Тень машины войны (ЛП) - Бейли Кристин

Буше склонила голову набок, обращаясь к нам с явным удовлетворением.

— Оноре без особого труда сбросит ваши мёртвые тела в реку. Предлагаю не испытывать моё терпение. А теперь шагайте.

Мы с Papa, спотыкаясь, побрели за Буше, поднимаясь по лестнице на скромную палубу небольшого, механически модифицированного парохода. Я как можно незаметнее осмотрелась по сторонам, остро осознавая, что мне в спину целятся из ружья. Мы находились в Лондонских доках. Время было позднее, перед глазами у меня до сих пор мутилось из-за остаточного действия хлороформа.

Мы прошли по узким сходням. Затем Оноре поднял крышку люка и толкнул нас вниз по винтовой лестнице. Я поскользнулась и удержалась на ногах лишь потому, что цепи натянулись, удерживая меня возле Оноре. Я путалась в своих тяжёлых юбках, вечно попадавших под ноги. Теперь они оказались слишком длинными, потому что уже не поддерживались кольцами и бесполезно болтались вокруг лодыжек.

Прогнившие деревянные ступени поскрипывали и стонали под нами, пока Джозефина, одетая как мальчик, шагала впереди. Увидев её, Papa застыл, и из-за него мы едва не упали. Он глянул на меня с вопросом в глазах, но я покачала головой. Надежда в его глазах умерла. Мне было ненавистно обманывать его, но сейчас не время. У Буше и так имелся рычаг давления, и пусть она не желала убивать меня просто так, я не сомневалась, что она убьёт Джозефину, если Papa выкажет какую-то привязанность к ней... просто чтобы насолить им обоим.

Свет лампы Джозефины покачивался, отражаясь от изогнутых стен вокруг узкой винтовой лестницы. Спустившись до конца, мы очутились на небольшой площадке перед массивной деревянной дверью. Оноре достал связку ключей и отпёр её. Он толкнул нас внутрь, и внезапно я оказалась в очень знакомом месте.

Это тот самый туннель, по которому мы с Уиллом и Джоном Франком шли к поезду. Перед нами стояла огромная запертая дверь, а за ней находился проход к каналу, который вёл в катакомбы и Академию. Мы спустились по тем лестницам, которые использовались, чтобы тайком проводить иностранных членов Ордена в Академию.

Мы находились так близко к безопасному месту, и тем не менее пребывали в западне. Я ещё не могла сбежать, но теперь ощущала, что у меня имеется некое преимущество. В какой-то момент они должны допустить ошибку, и когда это случится, я буду знать дорогу домой.

Я наблюдала, как Оноре отпирает большую дверь, передвигая её элементы в правильной последовательности. Неудивительно, что он имел возможность пробираться в катакомбы Академии, когда ему вздумается. У него имелись ключи от царства, и никто ни о чём не догадывался.

Иногда невыносимое высокомерие Развлекателей действительно становилось их ахиллесовой пятой. Они люди, а не боги, и они тоже допускали ошибки.

Дверь захлопнулась позади нас, запирая в темноте. Джозефина подняла лампу, но небольшой огонёк не мог осветить длинный туннель. Однако он открыл нашему взору хвосты нескольких крыс, которые бросились врассыпную.

Я задрожала. Мы начали своё долгое шествие по коридору, который вёл в помещения под Королевской Обсерваторией. Наши шаги эхом разносились по коридору, а мадам Буше вышагивала возле меня пружинистой походкой, точно внезапно омолодилась.

— Только подумай, больше никакой войны. Никаких смертей. Скоро мир станет идеальным, — Буше мечтательно улыбнулась Papa.

Он сердито посмотрел на неё.

— Твои действия породят кровавую бойню таких масштабов, каких мир ещё никогда не видывал, — его лицо смягчилось. — Прекрати это безумие. Ты не настолько жестока, Крессида. Когда-то у тебя было прекрасное сердце.

— А ты его разбил! — рявкнула она. — Ты разбил его, когда убил моего отца. Ты разбил его, когда бросил меня. И ты разбил его, когда я увидела тело своего сына, изувеченное войной. Но я использовала то, чему ты меня научил. Я отремонтировала его. Без меня он бы умер. Ты никогда не был ему нужен. И подумать только, теперь он твой единственный наследник.

Лицо Papa напряглось от ярости.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— У меня есть наследник, — он подвинулся ближе ко мне. Светильник Джозефины качнулся, когда она обернулась, глянув на меня. В её глазах сверкнула горечь, затем она вновь повернулась и стала смотреть перед собой.

Я отстранилась от своего деда. Если он слишком подчеркнёт мою ценность, Буше ещё сильнее захочет убить меня. Ситуация была непростой. Она знала, что Papa переживает только за меня. Именно поэтому она меня и похитила.

Буше широко улыбнулась, глядя на меня так, как паук смотрит на муху, дожидаясь, когда та выбьется из сил. Она погладила меня по волосам, и я отпрянула от неё.

— Да, и какая же очаровательная наследница у тебя пока что имеется.

Несколько секунд мы шли в тишине, но она явно ещё не закончила мучить нас.

— У нас с тобой много общего, Мег. Я тоже много часов посвятила чтению записей наставника и изучению того, что мне удавалось скопировать из архивов. Это был мирный способ обучиться. Конечно, самые полезные сведения, поступающие через эти туннели, никогда не записываются. Можно узнать довольно многое, если внимательно слушать. Можно даже замаскировать причастность к убийству, если пожелаешь. Такая трагедия случилась с твоими родителями.

Это стало последней каплей. Я бросилась на неё, натянув свои цепи.

— Я знаю, что ты приказала Оноре убить их, — сказала я, дёрнув цепь, которая связывала меня с моим бастардом-дядей.

— Да, но ведь больше никто в Ордене не догадался, так? В ночь смерти герцога Чэдвикского они легко предположили, что существовал лишь один убийца. Отравление их отвлекло, и никто не стал расследовать причины пожара, — она подняла голову. — Более того, они до сих пор тебе не верят. И мы вольны делать всё, что только вздумается, прямо под их ногами.

— Ах ты злобная ведьма! — я натянула цепи до предела, но Оноре отдёрнул меня назад. Я повалилась на Papa.

Ответственность лежала на ней. Это все она, с самого начала.

— Тише. Не давай ей повода выстрелить, — прошептал Papa, но пылавшую во мне ярость ничем нельзя было усмирить.

Мадам Буше протянула руку и любовно погладила меня по лицу.

— Делай, как он сказал, дорогая моя. Ты в моём распоряжении, — она предостерегающе похлопала меня по щеке, позволив ногтям царапнуть кожу. — А теперь будь хорошей девочкой. Шагай дальше.

Я подстроилась под шаг моего деда. Я ничего не сказала. Мы с Papa переглянулись. В его глазах я видела ту же решимость, которую ощущала сама. Мы победим её. Мы обязаны.

Мы наконец-то дошли до конца коридора, где он переходил в слоновье кладбище. И вновь механические глаза смотрели на меня из тьмы. Вместо того чтобы направиться к поезду, мы свернули и вошли в темноту.

Свет от лампы Джозефины тянулся вперёд, слабея и пытаясь бороться с мраком огромного помещения. Он освещал пыльный металл машин вокруг нас, затем находил просветы в суставах и шестерёнках, отбрасывая колоссальные движущиеся тени на арочный потолок.

Я с трепетом смотрела на машины, нависавшие над нами. Те, что спереди, были механическими копиями нескольких животных, в том числе двух огромных медведей. В их металлических грудях имелось пустое место с пультом управления, куда как раз поместился бы человек.

Над ними возвышался боевой слон с сочленённым хоботом. Он был прекрасным и пугающим, украшенным замысловатыми индийскими дизайнами. Паланкин на его спине мерцал золотом. Я никогда не видела чего-либо одновременно столь красивого и ужасного.

По мере того, как мы продвигались вперёд, машины становились фантастическими. Китайский дракон спал у ног мантикоры, закрыв свои глаза-сферы. В лапах дракона лежало огромное позолоченное яйцо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Здесь имелись и другие вещи — огромные и маленькие животные, различные двигатели и механизмы, навеки чахнущие в тени.

В дальнем конце помещения мы подошли к третьей двери, которая была ещё крупнее той, что располагалась в конце коридора.