'Фантастика 2025-31'. Компиляция. Книги 1-27 - Роман Корнеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Увы, это был необычный объект, и подобные фокусы тут не годились.
Уже спустя полчаса все необходимые сообщения были отправлены, повторные проверки запущены, в общем, сделано всё, что можно, оставалось только смиренно дожидаться, как и положено всякому добропорядочному бюрократу, преисполненному чувства выполненного долга.
Роджеру Муру такое подвешенное состояние было как ножом по горлу, но вариантов у него всё равно не оставалось.
Если бы он хотя бы знал, где находится его объект. Вот бросил бы всё и сам лично наведался с проверкой. Классика жанра, в региональный филиал десантируется высокое начальство, все бегают как ошпаренные, красота.
Одна проблема, и бегать там некому – одни автоматы в стерильной атмосфере, и лететь некуда.
Роджер Мур, согласно вящим размышлениям, полагал, что объект его находился где-то глубоко наверху Канады, такому предположению способствовали и ограничения поставок зимой, и стабильно низкие температуры на внешних контурах производства, что явно указывало на приполярье, но прочих деталей ему так и не сообщили.
Объект был для советника абстракцией, где под его присмотром находилась лишь своевременность поставок оборудования, запчастей и материалов, но сборочные линии производили объекты с абстрактными номерами артикулов и просили какого-то внимания не более, чем очередной прибывший по поверхности либо воздухом гружёный автопилот.
Те следовало разгрузить, сборочные агрегаты же напротив, требовали постоянства загрузки, будучи столь же универсальными, как и всё на этом объекте, только болванки подноси.
Непонятно было одно – происходила вся эта навязчивая анонимность из некоей секретности или же подобные производящие невесть что объекты на деле самостийно оккупировали собой уже добрую часть земной поверхности, покуда замедлившее свой рост на десятимиллиардном уровне человечество всё более концентрировались в рамках полутора десятков городских агломераций, разбросанных по всем континентам. Было бы забавно узнать, что объект этот был вовсе ничей – будучи, например, плодом банального сбоя программы. Это бы многое объяснило.
Впрочем, вряд ли нарочитое отсутствие ответов на наивные запросы Роджера Мура лежало и в плоскости исключительно бюрократической – мол, не положено тебе знать и всё тут. Что-то тут было нечисто, и советник, постепенно набредая на всё новые подозрения по этой части, всё реже пытался что-нибудь эдакое вызнать. Тебе кредиты платят? Платят. Ну и не лезь, куда не просили.
Самое странное во всём этом было то, что объект ровным счётом ничего не производил. То есть, никак нет, мистер, производил он всё подряд и непрерывно. Силовые агрегаты для фузионных реакторов, монотредные рёбра жёсткости, многослойные полимерные оболочки высших уровней противорадиационной защиты, биологические капсулы и обслуживающее оборудование к ним, энерговоды петаваттных мощностей, сложнейшие газово-жидкостные накопительные и фильтрующие системы, не говоря о всякой ку-тронике, которую объект потреблял, как не в себя.
Как не в себя, потому что ни один из конечных агрегатов ни разу так и не покинул объект.
Ну то есть да, брикетированные отходы производства и конечные изотопные сборки фузионных реакторов, а также всякое отслужившее своё оборудование вывозилось в товарном количестве. Но собственно то, ради чего затевалось всё это немыслимо сложное, энергоёмкое и кропотливое производство, среди бесконечных накладных и проводок не просматривалось вовсе.
Пару раз Роджер Мур от нечего делать отследил всю производственную цепочку от приёмного пакгауза до финальной сборки. Каждый раз это был путь в никуда, но не тупик, нет, ни одна из линий кровообращения этого невероятного по своим масштабам производства не заканчивалась ни выбытием на борту очередного тяжёлого контейнеровоза, ни даже банальным складированием в тиши дальнего хранилища.
Каждая запчасть, каждый агрегат, каждый элемент оборудования монтировался и шёл в ход здесь же, на месте, что-то дальше изготавливая, питая, производя для чего-то расчёты или же что-то ремонтируя. Причём иногда один и тот же блок, не успев толком поработать в одном месте, тут же демонтировался, модернизировался, перевозился и переиспользовался в новом месте.
Роджер Мур управлял какой-то безумной, замкнутой на себя, бесконечно растущей машиной без особой видимой цели, что продолжала потреблять невероятные ресурсы извне только лишь затем, чтобы впоследствии ещё увеличить свои потребности во всё новых и новых ресурсах.
При этом советнику было доподлинно известно, что если это всё и следовало какому-то плану, то план этот постоянно пересматривался.
Сколько раз уже одни и те же агрегаты, иногда только что собранные, снова разбирались, обновлялись либо перемещались с места на место, вновь и вновь наводя на мысль о тотальном безумии того неведомого архитектора, что стоял за всем этим проектом.
Но Роджер Мур, привыкши, уже и не жаловался, вот и сейчас, мельком пробежав глазами по дашборду, он с лёгкостью сумел убедиться, что совсем новые – месяца не прошло – силовые агрегаты активных радиаторов – благополучно перешли в стадию разборки, поскольку после пересчёта вводных температурный режим сменился, и теперь теплоносителем был назначен металлический натрий со всеми вытекающими отсюда требованиями к удельной отводимой мощности.
И так каждый день, сколько советник помнил историю безумного проекта.
Поражали также масштабы – гигаватты мощности, сотни тысяч тонн материалов, погонные километры конструкций, это не было похоже ни на что ординарное из того, с чем Роджер Мур вообще имел дело в своей практике. И всё это богатство постоянно требовало его, советника, догляда.
Как в случае с треклятым запропастившимся грузом.
Второй уже повисший транспарант об ожидании завершения поставленной в план инвентаризации заставил Роджера Мура скрипнуть зубами.
Ну, что ж поделать, в контрольный канал ушло очередное срочное сообщение о невозможности штатно отработать кейс с требованием о предоставлении инструкций на подобный случай.
Тут советник поймал себя на том, что уже реально злится. Непорядок, зачем так себя изводить, это же просто работа.
С этой мыслью Роджер Мур вывесил в общем канале транспарант о перерыве и вышел на улицу прогуляться.
Утреннего солнца уже и след простыл, низкие серые облака едва не цепляли верхушки пихт, из их уже понемногу начинало сыпать моросью, ну, не льёт, и на том спасибо.
Подскочивший из кустов робопёс тоже был на ощупь мокрым и холодным, так что Роджер Мур быстро его прогнал, иди, сторожи, после чего уселся под навесом на деревянную скамейку и призадумался.
Не нравилась ему эта история. Бывало за время проекта разное, ломались агрегаты, не подходили запчасти, вообще не то привозили, но вот чтобы благополучно прибывший контейнер запропал посреди пакгауза, такого не бывало. Да и то сказать, пакгауз, должно быть, огромный, но по нему постоянно катаются автопилоты тягачей, они бы давно заметили бесхозный контейнеровоз, не отвечающий на сигналы.
Так в чём же может быть проблема? Возможно, слепая зона.
Роджер Мур прямо отсюда отправил запрос на формирование истории треков всех погрузчиков внутри пакгауза, после чего, подумав, ещё один запрос, на просчёт температурной карты зафиксированных аномалий.
И остался ждать, вдыхая густую хвойную сырость окружающего леса.
Всё-таки хорошо здесь. Тихо, спокойно. Можно на катере по озеру прокатиться. Зимой иногда снег выпадает, красиво. А посторонние в такую глухомань если и заглядывают, так незваных гостей всегда есть чем встретить.
Роджер Мур хмыкнул, скосив глаза на вход в убежище. Не то, чтобы он его именно для обороны строил, скорее на случай непогоды – ураганы с поваленным лесом нынче не редкость – но если что, спрятаться или уйти запасным ходом всегда можно. Мечта выживальщика, как отцы-основатели завещали. И тут можно сколько угодно либеральничать в рассуждениях, мол, вот они вы какие, ветераны Мексиканской. В людей не верите, ждёте от них только беды, и попрятались ото всех ровно по той же самой причине, а ещё обижаетесь, когда вас «гилеадом» обзывают. Мол, каждый первый тут мнит себя пророком в изгнании.
Роджер Мур ко всем этим инвективам, популярным в интервебе, относился спокойно. Да, он был отшельником, но никак не социопатом,
