Месть по наследству - Олег Владимирович Кондратьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Тебя-то, старый, как угораздило под раздачу не попасть?
— Может, и старый, зато умный и предусмотрительный. И, спасибо тебе, знал, с кем дело придется иметь. Еще пока сюда шли, я осмотрелся и нашел отличное место: небольшая ниша в глубине под приборной панелью. Туда и с берега не дострелить, и сталь носовой обшивки вдвое толще, чем по бортам! Пока мирно с этими гнидами общались, я потихоньку к этому укромному местечку подбирался. А уж как узрел, что они обратно возвращаются, так туда и сиганул. Вылез только, когда убедился, что пирс… э… расчистился, и сразу за машиной побежал. Вижу, что не зря!
— Точно. Нашего Ваську в одиночку не перетащить, а из депутата сейчас плохой помощник.
Петрович критическим взглядом окинул окровавленный костюм Соловьева и его висящую неподвижную руку:
— А его самого тащить не придется?
— Ну что ты! Он нам еще дорогу будет показывать и путь озарять. Как Ленин. Свободной уцелевшей рукой. А вы, Геннадий, несмотря на ранение, извольте оружие свое отыскать и ножичек мой у трупа заберите.
Путь обратно на причал был не длинный. Но Василий Арутюнович оказался таким тяжелым и не удобным к переноске, что Петрович и Вилков окончательно выбились из сил, пока добрались до катера. Убитых бандитов просто выгрузили на причал, не заморачиваясь предположениями о возможных последствиях. Слишком велика была усталость и желание поскорей добраться до теплохода.
Хоть в этом вопросе не случилось никаких заминок. Петрович так разогнал многострадальный катер, что уже через десять минут впереди можно было увидеть медленно дрейфующий «City Blues».
— Это тебе не какое-то унылое плавсредство! — гордо вещал пожилой моряк, похлопывая ладонью по штурвалу. — Это танк. Если быть совсем точным, то полтанка. У него дизель поставлен 3Д6, который является половиной знаменитого В-2, стоявшего на наших танках Т-34 в Великую Отечественную!
— Хорошо, хорошо, Петрович. Только на Берлин сейчас не надо! Ты нас ласково швартони, а уж дальше мы сами разберемся.
Удачным оказалось и то, что на теплоход до сих пор еще не прибыли медики. Капитан рассказал, как уже трижды переговаривался с центром скорой помощи, а оттуда постоянно требовали каких-то уточнений и объяснений: сколько пострадавших, какое у них самочувствие, что пили-ели и т. д.
— Они там точно решили, что весь теплоход перепился и обкурился! Советовали даже позвонить в наркоклинику. А когда узнали, сколько у нас «спящих», заохали и сказали, что будут готовить медицинский пароход-госпиталь большой вместимости. Правда, вот только что сами позвонили и сообщили, что «медицинская специализированная помощь уже отплыла», то есть вышла. Может, «специализированная» — это, в смысле, вытрезвитель?! Черт их разберет, с них станется! — Он перешел на тревожный конфиденциальный шепот: — У нас «спящие» начали просыпаться! Двое совсем очухались и даже ходят, а еще трое тоже вот-вот восстановятся. И представляете, все они — женщины!
— Так они же с Венеры! — Заметив, как удивленно поползли вверх капитанские брови, Денис пожалел о своей шутке и тут же с максимальной серьезностью успокоил собеседника: — Все отлично! Вы прекрасно поработали. Спокойно встречайте медиков, когда появятся. Мы вам поможем. А этот «полицейский» катер лучше убрать с глаз долой, верно?
Капитан кивнул.
— Давайте поручим это вашему помощнику. Не сомневаюсь, что он отлично справится. Все равно вряд ли нам дадут теперь проплыть под разведенными мостами «под звуки несмолкающего джаза».
— Это точно! Придется, скорее всего, возвращаться на базу, — он тяжело вздохнул, — и потом долго отчитываться по полной программе о таких… неординарных событиях.
— Капитан, я же сказал, что мы поможем. Никто не станет задавать вам каверзные вопросы и уж тем более в чем-то обвинять. — Дэн говорил максимально убедительно, хотя сам в это до конца не верил. — Так что служите по уставу, и будет вам счастье!
— Простите, «по уставу» — это как?
— Глаза оловянные, уши заложены, рот на замке!
Кто бы сомневался, что у Петровича сразу отыщется «одно укромное местечко», куда можно будет отогнать катер на временную стоянку.
— Только заберешь с собой этого раненого рулевого, — предупредил Денис.
— Что я с ним делать буду?!
— А что хочешь. Можешь утопить в Невке по пути.
— Это не гуманно.
— Ну, ты же сам его очень гуманно наручниками к рулю-то приковал. Ему эту руку с твоей подачи и прострелили.
— Н-да-а… — Петрович задумался. — С одной стороны, он, конечно, бандит. С другой…
— Тоже бандит!
— Дилемма, однако. В больницу пойдет — ментам сдадут. К своим сунется — братва может и «спросить» за гибель корешей.
— Что ты, как Витязь на распутье? Пусть сам выбирает. Ну, если ты топить не захочешь.
— Ладно, — Петрович вздохнул, — придумаю что-нибудь по пути.
— Так-то лучше. Поторопись, сюда вот-вот медики нагрянут.
— Вы-то как со своими пострадавшими?
— А это, как говорится, уже совсем другая история. Не бери в голову. Прощай, хозяин говна и пара!
Петрович неловко обнял Дэна за плечи:
— И тебе удачи, таинственный незнакомец, которого я никогда не видел!
Вилков поспешил в каюту. Туда под присмотром депутата уже отнесли беспробудно спящего Лысенко, и сюрприз — на одной из коек сидела Елена! Выглядела она озабоченной и очень расстроенной. «Генка, конечно, успел просветить свою бодигардшу».
Заметив попытку женщины что-то сказать, Денис предостерегающе поднял руку:
— Лена, отложим наши разборки до лучших времен! С минуты на минуту на теплоходе появятся медики, а встреча с ними в наши планы категорически не входит по многим причинам. Конечно, можно было бы пересидеть под замком в этой каюте, но у нас раненые, которым нужна скорая, но не совсем официальная помощь. Есть и вторая проблема. Пожалуй, более глобальная. Наше «происшествие» на «City Blues» и… в окрестностях быстро станет не только медицинской заботой, но и достоянием правоохранительных органов. Могут всплыть такие неделикатные вопросы, что мне даже трудно представить все последствия. И решений обеих проблем у меня пока нет!
— Тоже мне Гай Юлий Цезарь
