Знаю я имя твоё (СИ) - Медведева Анастасия Стейша

Поджимаю губы, с лёгкой грустью улыбнувшись, и поднимаю вновь наполненную чашу:

– Как скажет глава Жао, – принимаю своё наказание и неожиданно замечаю, как глава Мин и глава Яо также поднимают свои чаши в солидарности со мной.

– Я не могу позволить юной деве пройти через это в одиночку, – произносит глава Мин, наградив меня мягким взглядом.

– Всякая история имеет право на существование, – произносит глава Яо, и мы вместе опустошаем свои чаши.

– Поразительное единение, – протягивает Янлин, – я начинаю чувствовать себя закостенелым циником. А вы, глава Жао?

– Стремление защитить юную деву мне не чуждо. Но что-то мне подсказывает, что дева Киу не нуждается в защите, – отзывается тот, сыто улыбнувшись.

Мудро молчу, понимая, что в этом раунде лучше пропустить ход, чем подбрасывать искры в костёр.

– Как насчёт отвлечься от сентиментальных историй, полных грусти и тоски, и послушать музыку? – предлагает Янлин, оценив затянувшуюся паузу, – Я как раз недавно разучила новую мелодию.

– Дорогая сестрица, разве «последняя твоя разученная мелодия» – не Песнь Одинокой Любви? – с улыбкой уточняет глава Мин, но Янлин уже поднимает флейту и подносит её к губам.

– Дорогой братец, эта мелодия способна разжечь огонь даже в самых потухших сердцах таких закостенелых циников, как мы. Прошу, не останавливай меня, – фыркает Янлин в то время, как её брат чуть опускает голову, отчего его волосы скрывают часть лица, и ладонь, расположившуюся на щеке.

Его черты слишком приятны! И я прямо сейчас испытываю желание убрать эти длинные пряди в высокую прическу, чтобы иметь возможность вновь любоваться его естественной красотой…

Но вместо этого разворачиваюсь к деве Янлин и начинаю слушать мелодию, нежность которой неожиданно заставляет моё сердце сжаться от трепета.

Это и есть Песнь Одинокой Любви?.. Что ж, дева клана Утонченного Изящества и впрямь мастер игры на флейте: каждый звук, воспроизводимый ею, был наполнен странной силой, заставлявшей тело наполняться приятным волнением. Я бы даже сказала, что эта мелодия была слишкоминтимной… но я не была одарена тонким слухом и не разбиралась в нотах, потому суждения мои могли быть грубыми и топорными.

Когда изящная мелодия подошла к концу, я невольно бросила взгляд на главу Мин: как он сам оценивает игру своей сестры? Была ли она виртуозной? Или – лишь милой и приятной, и глава клана в данный момент готовится высказать исполнительнице пару претензий, как её старший брат и наставник?..

Моё любопытство было поддержано и самой Янлин, которая повернулась к нему и спросила негромко:

– Ну, как тебе, брат?

Внимательно наблюдавший за пальцами заклинательницы, порхавшими по всей длине музыкального инструмента, глава Мин не сразу оторвал свой взгляд от флейты. А затем поднялся на ноги, взяв в руку кувшин с вином, и сказал, ни к кому не обращаясь:

– Он опустел. Пойду, обновлю его.

Слегка удивленная таким поведением брата, дева Янлин направила своё внимание на главу Жао:

– Вам понравилось, глава?

– Это была невероятно красивая мелодия. Мне жаль, что она так быстро закончилась, – протягивает тот, вновь наливая себе вина.

В этот момент глава Мин возвращается на своё место, ловит взгляд девы Янлин и немного растерянно спрашивает:

– Почему ты так смотришь на меня?

– Я жду твоей оценки! Но ты видно решил окончательно вогнать меня в краску, раз медлишь, не спеша давать ответ! – слегка разочарованно отзывается та, за недовольством скрывая явное волнение.

– Ты мастер, сестра. И я нисколько не сомневаюсь в твоём таланте, – мягко отвечает глава Мин, – едва ли во всех Тихих Водах найдётся кто-то, кто может сыграть эту мелодию лучше тебя.

Лицо Янлин тут же светлеет, а на щеках появляется горделивый румянец.

Выходит, я всё верно почувствовала: Песнь Одинокой Любви была исполнена идеально.

– Дева Киу, а что скажете вы? – внимательно всматриваясь в моё лицо, неожиданно уточняет Янлин.

– Мои познания в музыке не столь велики, но даже эта бесталанная слушательница способна оценить ваше дарование, дева Янлин, – склоняю голову, решаясь на похвалу.

И, странное дело! Почему-то глаза заклинательницы чуть прищуриваются, словно та ждала от меня какой-то иной реакции.

Мельком бросаю взгляд на главу Яо, который очевидно станет следующей жертвой жаждущей похвалы девы из клана Утонченного Изящества… и мгновенно напрягаюсь, заметив, что с верховным творится что-то странное: он сидит, низко опустив голову и скрыв лицо ладонью.

А в следующее мгновение происходит сразу два события: глава Яо растворяется в пространстве, а двери в гостевую залу резко открываются, впуская внутрь взволнованного Ксина.

От этого громкого звука все присутствующие направляют на него взгляд и тут же замечают пропажу верховного заклинателя:

– А куда подевался глава Яо? – растерянно протягивает Янлин.

– Он только что вынужден был отбыть в свои покои, получив важное сообщение! – произносит Ксин, останавливаясь рядом со столом, – Я передаю вам его глубочайшие извинения, но дело не терпит отлагательств.

– Он ушёл так незаметно… – совсем теряется дева Янлин, оглядывая всех по очереди, – что могло произойти за те жалкие несколько секунд, пока мы общались без него?..

– Он получил сообщение от главы Ву, – резко поднимаюсь на ноги.

– Когда? – удивленно спрашивает Янлин.

– Когда вы спрашивали о своей игре у главы Мин. Я своими глазами видела это, – отвечаю, склонив голову и про себя прося у них прощение за свою ложь.

– Как вы могли это увидеть? – хмурится глава Жао.

– Духовный зверь(*) главы Ву знаком деве Киу, – приходит мне на выручку братец Ксин, – он был виден только ей, а для остальных остался незамеченным.

(*) – другое название духа поддержки.

– И какой же у главы Ву духовный зверь? – уточняет Янлин, коротко взмахнув веером.

Растягиваю вежливую улыбку на губах, но молчу, откровенно демонстрируя невозможность для меня честно ответить на этот вопрос.

Эта информация скрыта от посторонних. И в данный момент никто не сможет проверить мои слова; всё, что остаётся главам – лишь довериться и промолчать.

– Прошу прощения, но я вынужден так же покинуть вас, – откланивается Ксин, весь вид которого говорил об одном – задерживаться здесь и дальше он просто не может.

– Я отправлюсь вместе с вами, – тут же следую за заклинателем, а на озабоченный взгляд главы Мин низко кланяюсь и отвечаю вежливо, – это дело касается двух кланов. Мы постараемся вернуться, как только разберемся с ним. Прошу прощения у глав.

– Давно ли у клана Ясного Разума появились какие-то общие дела с кланом Искусного Коварства? – слышу вопрос главы Жао за спиной и выхожу в коридор.

– Братец Ксин, на ужине была Суан, ведь так? – спрашиваю негромко.

– Так, – отзывается второй брат взволнованным голосом, – глава Яо нынче практикует разделение сознания, потому к главам он отправил своего духовного зверя. Кто же знал, что дева Янлин решит исполнить мелодию, направленную на выявление древних демонов!

– Что? – изумленно спрашиваю, едва поспевая за ним.

– Если бы глава Яо присутствовал там сам, он бы, несомненно, смог противостоять действию заклятия, но Суан оказалась беззащитной перед влиянием зачарованной флейты!

– Что именно делает эта мелодия с древними демонами? – сосредоточенно спрашиваю у Ксина.

– Вызывает любовное томление. Потому сейчас я запечатаю покои главы Яо на несколько часов: мы не можем допустить утечки информации о духе поддержки верховного заклинателя! Только не сейчас! – голос братца Ксина и впрямь выдавал крайнее беспокойство, и я невольно задержала дыхание, ощутив, как бухнуло сердце.

Если глава Яо вобрал Суан в себя, то в данный момент он борется с наложенным на духа заклятием. Ксин прав: никто не должен входить в эти покои до тех пор, пока учитель не справится с влиянием Песни Одинокой Любви!