В поисках христиан и пряностей - Найджел Клифф

Облаченного в лучшие свои доспехи да Гаму сопровождали двенадцать старших офицеров. Его шлюпка была украшена флагами и вымпелами, и когда султан подошел ближе, португальцы на веслах двинулись навстречу. Лодки остановились бок о бок. Жестами и через переводчиков мужчины обменялись сердечными приветствиями, и да Гаме польстило, что ему оказывают королевские почести.

Султан пригласил командора посетить город и остановиться в его дворце, где он мог бы освежиться и отдохнуть от тягот долгого путешествия. После, предложил султан, он нанесет ответный визит на корабли. Невзирая на лестное предложение, да Гама отказался. Он пришел к твердому убеждению, что слишком опасно сходить на берег в хорошо вооруженных и укрепленных мусульманских городах, сколь бы дружелюбными ни казались их жители. Он ответил, что приказ короля воспрещает ему принять предложение, а если он ослушается, о его поведении донесут.

А что скажет о нем его собственный народ, возразил султан, если он сам посетит корабли без знака доброй воли со стороны чужеземцев? По меньшей мере он желает знать, как зовут их короля.

Португальский переводчик написал имя – Мануэл.

Если чужеземцы навестят его на обратном пути из Индии, объявил султан, он пошлет с ними письма или даже посла этому Мануэлу.

Поблагодарив за любезность, да Гама пообещал вернуться и, в свою очередь, задал множество вопросов, касавшихся своей собственной миссии. Султан долгое время распространялся про пряности, про Красное море и пообещал предоставить штурмана.

Встреча прошла настолько хорошо, что да Гама послал за своими пленниками и всех их передал султану. На это султан торжественно заявил, что не был бы более счастлив, даже если бы ему подарили целый город. В отличном настроении он совершил почетный тур вокруг кораблей, восхищаясь каждым по очереди и, без сомнения, прикидывая, какой урон они способны нанести его соседям. Командор, следовавший за ним в собственной шлюпке, приказал дать салют из бомбард. Испуганные мусульмане схватились за весла, и да Гама поспешно подал знак канонирам прекратить стрельбу. Оправившись, султан объявил, что никто и никогда не доставлял ему большей услады и что он был бы весьма рад, если бы чужеземцы помогли ему в его войнах. Да Гама же намекнул, что пока султан видел лишь самую малость: если Господь позволит им открыть Индию и вернуться домой, его король, несомненно, пошлет целый флот боевых кораблей в помощь новому союзнику.

После трехчасового визита султан направился домой, оставив в качестве гарантов на борту флагмана своего сына и шарифа. Ему по-прежнему хотелось похвалиться своим дворцом, и он прихватил с собой двух матросов. Поскольку командор не желал сходить на берег, султан пообещал на следующий день встретить его у кромки воды.

На следующее утро, взяв две вооруженные шлюпки, Васко да Гама и Николау Коэльо прошли на веслах перед городом. Толпы собрались на берегу, где двое всадников разыграли дуэльный поединок. Вдалеке виднелись красивые улицы и плещущие фонтаны. Путешественники узнали, что только арабы – числом, вероятно, тысячи четыре – живут внутри городских стен, а африканцы, многие из них рабы, работающие на плантациях, живут за стенами в глинобитных хижинах. После столетий межплеменных браков внешних различий между двумя группами наблюдалось немного, но невзирая на этническую принадлежность, мусульманская элита всегда называла себя арабами, а на неисламское население навешивала ярлык «каффиры» – арабское обозначение неверных, – и такая ситуация сохранялась по всему побережью.

Выйдя из своего дворца, султан сел в паланкин – крытые носилки, установленные на шестах, – и велел отнести себя вниз по каменной лестнице к воде. У лестницы покачивалась шлюпка Васко да Гамы, но вести беседу было трудно, и вновь султан умолял командора сойти на берег и добавил, что просит в порядке личного одолжения: его престарелый и недужный отец очень хочет увидеть человека, который проделал такой путь и преодолел столько опасностей во имя своего короля. Если понадобится, и он, и его сын отправятся заложниками на корабль. Но и этого оказалось недостаточно, чтобы усыпить бдительность Васко да Гамы, и командор непреклонно остался у себя в шлюпке, откуда смотрел на устроенные султаном увеселения.

Изо всех управляемых арабами городов Индийского океана португальцы наткнулись на тот, который, вероятнее всего, предложил бы им помощь. Сведения о четырех кораблях из Индии тоже оказались верны, и вскоре к «Сан-Рафаэлу» подошла на веслах группа моряков с индийского корабля и попросила разрешения подняться на борт. Да Гама как раз приехал на «Сан-Рафаэл» переговорить с братом и теперь велел матросам показать индусам часть алтаря, которая изображала «Богоматерь у подножия креста с Иисусом Христом на руках в окружении апостолов» [347]. Поскольку это были первые индусы, которых они увидели, матросы рассматривали их с нескрываемым любопытством и решили, что они ничуть не похожи на известных им христиан. Одеты они были в белые хлопчатые робы, носили окладистые бороды, а длинные волосы заплетали в косы и прикрывали тюрбанами; ко всему прочему, они объяснили, что они вегетарианцы, что показалось подозрительным людям, изголодавшимся по свежему мясу. Но едва увидев алтарь, индусы простерлись ниц посреди палубы и все время стоянки флота в гавани каждый день приплывали помолиться перед алтарем, привозя с собой в дар небольшое количество гвоздики и перца.

Несомненно, это явилось последним подтверждением того, что Индия кишит христианами. Еще более тронуты были португальцы, когда с индусских кораблей был дан залп в честь проплывавшего мимо командора.

– Христос! Христос! – радостно кричали индусы, воздевая над головой руки. Так, во всяком случае, их речитатив звучал на слух европейцев.

Тем же вечером индусы обратились к султану за разрешением устроить праздник в честь чужеземцев. С наступлением темноты небо осветилось вспышками петард. Индусы давали залп за залпом из своих малых бомбард и во всю глотку распевали странные гимны.

Спустя неделю праздников и пиров, потешных поединков и музыкальных интерлюдий да Гама начал терять терпение.

22 апреля дхоу привезла одного из советников султана, первого посетителя за два дня. Да Гама велел схватить его и послал во дворец гонца с требованием предоставить обещанного штурмана. Султан рассчитывал развлекать португальцев, пока они не смогут участвовать в его войне, но тут же прислал требуемого человека, и да Гама отпустил заложника.

К великой радости европейцев, штурман как будто оказался еще одним христианином из Индии [348]. Развернув подробную карту Индийского океана, он показал на ней португальским офицерам вехи и объяснил океанские ветра и течения. Он был явно опытным навигатором и в равной мере обладал познаниями в науке хождения под парусом. Навигационные инструменты португальцев не произвели на него ни малейшего впечатления: штурманы Красного моря, заметил он, давно пользуются сходными приспособлениями, чтобы определять высоту солнца и звезд, хотя он и его соотечественники-индусы предпочитают другой прибор [349]. Этот прибор он показал офицерам, и штурманы да Гамы решили, что позволят ему руководить ими.

Во вторник 24 апреля зазвучали трубы, поднялись паруса, и португальская флотилия с большой помпой покинула Малинди. Согласно одному повествованию, узнав, что его новые друзья уплывают, султан был безутешен и заверил их, что имя португальцев «никогда не покинет его сердце, где он будет хранить его до самой смерти» [350].

Погода стояла ясная, и корабли быстро продвигались вперед. Прямо на север, по словам штурмана, лежал огромный залив, заканчивающийся проливом: Аденский залив и Баб-эль-Мандебский пролив, врата в Красное море и дорога к Каабе в Мекке. Неподалеку оттуда, добавил он, расположено много больших городов, как христианских, так и мусульманских, и шесть сотен островов, считая только известные. Европейцам еще многое предстояло узнать.

Два дня спустя побережье Африки скрылось из виду. Три ночи спустя на горизонте вновь появилась Полярная звезда. Путешественники опять пересекли экватор, но на сей раз шли по океану, куда прежде не заплывал ни один европейский корабль. Они держали курс на северо-восток, в Индию.

Позади они оставили больше врагов, чем друзей. Их представления об Африке были в лучшем случае путаными, и они все еще с трудом представляли себе страну, в которую направлялись.

Глава 10

На крыльях муссона

Более двух тысячелетий навигация в Индийском океане зиждилась на том простом факте, что суша нагревается и остывает быстрее воды.

Каждый сентябрь, когда из-за наклона земной оси Северное полушарие уходит дальше от солнца, огромное Тибетское плато быстро теряет тепло. В свою очередь, воздушные массы над материком охлаждаются и опускаются вниз, создавая огромную область высокого давления. Индийский океан хранит тепло много дольше, а поскольку теплый воздух поднимается и оставляет по себе пустоту, туда устремляется холодный воздух, стекая вниз над равнинами Северной Индии. Под конец года парусные корабли, покидающие Индию, уносит на северо-запад к Аравии и Африке регулярный и надежный северо-восточный ветер.