Еще не поздно. Часть II. На распутье. - Павел Дмитриев

— Речь идет не только об этом молодом человеке, Никодим, — в черных глазах нава вспыхнули зловещие огоньки, а уши заострились, выдавая нечеловеческую суть комиссара. — Вы погубите всех. Мне нужно знать, кому досталась моя шкатулка, и я это узнаю. А потом сожгу ваше гнездо! Вы были совершенно правы, Никодим, когда пожалели, что не умерли до моего приезда.

Старец тяжело задышал, его руки судорожно вцепились в рубаху, лицо покраснело, глаза выпучились, а искривленный рот стал ловить воздух.

— Проклятье! — Сантьяга понял, что Никодим умирает.

На это комиссар не рассчитывал. Сантьяга не хотел приводить свою угрозу в исполнение, надеясь, что благоразумие подскажет старцу выдать информацию. Решение нав принял мгновенно: Никодим в обмороке, но его мозг еще жив, мгновенная и грубая атака поможет ворваться в его память и получить нужную информацию. Обычного чела такое вторжение убило бы или превратило в сумасшедшего, но с умирающим старцем можно было не церемониться.

— Эльяр… — произнес Сантьяга первое слово заклинания и протянул к голове Никодима руку, — алдык…

На плечо комиссара опустилась юношеская ладонь.

— Дай ему уйти, демон, не бери его душу.

Рядом с навом стоял молодой послушник Алексей.

— Боюсь, что это невозможно, мой друг, — мягко ответил Сантьяга, — я должен получить ответы на свои вопросы. Урган кектоай…

— Я все расскажу, демон, — рука юноши сильно сдавила плечо комиссара. — Не трожь старца.

— А вы знаете? Урум цитай…

— Ее зовут Кара, — быстро произнес Алексей, — на моей памяти она приезжала к Никодиму четыре раза. Ей он отдал вашу шкатулку.

Сантьяга снял руку с головы умирающего, и его холодные черные глаза уставились на мальчика. Никодим очень переживал за послушника, видел в нем своего преемника? Комиссар легко прощупал Алексея: так и есть, способности к магии присутствуют. Уровень небольшой, но для чела весьма приличный.

— Вы смелы, молодой человек.

Алексею стало очень неуютно под пристальным взглядом демона, но глаз послушник не отвел.

— Вы сможете описать эту женщину?

— Да.

— Номер машины?

— Да.

— Зачем она это делает?

— Она убедила старца, что борется с вами, — Алексей помолчал. — Никодим говорил, что Кара — хранитель.

Ни словом, ни взглядом Сантьяга не выдал своего удивления.

Хранитель! Комиссар предполагал, что борется с сильным противником, но то, что это будет главный человский маг, не ожидал. Наконец-то он отыскал след Черной Книги, который потерял в тридцать четвертом!

Хладнокровный нав почувствовал, как его охватывает охотничий азарт.

— Вы меня убедили, Алексей, я не буду брать душу Никодима, — комиссар испытующе посмотрел на мальчика. — Но почему вы решили все мне рассказать? Неужели старец не предупреждал вас о хитрости и коварстве демонов?

— Старец верил Каре, а я — нет. — В глазах молодого послушника мелькнула недетская проницательность. — Она лгунья, и помощи в Забытой пустыни она больше не найдет.

Все та же разбитая дорога вывела Сантьягу на опушку леса. Комиссар недовольно осмотрел заляпанные грязью туфли и покачал головой: в простодушной деревенской жизни, в которой не было места асфальтовым дорогам, конечно, присутствовал определенный шарм, но нав не разделял восторгов по этому поводу. Для чего, спрашивается, надо было выстраивать свою цивилизацию, если основным ее достижением по-прежнему остаются резиновые сапоги до колен? Сантьяга достал мобильный телефон и набрал номер:

— Ортега?

— Комиссар, рад слышать ваш голос, — обрадованно затараторил заместитель, — я…

— Что нового в городе?

— Сюжет закручивается, — перешел на деловой тон Ортега. — Орден очень недоволен вашим отсутствием и вяло пытается обвинить Темный Двор в том, что мы вас прячем.

— Почему вяло?

— Зеленый Дом выдвинул ультиматум. Люды требуют от рыцарей браслет фаты Мары.

— Неплохой ход, — оценил действия Кары Сантьяга. — Я думал, что Людь присоединится к требованиям Ордена.

— Мы тоже так думали, — подтвердил Ортега, — но королева Всеслава решила иначе.

«Красавица Всеслава, — улыбнулся про себя комиссар. — Помнит, чем обязана мне, и решила поддержать в трудную минуту. Жаль, было бы выгоднее, если бы она не ссорилась с рыцарями».

— Как ведут себя челы?

— Шумят. К счастью, больше провокаций не было.

«Кара достаточно взбудоражила челов и теперь стравливает Великие Дома, — понял Сантьяга. — Очень хороший противник. Замечательный».

— Ортега, вы все делаете правильно. Темный Двор должен демонстрировать спокойствие и выдержку. Официально подтвердите, что готовы выдать меня комиссии Великих Домов, как только я вернусь в город. Мое нынешнее местонахождение вам неизвестно.

— Оно на самом деле нам неизвестно, — проворчал заместитель.

— Вот и хорошо.

Сантьяга отключился и набрал номер Кортеса.

Магазин артефактов «Лавка старого Бурхана».

Москва, улица Остоженка,

30 сентября, суббота, 14:56

Шасы не были бы шасами, если бы не ликвидировали последствия вторжения скинов в самые кратчайшие сроки. Бизнес есть бизнес, и ничего не должно препятствовать его могучей поступи. За одну ночь «Лавка старого Бурхана» была отремонтирована, слегка перестроена, оснащена новой, великолепной вывеской, прекрасной охраной и снова привлекала внимание покупателей. И даже Юсур, подлатанный эрлийскими врачами, занял свое привычное место за прилавком.

— Вон то, хосю вон то! — японский турист крохотного росточка, увешанный многочисленными фотокамерами, показал пальцем на изящную статуэтку, изображавшую забавного гномика с колокольчиком в руках. — Скока стоить?

Остальные туристы дружно защебетали, одобряя выбор своего спутника. Юсур устало вздохнул. Несмотря на то, что «Лавка старого Бурхана» официально занималась продажей туристских сувениров, подобную публику здесь привечали без особого восторга. Два скромных стеллажа, заваленных пыльной хохломой, выцветшими жостовскими подносами и аляповатыми открытками, — вот и все, что мог предложить Бурхан гостям древней столицы. А их, разумеется, интересовало другое: великолепный выбор уникальных, ручной работы безделушек, занимавших практически все помещение лавки.

— Скока стоить? — повторил японец, не сводя глаз с «Улыбающегося звонаря» — маленького артефакта, содержащего заклинание «Серебряные колокольчики».

Незамысловатая фигурка гномика сообщала своему владельцу о несанкционированном проникновении на охраняемую территорию, произведена в мастерских Зеленого Дома, гарантия один год непрерывного использования. В руках японского туриста она была совершенно бесполезна.

— Не продается, — буркнул Юсур, — только смотреть.

Турист недоуменно похлопал глазами и быстро залопотал что-то переводчику, тот с трудом оторвался от созерцания безделушек и подошел к продавцу:

— Господин Накамото не понимает, для чего в таком случае вы выставили эти замечательные статуэтки.

— Коллекция принадлежит владельцу лавки, — объяснил Юсур. — Он с удовольствием демонстрирует ее, но не продает.

— Господин Накамото очень богат, он готов предложить очень хорошую цену за статуэтку.

— Это сколько же? — заинтересовался молодой шас.

Переводчик посовещался с японцем:

— Сто.

Артефакт стоил в пять раз дороже. Юсур зевнул.

— Даже за двести я могу предложить только копию.

— Копию? — удивился переводчик.

Молодой шас достал из-под прилавка толстый глянцевый каталог и раскрыл его на нужной странице.

— То, что вы видите здесь, это уникальная, всемирно известная коллекция статуэток Бурхана Турчи, занесенная во все реестры ЮНЕСКО. Каждая фигурка уникальна, каждая имеет свою историю и выполнена вручную. Здесь есть экспонаты, датированные восьмым веком до нашей эры. Как вы думаете, они действительно стоят сотню?

Примолкшие туристы задумчиво листали каталог.

— Мистер Накамото просит прощения, — сообщил переводчик. — Он возьмет копию статуэтки, даже трех статуэток и хотел бы приобрести этот каталог.

— За все вместе семьсот пятьдесят, скидка десять процентов, поскольку вы берете больше двух экспонатов, — Юсур принял деньги и нагнулся к стоящему под прилавком ящику с копиями артефактов.

Дубликаты делала подольская артель инвалидов, и обходились они предприимчивому шасу от пятнадцати до сорока трех монет, в зависимости от стоимости материала и сложности изготовления.

— Ты даже из таракана можешь сделать изюминку, Юсур, — усмехнулся Кортес, когда последний турист покинул лавку. — Дедушка знает о твоем маленьком бизнесе?

— Он в доле, — кивнул Юсур. — За шестьдесят процентов от прибыли он согласился зарегистрировать свою коллекцию в ЮНЕСКО.

— Как же ты уломал его на такие маленькие проценты?