Райский - Э. М. Сноу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Чего вы хотите, мисс Эллис?
— Как ты вернулся?
— Я уверен, вы слышали, как молодая леди, которая обвинила меня в неподобающем поведении, призналась, что солгала.
— Я слышала это, но я также знаю правду.
Он наклоняет голову.
— Тебе нравится думать обо мне как об этом ужасном монстре, который украл твою невинность, но мы оба знаем, что ты хотел этого так же сильно, как и я.
— Ты был взрослым.
— Все, что тебе нужно сказать себе.
Я ничего не добьюсь с ним в таком состоянии. Сделав глубокий вдох, чтобы успокоить свои расшатанные нервы, я снова сосредотачиваюсь на причине, по которой я осталась, чтобы поговорить с ним в первую очередь об этом.
— Почему ты рекомендовал меня для получения стипендии?
Его спина напрягается, и я изучаю румянец, заливающий его щеки. Я не думаю, что он собирается мне отвечать. На самом деле, Я почти уверена, что он просто попытается заставить меня ответить на его вопросы о Джеймсе. Меня так тошнит от всей этой неразберихи, что я испытываю искушение просто сказать ему правду и покончить с этим.
— У меня не было выбора, — бормочет он, и холод обрушивается на мое сердце.
— Что это должно означать?
Осуждение и презрение затуманивают его глаза, когда он проводит ими по мне.
— Когда Дженн попросила меня написать эту рекомендацию, она довольно ясно дала понять, что со мной произойдет, если я откажусь.
Глава 20
Мое сердце останавливается, клянусь Богом.
И требуется, как мне кажется, вечность, чтобы жизнь вернулась к нему.
— Дженн? Дженн… угрожала тебе?
— Очевидно, она отчаянно хотела доставить тебя сюда. Была готова пойти на многое, чтобы обеспечить твоё поступление.
Мне трудно переварить его слова. Он не работает с Норой, но она манипулировала им, используя Дженн. Черт, как далеко она может зайти?
— Чем именно она тебе угрожала?
Я подхожу к нему ближе, морщась, когда он качает головой и отступает на пару шагов.
— Когда?
— Почему это имеет значение? — Он проводит рукой по своим темным волосам и вздергивает плечи. — Она связалась со мной и сказала, что испортит всю мою жизнь, раскрыв нашу … то, что произошло между нами. Сказала, что у нее есть все необходимые доказательства с твоим… — Он слегка опускает веки, и я обхватываю себя руками за живот, как только понимаю, на чем он сосредоточен.
— Несчастным случаем, — рычит он наконец.
Ярость прожигает меня насквозь.
Дженн разоблачила бы его, а также меня и все это только для того, чтобы засунуть меня в эту чертову школу. Каждый раз, когда я начинаю ее жалеть или думаю, что, может быть, она не так плоха, как я всегда думала, она делает что-то, чтобы доказать мне, что я не права.
Например, шантажирует человека, чей брат погиб в пожаре, который я устроила.
Дилан снова открывает глаза и чешет подбородок.
— Ты не знала?
Я решительно качаю головой.
— Нет, абсолютно нет. Клянусь Богом, я понятия не имела, что она это сделала.
Я ожидаю, что он будет ругаться или обзывать меня, отказываясь верить моим словам, но он не делает ничего из этого.
Он устало вздыхает.
— Все это так хреново.
Думаю, он мне верит, и это почти так же умопомрачительно, как осознание того, что Дженн угрожала ему.
Нас окутывает болезненная тишина. Мой разум лихорадочно соображает, что бы такое сказать. Даже один из миллиона вопросов, которые я задала бы ему, сидя в классе.
Наконец, мой рот открывается, и слова просто вырываются наружу.
— Почему ты вернулся? После всего, что случилось?
Он долго смотрит на меня, не отвечая. Я не могу
прочесть выражение его лица. Он не обязательно выглядит сердитым, но я уверена, что это так. Он всегда злится, когда дело касается меня.
— Мне больше некуда было идти, — говорит он через несколько секунд после того, как я теряю надежду, что он мне что-нибудь скажет. — Я не могу вернуться в Джорджию. Без Джеймса это… это больше не мой дом. Я не хочу находится там.
Я задерживаю дыхание при упоминании Джеймса, зная, что будет дальше. Какой бы момент у нас с Диланом ни был, он заканчивается в тот момент, когда выражение его лица становится горьким.
Черт возьми.
Я знаю, что он собирается засыпать меня вопросами о своем брате. Я не готова к ним сегодня. Я не знаю, достаточно ли я сильна, чтобы хранить свои секреты прямо сейчас. Все это происходит в замедленной съемке. Дилан открывает рот. Я отступаю, отчаянно пытаясь укрепить свой разум и сохранить самообладание.
И прежде чем Дилан успел произнести хоть слово, кто-то рявкнул: — Эллис!
Мы оба поворачиваемся и видим, как Сэйнт врывается в дверной проем к нам.
— Какого черта? — огрызаюсь я, хотя какая-то часть меня испытывает облегчение от того, что он прерывает меня. Потому что он был прав. Это было плохое решение.
Сэйнт останавливается рядом со мной, его глаза сверкают, когда он осматривает Дилана.
Снова переключив свое внимание на меня, он скрежещет зубами: — Ты должна явиться к главному смотрителю за инвентарем для наказания. Ты не должна тратить время на игры с придурками, которые не знают, как их закончить.
Клянусь, мой рот падает на колени. Мне приходится отступить, чтобы не врезаться в него, напоминая себе, что я не хочу, чтобы Дилан был свидетелем этого. Мне больше не нужно давать людям, которые меня ненавидят, боеприпасы, и откровенная драка с Сэйнтом определенно сделает меня еще более уязвимой, чем я уже есть.
— Хорошо, — говорю я сквозь стиснутые зубы. — Спасибо. Я чуть не забыла.
Я бросаю взгляд в сторону Дилана. Его лицо красное, его разочарование ясно, но он жестом велит мне уйти, и я следую за Сэйнтом в холл.
Как только мы отходим достаточно далеко, чтобы я была уверена, что Дилан нас не услышит, я хватаю его за руку и дергаю, чтобы он остановился.
— Я сказала тебе, что если бы я хотела поговорить с ним, я бы это сделала.
— Да, поговори со своим путем прямо в тюрьму, — Он мотает головой в сторону класса. — Ты должна быть благодарна. Я спасаю тебя от этой твоей разинутой пасти, и мы оба это знаем.
Этот ублюдок прав, и это проникает мне под кожу.
— Ты вернулся только для того, чтобы держать себя в
