Город двух лун - Анатолий Лернер

Она видела, как писатель и Антон сидели перед Иоанном на толстом и пыльном ковре. Видела, что старец по привычке, обращался с ними, как с учениками.

Присмотревшись, Женька поняла, что слово «старец» к Иоанну не подходило. На вид, ему было не больше сорока. Он был крепок, сухощав и жилист. Длинная, выгоревшая на солнце спутанная борода делала его похожим на растамана. Игорь Брониславович задавал вопросы, Иоанн отвечал. Антон ей казался самим переживанием.

Антону было за что переживать. Он не стал посвящать в проблему ни жену, ни учителя. Но проблема могла возникнуть нешуточная. Генератор, попавший в чужие руки, был кем-то включён. Значит, кто-то контролирует сеанс? А если нет? Тогда они могут никогда не вернуться из этого своего путешествия в прошлое.

Впрочем, успокаивал себя Антон, вариантов развитий событий может быть множество. Зачем заранее рисовать самый неприглядный?

Антон постарался отогнать назойливые мысли, и переключиться на то, что говорил им Иоанн, стараясь записать эти сведения в дневник:

«К полуночи мы уже знали, что за стенами крепости Кумран работала Эзотерическая школа Израиля, официально именуемая со времен разрушения Первого Храма, «Дамасской Пустошью». Делатели Закона (осей ха тора) — ессеи — продолжали дело детей Света. Обязательное трёхлетнее обучение в пустоши, проходило всё высшее духовенство Израиля. В окрестных скалах, внутри пещер, ессеи хранили свитки древних знаний, и современных хроник. Иоанн сообщил, что Кумран охранял от внешнего мира не только Тайную доктрину Израиля, но и Князя детей Света — Иисуса. Учителями наследного принца престола Израиля были ессеи пустоши «Дамаска» и первым среди них был Иоанн. С десяти до тринадцати лет Иешуа обучался в «Дамаске», и по инициативе Иоанна — Учителя Праведности и первого лица в Школе, — был отправлен для дальнейшего совершенствования к берегам Инда. А сам учитель сложил с себя все обязанности, и оставил Братство, чтобы в ожидании возвращения своего ученика, готовить народ его к приходу предводителя, мессии. В этот день мы и встретили его. (Значит, сам Иисус где-то рядом? Ну, конечно! Ему — тринадцать, и он — на пути к Инду!!)

Иоанну, в свою очередь было сообщено, что его великий ученик Иисус, вернувшись с берегов Инда, принесёт учителю сильно уточнённую и переработанную технику очищения. Иоанн обрадовался, как дитя. А когда узнал, что своё Откровение Иисус назовет Евангелием Мира от ессеев, глаза его наполнились слезами гордости.

— Почему он поступит так? — Спрашивал писатель Иоанна, и тот отвечал, говоря:

— Такова духовная традиция, идущая от Моисея. Иисус вымолен ессеями, рождён ими, и сам ессей по крови и по духу. Как это благородно, когда переросший учителей ученик, называет свой труд в их честь. "Евангелие мира от ессеев" — сказал, засыпая, Иоанн.

Через час Иоанн проснулся. Казалось, он увидел во сне нечто, что пробудило его окончательно, отобрав сон. Он расшевелил пришельцев из будущего посохом, бормоча: скорей, надо спешить.

Когда Антон и писатель умылись, Иоанн сказал:

— Вам надо объяснить главное: Велиал Йахве и брат его, по своему замыслу, в срок разорения земли, встали Передвигающими границу Закона, и ввели Израиль в заблуждение, и земля опустела, ибо говорили непокорно против заповедей Бога, дарованных через Моисея и также через Его Помазанника святости, и пророчествовали ложь, чтобы отвратить Израиль от Бога. — И столько горькой печали было в его словах, что по щекам ещё сонной Женьки, потекли солёные ручейки.

— Но вспомнил Бог Завет с Первыми, — повторил вслед за Иоанном писатель Менев. — И поставил из Аарона разумных и из Израиля мудрых, и возвестил им, чтобы выкопали колодец.

— Колодец, копали его князья, левиты, — пояснял Иоанн. — Вырыли его благородные народа посохом. А копавшие его — выходцы из земли Иудейской, поселившиеся в земле Дамаска, — учитель Иисуса, как заговорщик, молча указал посохом в сторону Кумрана, — которых Бог нарёк всех князьями, ибо они искали Его, и не могут возразить против их славы ничьи уста! — Иоанн блаженно улыбнулся и вытер слюну с усов.

— Посох, — сказал Иоанн, — это Истолкователь Учения, о чём сказал Исайя: "Извлекает орудие для действия им". Благородные народа — это пришедшие копать колодец посохами, которыми Предначертатель начертал руководствоваться в течение всей поры нечестия. Другие же, помимо них, не постигнут этого, пока не встанет Наставляющий правде в конце дней. — Святой продолжал урок, заказанный ему детьми Света из будущего. — И все, кто приведены в Завет…

Внезапно он больно ткнул пальцем писателю в бок. Писатель ойкнул, а Иоанн спросил:

— Левит?

— Левит. — Несколько испуганно согласился писатель. Святой довольно кивнул, и перевёл взгляд на Антона. Поманив его пальцем, он заставил его склонить спину, и прошептал на ухо:

— А в тебе князя за версту видно. — И тут же сказал, — Не должны входить в святилище, чтобы освещать его жертвенник напрасно, должны следить за тем, чтобы действовать по Закону в пору нечестия, и отделиться от Сынов гибели…

Игорь Брониславович смотрел на протянутый в его сторону посох, и силился понять, что это означает. А старец, как видно чего-то от него ожидал. Но чего? Что означал этот жест: направленный точно оружие в его сторону посох? Быть может, он указывает неофиту его истинное место? Требование, не только назваться, но и признать себя левитом?.. князем.

— Я согласен. — Произнёс писатель, не сводя глаз с Иоанна. — И это — всё?

— Всё?! — прогрохотал хохот Иоанна, и он стал перечислять:

— А ещё, — воздерживаться от нечестивого богатства, оскверненного обетом и заклятием, и богатством святилища, и ограблением бедняков своего народа, "так что вдовы становятся их добычей, и сирот убивают". Нужно отделять нечистого от чистого, отличать святое от мирского, соблюдать день субботы. И праздники, и день поста, соблюдать так же неукоснительно, как при исходе всех тех, кто вошёл в Новый Завет в стране Дамаска. — С Блаженной улыбкой юродивого, он снова указал посохом в сторону Кумранской пустоши, и этот уже традиционный его жест многое открывал писателю.

— …чтобы возносить святые приношения, согласно их перечню, и их толкованиям.

— Любить каждому брата своего как себя, держать руку бедного, нищего и поселенца. Каждому добиваться благоденствия своего брата. И да не изменяет никто своей собственной плоти…

Святой, зябко скукожился, и Женька, почувствовавшая прилив сил и энергии, встала и набросила на плечи Иоанна овечью шкуру, пыша своей молодостью на старика. Иоанн зажмурился, а потом расхохотался:

— Мне трудно было представить, как будут выглядеть дети Света в будущем. — Он встал во весь свой огромный рост, распростёр руки, и принял в свои объятия Женьку.

— Они — прекрасны. — Его глаза излучали свет любви, и Женька, как женщина, поймав себя на минутной слабости, была крайне смущена этим фактом. Зардевшись, она с кокетливым достоинством приняла отпущенный святым комплимент, а Антон, наблюдавший за всем со стороны, почему-то впервые сиял от счастья. Он и представить себе не мог, что сам Иоанн Предтеча, станет им не только объяснять слова пророчеств, касающихся их времён, но и заключит в своих объятьях его жену.

— Пророки из будущего путешествуют во времени с прекрасными ангелами, — сказал Иоанн, и, обратившись к Антону, добавил по-семейному:

— Я хочу помочь вашему будущему.

— Иоанн — ты — ессей?

— Ессей — это тот, кто делает закон.

— До встречи с вами я не только делал Закон, но и обучал этому священство в…

— В Кумране… — как понятное завершил Игорь Брониславович.

— В Дамаске, — поправил Игоря старец.

— В наши дни, были обнаружены документы ессеев. Среди них Дамасский Кодекс, — Игорь говорил, и видел, как светились счастьем глаза святого.

— В нем в частности говорится, что все, презирающие заповеди и законы, подлежат возмездию. Бог, якобы, взыщет с земли, когда сбудется то слово, которое записано за пророком Исайей…

— Сказавшим, — подхватил слова Игоря Учитель Праведности: "Наведет на тебя и на народ твой, и на дом отца твоего дни, какие не приходили со дня, как Ефрем отвратился от Иуды", когда расстались оба дома Израиля.

Воцарилось тягостное молчание. Каждый старался осмыслить услышанное.

— Ефрем княжил над Иудой, — пояснял Иоанн, и все отступившие были преданы мечу, а твердые спаслись в северную страну. Как сказал: "Изгнал Я кущи вашего царя и подножия ваших статуй из шатра Моего за Дамаск". Книги Учения — это куща царя, как сказал: "И восстановлю кущу Давида, упавшую". Царь — это собрание. А подножие статуй — это книги пророков, слова которых Израиль презрел. А звезда — это Истолкователь Учения, пришедший в Дамаск…Кумран… как написано: "Выступила звезда от Иакова, и встал жезл от Израиля". Жезл — это князь. И при своем появлении "разобьет всех сынов Сифа".