Слезы Тесс (ЛП) - Пэппер Винтерс

Всхлипывая, я сломалась. Голос Брэкса окружил мое сердце, отдаваясь в нем грустью. Почему он не поднял трубку? Он погиб или просто занят? Так много вопросов, но на них не получить ответов от глупого аппарата.

Сглотнув слезы, я пробормотала:

— Брэкс, это я. Я... я жива. Меня продали мужчине по имени Кью. Мне не причинили боль, и я направляюсь домой. Если ты получишь это сообщение, то я буду в посольстве Австралии, надеясь решить проблему с паспортом и всем остальным.

Я сделала глубокий вдох. Я хотела так много ему рассказать: насколько я изменилась, через что мне пришлось пройти, но я бы никогда не смогла открыть ему, что сделал со мной Кью, пока не смогла бы до конца скрыть царившее в моем голосе желание. Брэкс обязательно бы догадался, что Кью возбудил меня, даже когда я лгала сама себе, что предпочитаю быть правильной. Я сожгла все мосты, показав Брэксу вибратор и умоляя его о большем.

Меня захватило отчаянное желание: я должна закачивать с телефонным звонком, время уходит. Я могла быть разбитой, но должна попытаться собрать себя заново, когда доберусь до дома.

— Брэкс, если... если я не вернусь домой, обещай, что найдешь меня у мужчины по имени Кью Мерсер, в небольшой провинции во Франции. У него большой дом и штат обслуги. Расскажи все полиции. Я люблю тебя.

Слезы потекли с новой силой, когда я закончила звонок и мгновенно набрала другой номер. Повар, руки которого были покрыты липким соусом и мукой, вырвал телефон из моих цепких пальцев

— Эй! — я уставилась на него.

Он покачал головой, сердито смотря на меня.

— Вы распространяете ложь. Я не верю...

Мужчина посмотрел в сторону. Дверь открылась, предупреждающе звякнув.

Я в ужасе повернулась.

О, мой бог! В дверном проеме стоял Франко, вытаращив глаза. На миллисекунду он застыл, прежде чем начать действовать. Потом потянулся к своему пиджаку, в поисках чего-то во внутреннем кармане. Что он искал? Пистолет?

Я не хотела узнать, что именно.

И побежала.

Пробегая мимо женщины и мужчины, я попала на кухню и мысленно поблагодарила Господа за то, что в ней был выход. Когда я толкнула ее плечом, дверь резко открылась.

Самая дальняя улица была моим спасением, я побежала максимально быстро, изо всех сил. Израненная щиколотка ныла от боли, когда я перепрыгивала через выступающие кирпичи, которыми была вымощена дорога, поворачивающая в другой проулок. Я петляла, пытаясь полностью затеряться, и надеясь, что Франко потеряет всякий ориентир.

Следующие за мной крики рушили все надежды. Я побежала быстрее. Я не могла вернуться обратно. Просто не могла. Кью накажет меня, и не знаю, сколько мой разум сможет еще ему сопротивляться. Скорее всего, у меня больше никогда не появится шанса на побег.

Меняя направление, я метнулась на главную улицу, выбегая из переулка на дорогу со встречным движением. Люди расступались, когда видели меня, бегущую со всех ног, тяжело дышащую и с бешеным взглядом.

Когда я выскочила на середину дороги, остановившись в растерянности, стали раздаваться громкие сигналы машин. В их потоке я лихорадочно пыталась найти хоть кого-то или что-то, что могло бы меня спасти. Я не рисковала оглядываться назад, чтобы определить, насколько близко был Франко, так как всем телом ощущала себя преследуемой. Пуля могла вышибить мне мозги в любой момент, настигнув меня, как убегающего кролика, которым я и была.

Продолжать мысленную борьбу было бесполезным занятием, и я сосредоточилась на поиске спасителя.

Водитель одной из машин резко затормозил, отчего раздался резкий и визжащий звук, избегая столкновения в миллиметрах от меня. Мое сердце замерло, когда бампер машины остановился прямо перед моими коленями. Черт, действительно ли я готова пожертвовать смертью ради выживания?

— Putain de merde! (прим. пер. фр. – Какого черта!) — молодой человек, оттенок волос которого отливал каштаново-медным, открыл дверь машины, раздраженно жестикулируя поднятой рукой. — Я мог убить тебя!

Я впилась в него взглядом, а инстинкт требовал, чтобы я ответила себе на вопрос, мог бы он быть тем, на кого можно положиться. Мог ли он спасти меня? Я подбежала к водительской стороне и настолько сильно схватилась за дверь, что побели пальцы.

— Пожалуйста. Отвезите меня в полицию. Я была похищена.

Я оглянулась, ожидая, что Франко схватит меня прямо сейчас, уже преодолевший оставшееся между нами расстояние. Ведь я была открытой мишенью, стоя здесь, посреди дороги, заполненной машинами.

Парень оглядел меня сверху вниз, его ноздри хищно трепетали, когда он нервно провел рукой по волосам. В его карих глазах было беспокойство, я ощутила резкий укол страха. Он не поможет.

Я развернулась, приготовившись побежать вновь.

Когда я уже была готова сорваться с места, он прокричал:

— Стой! Я возьму! Я повезу тебя!

Он обежал машину и открыл дверь с пассажирской стороны.

Смотря на маленький седан, я почувствовала волнение. Не ввяжусь ли я в еще большие неприятности?

У тебя есть еще кто-то, кто спасет тебя?

— Эсклава.

От голоса Франко мое сердце захлестнула волна ужаса. Я залезла в машину.

— Садись! Садись!

Я не могла дышать, видя, как Франко бежал по направлению ко мне, обходя снующих прохожих, смотря на меня так, как будто уже поймал.

Парень среагировал быстро, мгновенно запрыгнув на водительское сиденье, он нажал на газ, и мы рванули вперед, сопровождаемые звуком рычащего двигателя. Франко успел только ударить по крыше, когда мы унеслись прочь, огибая другие машины и заезжая на бордюр.

Я внимательно посмотрела на парня, моего спасителя. Он сжал губы, управляя машиной на высокой скорости. Я так хотела его обнять и как-то отблагодарить.

Беспокойно двигаясь на сиденье, я уставилась в тонированное окно. Франко отбежал с дороги и направился вниз по улице, обеспокоенно проводя рукой по волосам. Он что-то закричал, гневно жестикулируя, перед тем, как побежать к тому месту, где мы стояли до этого.

Тяжело дыша, я посмотрела вперед, пытаясь успокоиться. Я сделала это. Свобода.

Мы не разговаривали, когда красивые городские виды остались позади, и машина выехала на деревенскую дорогу.

Тишина ощущалась в машине так, будто была третьим пассажиром. Я пристально смотрела в окно, а от волнения мне скручивало живот. Я хотела танцевать от счастья, но все еще не была свободна. Мне нужно было оставаться собранной и осторожной. Я нахмурилась. После трех недель пыток, могло ли все быть настолько простым? Меня пронзило чувство беспокойства, но я закусила губу. Неужели это не может так просто закончиться?