Роковой сон - Джорджетт Хейер

Матильда пыталась осмыслить скрытый смысл этих слов.

— А если он захватит наследство твоего сына, что тогда? — настойчиво спросила она. — Говорю тебе, не отдавай ему ни пяди земли нормандской, ни одной пограничной крепости!

— И не отдам.

— Тогда что же? — Женщина склонилась к мужу, так что ее платье коснулось его руки.

— Если я смогу разбить бельгийское воинство принца Юдаса, — медленно начал герцог, — то, может быть, удастся избежать столкновения с самим Генрихом. Я его знаю. Ручаюсь, он скорехонько отправится назад, во Францию. — Герцог, не замечая, сильно сжал руку жены, но она, казалось, не чувствовала боли. Внезапно он улыбнулся: — Верь, что я заключу мир, достойный нашего Роберта.

Герцогиня разочарованно покачала головой.

— Я хочу, чтобы ты разгромил короля, знаю, ты это можешь. Так почему надо держаться от него как можно дальше?

Вильгельм отпустил ее руку и вернулся к депешам.

— Эх, Мольди, он — мой сюзерен, — с неудовольствием объяснил герцог. — Именно этого ты и не можешь понять.

От дверей раздался знакомый голос:

— А, братец Вильгельм и сам сюзерен! Спаси тебя Бог, сестрица, и пожалей дурака.

Из-за занавесей выскользнул Гале, перекувырнулся на полу среди тростника и принялся играть овечьими костями, разбрасывая их перед собой с бормотаньем и гримасами.

— Что это ты делаешь? — спросила Матильда с надменным любопытством.

— Заглядываю в будущее, добрейшая, чтобы узнать, что за наследство получит милорд Роберт. — Он склонился над костями и мгновенно сгреб их в кучу. — Эх, оно слишком велико, чтобы я смог его увидеть, и слишком велико, чтобы он смог его удержать! — выкрикнул шут, подпрыгивая и задергавшись всем телом в причудливых конвульсиях.

Вильгельм продолжал читать свои депеши, а Матильда, в смятении и тревоге, вглядывалась в лежащие на полу кости.

Глава 2

Король Генрих пересек нормандскую границу в под звуки фанфар и дробь барабанов, под сенью знамен, переливающихся серебром и золотом, киноварью и лазурью. С ним был весь цвет французского рыцарства, самые знатные рыцари, в ушах короля смешались звуки горнов, звяканье конской сбруи, скрип и скрежет телег и крытых повозок.

Со всех концов королевских владений вассалы собрались под его знамена. Здесь были Тибо, великий граф Шампани, молодой герцог Аквитанский, правитель Невера. Если в одном месте колыхались эмблемы Оверни, то в другом — ветер развевал под бледным весенним небом знамена Ангулема. Пешие и конные лорды, рыцари, эсквайры и оруженосцы потоком шли через границу, разоряя все на своем пути. Их целью был Руан, а унижение герцога — наградой.

Против Вильгельма подняли меч все: от Вермандуа до Пиренеев. Целых семь лет его собратья-вассалы следили, как Нормандец сплачивает свое герцогство в единое целое, отнимает у Мартеля города в Мене, отбивает нападение своего сюзерена, причем тот несет потери, и, что самое главное, постепенно укрепляет свои границы. Такие, как Жоффрей, граф Гасконский и Вильгельм Овернский, которые четыре года назад еще слали Нормандцу подарки и всячески превозносили его, сегодня послали против него свои войска. Восхищение уступило место страху перед растущей силой Вильгельма, к которому примешивалась черная зависть к его успехам. Если Анжуйский Молот не решался рисковать собой на поле битвы, то на его место отыскались другие могущественные претенденты — графы, которые с близких и далеких расстояний шли во главе своих рекрутов, на великолепных конях, роскошно одетые, дерзко щеголяющие перед Нормандцем своими гербами.

— Ха, сир! Где сейчас прячется этот съежившийся от страха Нормандец? — восклицал Рено де Невер. — Хей! Хей! Загоняй Волка!

В тени шлема лицо короля казалось болезненно измученным.

— Вильгельма все еще нет, — бормотал он и теребил свою бороду. — Странно, клянусь Богоматерью, странно! Почему он не встречает меня на границе? Почему он сдает земли Нормандии без боя? Ведь он такой гордый!

— Он отступил в Руан, сир, — предположил граф Сен-Поль. — Разве такой трус, как он, осмелится встретиться лицом к лицу с вами? Если принц Юдас поторопится к Руану, то мы вместе сотрем Бастарда в порошок.

О, если бы король знал, что нормандской армии нет и в Руане! К востоку от Сены, среди холмов Дримкура, скрывался старый Хью де Гурне, следя за кострами на юге, свидетельствовавшими о медленном продвижении принца Юдаса. Вниз по реке Андель шпионы графа Роберта Ю день за днем приносили ему все новые и новые сведения, а воины из Таллу в это время злились и кляли на чем свет стоит эту выжидательную тактику, но тем временем вострили мечи. Принц Юдас форсировал реку Эпт вброд, его войска шли вперед в полной боевой готовности, оставляя на своем пути кровь и слезы, и волоча на себе награбленное.

Поведение герцога Вильгельма беспокоило продолжающего наступать к западу от Сены короля. Французские войска были опьянены легким успехом. Не успевших сбежать мужчин они рубили мечами, застигнутых врасплох женщин насиловали. Только немногие догадывались, что бароны Вильгельма рвались освободиться от узды, которую он держал железной рукой. Крестьянин сам по себе мало что значил, пока его не начинал притеснять иноземный тиран, но раз уж такое случалось, то мечи нормандских сеньоров были наготове, чтобы защищать принадлежащее им до последней капли крови. Они-то могли притеснять своих подданных, как хотели, но ни один чужак не смел в Нормандии и пальцем коснуться ни свободного человека, ни раба. А французский король осмелился. Вельможи уже бы обрушились на него — и здесь и там, даже виконт Котантен, который поклялся следовать за Вильгельмом хоть к черту в пасть, считал его сумасшедшим за то, что он до сих пор удерживал свои войска от нанесения удара.

— Сеньор, — в отчаянии умолял он. — Люди будут говорить, что вы — трус!

— И вправду, Нель, — мрачно отвечал герцог. — Но зато, смертью клянусь, не назовут опрометчивым дураком!

— Ваша милость, мы можем хотя бы рассеять их силы. Они отягощены добычей, их воины недисциплинированны, предводители уже утратили былую осторожность, потому что слишком уверены в победе!

— Как ты думаешь, Предводитель Соколов, сколько людей мы потеряем при подобной стычке? — спросил Вильгельм.

Нель с недоумением посмотрел на герцога.

— Какая разница? И можно ли это сравнить с величием цели? Люди в битве должны гибнуть. Но что значат эти потери, если мы в конце концов прогоним короля?

— Замечательный совет! — с резкостью ответил Вильгельм. — Загляни лучше в будущее, виконт! Хотелось бы знать, что ты предложишь, когда король со свежими силами вернется, чтобы уничтожить меня, а половина наших сил уже будет погребена на этих развалинах?