Пересекая границы - Оксана Панкеева

– Да нет, она наутро пришла такая помятая и несчастная, что даже Алиса не стала с ней скандалить, только поиздевалась… совсем немного и очень изысканно. Скандал учинил Алисин папаша, граф Монкар. Он вломился к его величеству и начал требовать, чтобы тот женился на его дочери, как подобает, поскольку он лишил ее чести и все такое.

– Вот дурак! – восхищенно просиял Жак. – Публично?

– Разумеется, публично, он на то и рассчитывал. А его величество столь же публично ответил, что утраченную честь своей дочери графу следует искать в другом месте, а именно – в раздевалке казармы паладинов. И если он хочет, чтобы эта самая честь была восстановлена, как подобает, пусть обращается к кавалеру Лаврису, только пока еще ни у кого не получилось заставить этого шустрого кавалера жениться хоть на одной из тех девиц, которые оставили свою честь в его объятиях. А его величество пусть не отвлекает от государственных дел подобными вздорными претензиями, делать его величеству более нечего, как жениться на всяких сомнительных особах, которые дают в раздевалках и изменяют его величеству с его же шутом…

– Ай, молодца! – восхитился Жак. – Ну не прелесть ли наш король? И все это, разумеется, спокойно, не повышая голоса, с едва уловимой усмешкой? Правда, жаль, что я не видел… Только зря он и меня сюда приплел, подумают еще, что это из-за меня Алису так жестоко отставили.

– А что, на самом деле не из-за тебя?

– Ну что ты, – как-то уклончиво ответил Жак. – Его величеству совершенно безразлично, верны ли ему его фаворитки. Можно подумать, ты сама не знаешь, ты же тоже ему со мной изменяла, и это его ничуть не волновало. Кстати, при дворе не будут делать ставки, пойдет ли граф Монкар к Лаврису и стребует ли с него восстановить порушенную честь? А то я могу…

– Да вряд ли, – рассмеялась дама. – Ты что, Лавриса не знаешь? Вот-вот, и все остальные тоже знают, так что ни у кого не возникнет сомнений. Интересно только, откуда король так точно осведомлен, где Алиса оставила свою честь?

– Вот у него и спроси, – посоветовал Жак. – Хотя я полагаю, что он заранее наводит справки о своих придворных дамах, чтобы случайно и в самом деле не напороться на принудительный брак. Ты же знаешь, какой он предусмотрительный.

Дама отчего-то недовольно поморщилась и уже без прежнего энтузиазма проворчала:

– Знаю, знаю, какой он, во всех отношениях. И совершенно не разделяю твоих восторгов… – она снова бросила нехороший взгляд на Ольгу и поинтересовалась: – Ты сегодня вечером что делаешь? Мне кажется, мы давно не виделись и нам есть о чем поговорить… наедине.

– Сегодня… не знаю, – заколебался Жак. – Насчет сегодня я не уверен, у меня много работы и мне, скорей всего, просто захочется отдохнуть. Давай лучше завтра. Завтра тебя устроит?

Даму вполне устроило завтра, и она удалилась, обворожительно улыбнувшись на прощанье. А Ольга в тихом недоумении потопала вслед за Жаком дальше, пытаясь как-то связать концы только что услышанных придворных новостей.

– О чем ты так задумалась? – окликнул ее Жак, оборачиваясь. – Ой, – тут же заулыбался он, – Теперь ты еще и сердитая! Неужели так разобиделась, что Эльвира на тебя свысока посмотрела? Так это естественно, аристократы всегда смотрят на горожан свысока. На меня при дворе тоже очень долго так смотрели, а некоторые и до сих пор… нашла на что обижаться.

– Все равно неприятно… – проворчала Ольга и, раз уж зашел разговор об этой даме, решилась спросить, чтобы не мучиться сомнениями: – Это твоя девушка?

– Нет, что ты, – засмеялся Жак. – Это одна из моих подружек, но вовсе не моя девушка. Да какая тебе разница? Ты постигай окружающий мир, а не мою личную жизнь.

– Ты тоже часть этого мира, – возразила Ольга, поскольку честный ответ Жака так ничего и не прояснил. – И эта задавака, и ваш король с его неверными фаворитками, вы все – часть этого мира. Только я все-таки не поняла, за что же король эту самую Алису отставил, если ему было все равно, что она ему с тобой изменяет?

– Значит, была причина… – неохотно пояснил Жак. – Ольга, ну, в самом деле, на кой оно тебе надо? Вон посмотри лучше, какой замечательный парк… Тебе что, так интересно сплетни собирать?

– Мне интересно, как здесь строятся отношения между людьми.

– Так же, как и у вас, уверяю тебя. Точно так же люди дружат и враждуют, влюбляются и ссорятся… так что эта часть человеческого бытия в объяснениях не нуждается. А всякие там сословные ограничения я тебе потом объясню, потому как мы почти пришли и… о, привет! А ты что здесь делаешь?

Последние слова Жака относились к еще одной незнакомой даме, которая как раз выбежала из дверей музея и радостно помахала ему рукой. К счастью, в отличие от высокомерной красавицы Эльвиры, эта была попроще. Вовсе не красавица, и одета как-то супротив традиций в штанишки и некое подобие короткого расклешенного халата, и на голове вместо традиционных косичек – пушистые распущенные волосы, выбивающиеся из-под берета. Хотя на Ольгу тоже посмотрела с неприязненным и неодобрительным любопытством.

– Я ходила в музей на эскизы, – пояснила она, откровенно улыбаясь Жаку. – А ты? Что это тебя в музей понесло? Даму на прогулку вывел?

– Это не дама, – улыбнулся в ответ Жак, – Это работа. Познакомься, Ольга, новая переселенка.

– А, то-то я смотрю, на ней платье не того размера! А оно, оказывается, просто чужое! – засмеялась девица, тут же моментально подобрев, и протянула Ольге руку. – Диана, ученица художника.

– Очень приятно, – сдержанно ответила Ольга. – А что, так заметно?

– Кому как, мне заметно. Да ничего, не переживай, купишь себе нормальное, по размеру, и будет сидеть, как надо. А в это надо было чего-нибудь вот здесь подложить и поддеть нижнюю юбку подлиннее, и не так бы бросалось в глаза. Неужели никто не посоветовал?

– Никого, кроме меня, поблизости не оказалось, – объяснил Жак. – А я как-то и не заметил…

– Вот и доверяй вам, мужчинам, девушек в свет выводить! Нарядил бедняжку во что попало с чужого плеча, и потащил… Чье платье-то, Анжеликино?

– Почему ты так решила?

– Эльвира намного крупнее, и платья у нее намного шикарнее, Тереза меньше ростом и шире в плечах, у Милены такого платья нет и не будет никогда, у Дженивы талия вдвое толще, Каролина платьев вообще не носит, ну, и не мое, разумеется. Хотя, впрочем, для Анжелики оно тоже слегка дороговато, будь у нее такое, она бы его не отдала…

– Видала? – подмигнул королевский шут, кивая на общительную Диану. – Что значит – художница! Нет, не угадала, милая, и никогда не угадаешь. Тем более, я не имею привычки раздевать своих дам в служебных целях.

– А не в служебных? – засмеялась художница. – Что ты делаешь сегодня вечером?