себя выдавать. И дело не в его умении убивать, хотя и в нем тоже... Иванов не мог быть простаком по той простой причине, что простаки не умеют блокировать работу полиграфов и разваливать хорошо продуманную и отрепетированную тактику коллективного допроса. А он смог. Что лишний раз подтвердило, что Иванов — профессионал. Причем самого высокого уровня.

Так?

Так!

Но вопрос не в том — профессионал он или нет, вопрос в другом — кому этот профессионал служит?

Если судить по известным фактам — то себе. Только себе.

И все же нельзя исключить, что он работает на ФСБ и что они используют его в какой-то своей игре. Потому что такое нельзя исключать никогда!

Но если он агент ФСБ, то тогда получается... Тогда получается очень плохо. Для него, для Джона Пиркса, плохо. Потому что из этого следует, что завербованный при посредничестве Иванова высокопоставленный работник Генштаба по кличке Друг на самом деле другом Америки не является, а является агентом, работающим на ФСБ, которого родному ведомству подсунул он, Джон Пиркс. За что его по головке не погладят, а дадут пинка под зад, выгнав в отставку и лишив выслуг и пенсии. А может, и того хуже...

Правда, это самый крайний вариант. И наименее вероятный вариант.

Ведь если Иванов агент ФСБ, то тогда следует поставить под сомнение совершенные им убийства, потому что на такое количество жертв не пойдет ни одна спецслужба и не согласится ни один кадровый разведчик. Может согласиться непрофессиональный разведчик, но такому разыгрывать подобные комбинации не по силам.

То есть если это игра ФСБ, то Иванов никого не убивал!

А поверить в то, что Иванов никого не убивал, затруднительно, так как есть огромная доказательная база — протоколы, акты экспертиз, свидетельские показания...

Ладно, допустим, там, в России, их могло сфабриковать ФСБ. В принципе могло! Но ведь это не единственные свидетельские показания и не единственные отпечатки пальцев, ведь были еще свидетели и отпечатки в Германии и Швейцарии! Не могло же ФСБ подкупить швейцарских и немецких криминалистов и следователей. Да у них теперь и денег таких нет!

Значит, выходит, что как минимум в Швейцарии и Германии Иванов убивал по-настоящему. И во Франции убивал. Причем здесь, во Франции, его поймали за руку, вырвав из нее орудие убийства! Кроме того, его видели свидетельствующие против него заложники и видели десятки, если не сотни свидетелей на улице! Например, когда он выпихивал в окно заложников...

Нет, тут инсценировка исключена! Не станет же ФСБ ради поддержания легенды устраивать спектакль с заложниками и стрелять французских полицейских, прекрасно понимая, что в этом случае их агент непременно окажется в руках следствия и может случиться большой скандал. А заподозрить французов в подыгрывании русским невозможно.

Приходится признать, что заложники были настоящими. И трупы были настоящими. И, значит, Иванов не агент ФСБ, а действует на свой страх и риск.

Пожалуй, так.

Но даже если вдруг представить, что не так, то ему, Джону Пирксу, все равно лучше считать, что так. Потому что скоро ему выходить в отставку. И лучше выходить с пенсией, чем без нее.

А если вдруг когда-нибудь выяснится, что он ошибся, что Иванов — агент ФСБ, то выяснится не теперь, выяснится потом...

Вывод — ошибки не было. Была точно просчитанная и виртуозно разыгранная вербовка...

Через день, когда из Америки пришел ответ на запрос Джона Пиркса, его правота полностью подтвердилась.

Именная сверка в базе данных ЦРУ показала, что майор Проскурин в оперативных подразделениях КГБ, ФСБ и прочих силовых структур не работает и никогда не работал. А те Проскурины, которые нашлись в списках, вряд ли могли кого-нибудь убивать, потому что заведовали складами и медпунктами.

Идентификация названного Ивановым телефона тоже ничего не дала. По указанному Ивановым номеру находилась женская консультация. И всегда находилась...

Получается, что Иванов что-то перепутал или... специально перепутал... Скорее всего, специально.

А раз так, то вопрос закрыт: Иванов — одиночка. Причем очень ценный одиночка, потому что очень профессиональный, очень информированный и очень осторожный одиночка. И еще потому, что согласился работать на Америку.

Не просто так согласился, а потому, что в этом убедил его он — Джон Пиркс!..

Остались пустяки — осталось вытащить Иванова из французской тюрьмы. И, получив его в полное свое распоряжение, допросить в спокойной, непринужденной обстановке где-нибудь в казематах форта Нокс-Грей, что в штате Небраска, имея в запасе не шесть навязанных французами часов, а столько, сколько нужно часов, и имея возможность привлечь к работе не дежурных психологов и переводчиков, а лучших психологов и переводчиков!

И тогда он выложит все, что знает, — сам выложит, чтобы выслужиться перед правительством Соединенных Штатов Америки и получить вид на жительство и право воспользоваться всеми благами программы по защите свидетелей — то есть получить новую фамилию, новую биографию, новое место жительства, а если понадобится, то и новую внешность.

Ну а если не захочет рассказать обо всем, что знает, по-доброму, если упрется, то можно будет применить к нему высшую степень дознания — убойный коктейль из гипноза, наркотиков, ультразвука, сыворотки правды и прочих поставленных на службу разведки научных методологий, после которых он скорее всего сойдет с ума, но до того, хочет того или нет, раскроет рот...

В любом случае — промолчать ему не удастся.

Но... Но лишь при одном условии — при условии, что он будет не здесь, что будет — там!..

Глава 61

На этот раз согласования много времени не заняли. Что было даже странно. Генерал Трофимов уже привык, что, для того чтобы утвердить план даже самой простенькой операции, которая требует расходования двухсот казенных рублей, нужно убить минимум неделю, убить кучу нервов и в конечном счете получить добро на ее усеченный втрое вариант и получить не двести, а сто рублей.

А тут... тут все катит как по маслу!.. И даже лучше!

Не успели они представить на рассмотрение начальства четыре варианта операции, как им буквально на следующий день вернули все четыре с пометкой “Требуется доработка!” Но доработка не по деталям, а по масштабности!

— Что ты мне здесь накропал?! Что такое десяток шпиков в Париже! — бушевало начальство. — Да их там через неделю каждая собака узнавать будет. И облаивать! Ты что, не знаешь, как такие операции делаются? Не помнишь? Забыл?..

Вообще-то стал подзабывать, потому что возможности нынешней безопасности подрезали раз десять, пока совсем не кастрировали. Под корень! Раньше, в ту пору, когда еще не было ФСБ, а было КГБ, в средствах можно было не стесняться. Надо сто тысяч — на сто тысяч. Нужно поднять на прочесывание стрелковый полк — пожалуйста! Требуется подводная лодка — будет тебе подводная лодка. Лишь бы результат был.