Ветер, кровь и серебро - Виктория Александрова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Генрих покачал головой, перетерпел очередной приступ кашля, вызвавший острую боль где-то в лёгких, и негромко позвал:
— Алек! — когда мальчик встал и приблизился, вытянувшись, словно струна, он улыбнулся. — Сходи и всё-таки позови лекаря, — и сунул ему две серебряных монеты — одну лекарю, другую — самому Алеку.
Вечером он всё же рискнул отправить одно письмо Кристине. Нарочно не стал писать в нём ничего серьёзного, что касалось переговоров или их передвижений, про болезнь тоже ни слова не сказал, чтобы жена не беспокоилась о нём — ей сейчас и своих беспокойств хватало. Поведал лишь о своих чувствах и переживаниях, написал, как скучает и ждёт их скорейшего воссоединения. Поинтересовался, как дела у Джеймса, у Хельмута и герцогини Вэйд, не слышно ли чего о Карперах… И отправил, подсознательно чувствуя, что ответа, как и раньше, не последует, но всё же в глубине его души затаилась слабая, едва тлеющая надежда хотя бы раз получить заветный свиток с печатью Коллинзов, увидеть знакомый почерк — небрежный, напоминающий книжный полуустав… Прочитать всё, до последней буквы, и не раз, слыша в голове голос любимой женщины.
А на следующий день послы фарелльского короля наконец-то пригласили их на переговоры.
* * *
Элис прошла в тёмную комнатку с низким потолком, с маленьким, закрытым плотными шторами окошком и единственной крошечной свечкой на небольшом прикроватном столике. День был светлый, солнечный и тёплый, но в комнатке царил вязкий, кожей ощутимый полумрак. Даже дышать стало тяжелее, и женщина невольно прижала ладонь к груди, делая тяжёлый вдох.
Муж лежал в своей скромной постели, открыв глаза и сверля пустым, бездумным взглядом потолок. Элис казалось, что он даже не моргал и не дышал… может, умер уже без её помощи? Она пригляделась. Да нет — грудь его ещё слабо поднималась и опускалась в такт дыханию. Что ж, вот-вот это всё закончится. Интересно, осознаёт ли Киллеан свою скорейшую кончину? Предчувствует ли её? Он всё-таки маг, пусть и не очень талантливый (столько лет спокойно пил зелья вместе с винами и ничего не заподозрил! Элис горько усмехнулась, подумав об этом), может, боги послали ему какое-нибудь тайное знание напоследок…
Она медленно прошлась по комнате, провела пальцем по пыльной столешнице, приблизилась к окну и резким жестом распахнула шторы, впуская в комнату длинные солнечные лучи, в которых тут же заплясали тысячи тысяч пылинок. Свет не ослепил Элис, зато она краем глаза заметила, как Киллеан резко зажмурился — веки пока ещё слушались его. И снова усмехнулась. Сегодня её отчего-то одолевало странное веселье, смешанное с внезапным необъяснимым страхом. Она кое-как уняла дрожь в руках, только вот чересчур частые удары сердца всё равно сбивали с толку. Элис ведь так давно этого хотела… Так откуда же этот страх?
Она ещё несколько минут стояла у окна, изредка оглядываясь на постель Киллеана. Ему ещё не исполнилось шестидесяти, но выглядел он куда хуже, чем восьмидесятилетний старик — побочные действия зелий давали о себе знать. Его некогда светло-русые волосы, густые и блестящие, совершенно выцвели и теперь напоминали пепел; кожу на лице, шее и руках покрыли глубокие и частые морщины, а вены вздулись и посинели. Элис удивлялась, почему он ещё не умер от преждевременной старости… Но Киллеан отчего-то хватался за жизнь, судорожно цеплялся за неё своими костлявыми, узловатыми пальцами, впивался жёлтыми полусгнившими зубами, не желая проваливаться в бездну смерти.
Что ж, сейчас Элис его подтолкнёт.
Собравшись с духом, она отошла от окна и, парой шагов преодолев отделяющее её от Киллеана расстояние, наклонилась над постелью мужа. Тот даже не шелохнулся, даже не взглянул на Элис. Это отчего-то жутко разозлило её. Она протянула руку, схватив Киллеана за подбородок, и заставила повернуться к себе лицом.
— Смотри на меня, — прошипела она. Муж тут же, явно ей назло, закрыл глаза, и ей пришлось с размаху ударить его по щеке. — Смотри, — велела она ещё жёстче. — Смотри так, как смотрел в мои глаза во время нашей свадьбы и лгал, лгал мне, жрице и богам, что будешь любить меня, защищать и поддерживать! Смотри, ты же так смотрел мне в глаза, когда издевался надо мной ночами… Смотри, жалкая ты тварь… Я хочу, чтобы мой взгляд был последним, что ты увидишь в этой жизни.
Киллеан снова попытался отвернуться, и снова она, поддавшись обжигающей грудь ярости, ударила его по щеке. Пощёчины были звонкими, и их мог услышать кто-то в коридоре… Но Элис было уже плевать. Дикий, безумный, горячий гнев смог убить её страх, и теперь она не боялась ничего.
Эти две пощёчины были ничем по сравнению с теми побоями, что наносил ей муж много лет назад, и она с радостью бы ударила его ещё несколько раз, но нельзя было терять время — пора исполнять то, что она задумала.
Элис резко вытащила из-под головы Киллеана большую объёмную подушку, обшитую белым льном, и прижала к себе, будто родное дитя. Даже Джоната она никогда так близко к груди не прижимала, а кормили его другие женщины… Больше детей ей боги не послали — да и вряд ли Элис смогла бы полюбить их настолько, чтобы прижимать к груди, как самое ценное сокровище на свете.
Затем леди Карпер опустила подушку на лицо Киллеана, крепко прижала и блаженно закрыла глаза.
Возможно, кто-то в замке и догадался, какая именно смерть постигла лорда Карпера, но никто не сказал об этом ни слова. Со стороны всё выглядело так, будто его добила продолжительная болезнь и он наконец-то отмучился.
Глава 11
В тот же день леди Элис Карпер наконец-то стала законной правительницей Шингстена и регентшей при маленьком Мареке — до достижения им двенадцати лет. Несмотря на то, что и раньше в её руках была вся власть, теперь ей не посмеет отказать ни один вассал: для наступления на Нолд каждый обязательно приведёт не менее пятисот человек, а если к ним прибавить ещё и отряды Джойса… Оставалось лишь решить проблему с перемещением всего этого войска. Если план Марианны и Коллинза удастся воплотить, то это будет чуть проще, но всё же… Сомнения не
