История государства киданей - Е. Лун-ли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В течение нескольких месяцев эти города были взяты нюйчжэнями, которые изрубили в них всех совершеннолетних мужчин. Младенцев они поднимали на копья и танцевали по кругу, находя в этом развлечение. Всюду, где проходили нюйчжэни, оставалась одна голая земля. Покорных нюйчжэней, живших к востоку от реки Ляошуй, Агуда присоединил к себе и, отобрав среди них здоровых и сильных мужчин, пополнил свое войско. Таким образом, у него появилось более десяти тысяч отборных всадников.
Следует сказать, что ранее, когда Сяо Сысянь потерпел поражение при Чухэдяне, большинство разбежавшихся киданьских и китайских командиров и воинов не явились в походный лагерь главнокомандующего, а бежали к своим семьям. Только некоторые из раненых явились в походную ставку, но затем отпросились домой.
Сяо Фэн-сянь, опасаясь, что поражение будет поставлено в вину его младшему брату, Сяо Сы-сяню, доложил Тянь-цзо: «Боюсь, что разбежавшиеся воины, участвовавшие в походе на восток, займутся грабежами всюду, где бы они ни появились. Если, учитывая создавшуюся обстановку, не простить их, они соберутся в шайки и станут для нас внутренним бедствием».
Тянь-цзо, послушав Сяо Фэн-сяня, издал указ об амнистии, по которому все воины, разбежавшиеся при Чухэдяне, освобождались от наказания и им разрешалось вернуться к своим занятиям. Брошенные казенное оружие и латы также не подлежали взысканию. Только тогда Сяо Сы-сянь прибыл с повинной в императорский дворец и был лишь отстранен от должности.
После этого воины, участвовавшие в походах, стали говорить: «Сражение приносит смерть, но не награды, отступление сохраняет жизнь и не считается преступлением». В результате ни у кого из воинов не было боевого духа, и во время войны с нюйчжэнями, длившейся несколько лет, они всегда разбегались при первой встрече с ними. Вот почему помилование и освобождение от наказания не приводят к успеху.
1115 год
Пятый год эры правления Тянь-цин. (Пятый год эры правления Чжэн-хэ, установленной династией Сун.)
Осенью, в седьмой луне, первого числа, было затмение солнца.
В восьмой луне Тянь-цзо издал указ о личном участии в походе против нюйчжэней и выступил из области Чанчунь во главе армии из киданьских и китайских воинов, насчитывавшей свыше ста тысяч человек. Начальник управления важнейших секретных дел Сяо Фэн-сянь был назначен главнокомандующим императорской ставки, а Елюй Чжанну — его помощником. Двадцать тысяч отборных воинов выделили в авангард, а остальных разделили на пять частей, как воинов регулярной армии. Свыше тысячи молодых людей, принадлежащих к семьям сановников и знатным родам, вошли в «твердый отряд», а из сопровождавших императора чиновников разного ранга был создан императорский конвой.
Когда армия, двигавшаяся на север, вышла из прохода Лотокоу{333}, повозки и всадники растянулись на сто ли. Вся степь содрогалась от звуков барабанов и рожков, расцветилась знаменами и флагами.
Кроме того, тридцатитысячный отряд из китайских пехотинцев и всадников во главе с главнокомандующим императорской гвардией Сяо Худугу, назначенным на пост главнокомандующего, и дежурным ученым при управлении важнейших секретных дел Чай И, назначенным на пост его помощника, выступил на юг в направлении области Нинцзян.
Войска выступили из области Чанчунь по разным направлениям. Им выдали провиант на несколько месяцев, и император надеялся, что нюйчжэни будут непременно уничтожены.
Однажды вечером на копьях и алебардах воинов появился блеск, а лошади начали ржать. Это было воспринято всеми как несчастливое предзнаменование. Тянь-цзо спросил об этом явлении у астролога Ли Гуя, но Ли Гуй не смог объяснить его. Тогда вперед выступил канцлер Чжан Линь и доложил: «Когда император Поздней династии Тан Чжу-ан-цзун напал на Позднюю династию Лян, ночью на копьях и алебардах появился блеск. В связи с этим Го Чун-тао сказал: "Появление блеска на острие оружия —предзнаменование разгрома мятежников". Вслед за этим династия Поздняя Лян была уничтожена». Обрадованный Тянь-цзо поверил Чжан Линю и, продолжая поход против нюйчжэней, дошел до реки Ялуцзян. Однако все были охвачены сомнениями и страхом.
Следует сказать, что вначале Тянь-цзо очень боялся выступления в поход против нюйчжэней. Однако, когда Няньхань и Уму, лишь для того чтобы внешне показать народу свое стремление к миру, представили глумливое письмо, в котором умышленно в унизительных выражениях просили о даровании жизни, а на самом деле добивались войны, Тянь-цзо разгневался и издал указ, в котором были слова:«Нюйчжэни совершили преступление, поэтому наша огромная армия должна уничтожить их».
В связи с этим указом Агуда собрал всех военачальников и сказал: «Вначале я начал вместе с вами войну из-за того, что мы страдали от жестокости государства Ляо. Ныне я обратился в смиренных выражениях к императору Ляо с просьбой принять капитуляцию, надеясь избежать бедствий, но он хочет уничтожить нас всех. Что же нам делать? Лучше перебейте мой род и изъявите покорность, чтобы таким образам несчастье повернуть на счастье». Все военачальники поклонились Агуде и сказали: «Раз создалось такое положение, мы должны дать клятву сражаться до конца».
На следующий день походная ставка императора отошла назад на тридцать ли. Кто-то сказал Тянь-цзо: «Войска глубоко вошли в земли врага, нюйчжэни близко, все воины хотят сразиться с ними. К чему отступать?»
Тянь-цзо спешно вызвал командующих войсками и спросил о планах дальнейших действий. Все выжидающе смотрели друг на друга, и никто не посмел сказать, что не желает сражаться. После этого был снова отдан приказ о наступлении.
В одиннадцатой луне Тянь-цзо встретился с войсками нюйчжэней. В это время стоял сильный мороз и лежал снег глубиной более одного чи. Когда передовой отряд завязал сражение, облака [снежной] пыли поднялись до неба, отчего солнце стало темно-красным. Тянь-цзо, лично руководивший войсками, вступил в бой. Вскоре сражение переместилось налево, и в результате трех происшедших схваток вся степь покрылась трупами. Увидев, что знамя Тянь-цзо движется на юго-запад, все воины последовали за ним, а затем обратились в бегство. Тут только поняли, что блеск на копьях и алебардах являлся дурным предзнаменованием{334}.
Нюйчжэни не преследовали бегущих, а стали не спеша собирать захваченные обозы, лошадей и крупный рогатый скот. Тянь-цзо, проскакав за один день и одну ночь пятьсот ли, отошел для защиты области Чанчунь. Развивая достигнутый успех, нюйчжэни заняли пятьдесят четыре области, лежавшие в бохайских землях, в том числе область Ляоян.
Елюй Чжанну, принадлежавший к великим поперечным юртам{335}, советуясь с другими, сказал: «Тянь-цзо идет по неправильному пути, в то время как дядя императора Чуньносящий титул Янь-вана (Чунь был сыном Хун-бэня, младшего брата императора Дао-цзуна. Обычно его называли
