Кофе для олигарха. Месть на десерт (СИ) - Геррер Мария

Глава 38

- Егор хочет познакомиться с тобой поближе, - на лице Суровцева расплылась счастливая улыбка. Он намеревался что-то сказать, но я жестом остановила его. – Не перебивай, дослушай. Мне эта идея не по душе. Но я понимаю, как важно для Егора иметь отца. Любого. Даже такого, как ты. Поэтому я пообещала ему, что не буду возражать против вашего общения.

- Спасибо, Лена. Для меня это тоже очень важно. Даже не смел просить тебя о подобном. Мне очень хочется узнать Егора поближе. Ты не представляешь, как я тебе благодарен!

- Твоя благодарность меня мало волнует. Я надеюсь на твое благоразумие. На то, что ты не станешь перетягивать сына на свою сторону.

- Я даже не думал об этом.

- Очень мудро. Егор – единственное, что есть в моей жизни. Я не позволю причинить ему вред или даже просто расстроить. Общаться вы будете только в моем присутствии, и это не обсуждается.

- Понимаю и не возражаю, - Кирилл стал на удивление покладистым.

- Я расскажу тебе о Егоре, о том, что он любит, а чего терпеть не может. Он не идеальный ребенок, непоседливый, задиристый. Правдолюб, а это не всем детям в его классе нравится. Иногда Егор приходит домой с ссадинами и синяками. В школе время от времени возникают проблемы, и я их решаю по мере своих сил. Если ты думаешь, что обрел свою копию в миниатюре, то сильно ошибаешься. В Егоре нет самолюбования и снобизма. Я приложила немало усилий, чтобы сын смог избежать этих пороков. Надеюсь, при общении с Егором ты сможешь контролировать свои недостатки.

- Я настолько порочен? – невесело улыбнулся Кирилл.

- Не мне судить. Иногда, чтобы увидеть что-то, должно пройти время. Раньше в тебе было много заносчивости и эгоизма. Просто влюбленная дурочка этого не замечала. Признаю, ты изменился в лучшую сторону. Поэтому и не возражаю против твоего знакомства с Егором.

Долго рассказывала Кириллу о его сыне. О привычках, об увлечениях. Суровцев слушал внимательно, иногда задавал вопросы. Но у меня было чувство, что он опасается спугнуть или ненароком обидеть меня. Ведь я в любой момент могу передумать и запретить ему встречи с Егором.

Наше общение напоминало мне переговоры враждующих сторон, которые решили заключить мирное соглашение несмотря ни на что. И я, и Кирилл старались подбирать правильные слова. Сплошная дипломатия!

Наконец я рассказала Кириллу все, что посчитала нужным. Это заняло почти два часа.

- Можно, я угощу тебя кофе и пирожным? – неожиданно спросил он.

- Да, - кивнула я.

Нам принесли две чашечки черного кофе и миндальное пирожное для меня. Такое же, как заказал Суровцев во время нашего первого свидания, когда пригласил меня в это кафе.

- Видишь, я помню, - виновато улыбнулся он.

- Вспомнил, - поправила я. – Это разные вещи.

- Согласен. Я тоже хочу тебе рассказать кое-что о себе. Наберись терпения и постарайся выслушать мою исповедь.

- Я вся внимание, - усмехнулась ему в ответ.

Поддела ложечкой кусочек пирожного. Оно было нежно и необыкновенно вкусно. Рецепт в кофейне трепетно соблюдали много лет. Вкус из прошлого взволновал, вызывал воспоминания и грусть по безвозвратно ушедшим годам.

Десять лет назад я сидела так же напротив Кирилла, и не могла от него глаз оторвать. Он рассказывал потрясающе интересные истории, от которых дух захватывало. Кирилл всегда много путешествовал. А я так никуда и не смогла выбраться.

Только тогда мы сидели у окна и нас заливал солнечный свет. А теперь я выбрала полутемный уголок. Да, жизнь меняется, и наши приоритеты меняются вместе с ней.

- Возможно, тебе это будет неприятно слышать, но я хочу рассказать тебе правду о себе. То, о чем никому и никогда не рассказывал. Да, я забыл тебя. Вернее, заставил себя забыть. Возможно, ты поймешь и простишь меня.

- Я не исповедник. Грехи не отпускаю.

- Знаю. Но облегчить душу мне необходимо. Наберись, пожалуйста, терпения.

- А ты не боишься, что после твоих откровений я не разрешу Егору общаться с тобой?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Не боюсь. Ты умная женщина, а мои откровения касаются только нас двоих. Я никого не убил и не ограбил, не отнимал хлеб у нищих и не обижал сирот. И ты только что сказала – Егору нужен отец. Даже такой непутевый. Но я постараюсь исправиться, - попытался разрядить возникшее напряжение Суровцев.

- Очень на это надеюсь, - не смогла удержаться от сарказма. Ему не стоит обнадеживаться.

- Я пытался забыть тебя. Очень старался. И это у меня получилось. Иногда мимолетно я вспоминал о своей подлости. Но гнал мысли прочь. Сначала думал, ты начнешь меня преследовать, закатывать скандалы. Как делало большинство девушек после расставания. Но ты ушла тихо, и больше никогда не напомнила о себе.

- Не видела смысла в этом. Я бы все равно ничего не добилась. Ты оттолкнул меня. А унижаться я еще не умела. Потом научилась.

- Я бесконечно виноват перед тобой, - Кирилл взял меня за руку, но я зло выдернула ее.

- Продолжай. Не отвлекайся, если хочешь, чтобы я тебя слушала.

- У меня в жизни есть два греха, которые я не могу исправить. Наверно, их больше, но тревожат меня именно эти. О них я порой вспоминаю и сразу гоню эти воспоминания прочь. Бывает, сделаешь что-то подлое, потом стыдно, а ничего поменять уже нельзя. Первый мой грех может показаться незначительным. Но не для меня. Я еще не ходил в школу, мне было лет шесть. Мы с мамой были в магазине. Старушка уронила мелочь и ей помогали собрать деньги. В том числе и я. Я отдал ей только часть монет. Не знаю, зачем оставил остальные. Наша семья никогда не нуждалась, мне ни в чем не отказывали. Старушка долго благодарила всех, гладила меня по голове. Потом ушла. А деньги жгли мне руку. Я сжимал их в кармане и понимал, что уже ничего не поделать. Вернуть их я не могу. Некому. Я незаметно положил деньги на прилавок. Оставить себе не мог. Да и не нужны они мне были.

- Ты был еще слишком мал. Это можно оправдать. Подозреваю, второй грех — это то, что мы расстались?

- Да. После того, как я узнал тебя, я вспомнил многое. Нет, не многое, все. Вспомнил помимо воли. Как бы глубоко я не пытался загнать неприятные мысли о тебе, они время от времени давали о себя знать. Я прятал их в самом дальнем уголке моей темной души.

- Ты очень самокритичен, - усмехнулась я.

- Да, она у меня темная, я это знаю. Ты ушла из моей жизни, словно никогда не существовала. И это было очень удобно. Раз ничего от меня не требуешь, значит, у тебя все сложилось отлично. Значит, можно стереть из памяти то, что нас связывало.

- Железная мужская логика, - недобро рассмеялась я.

- Понимаю твою горечь и обиду.

- Нет, не понимаешь. Тебе это никогда не удастся, даже не пытайся.

- Не смею с тобой спорить. Я довольно быстро нашел очередное развлечение. Анжела так забавно добивалась моего внимания. Меня это веселило. Однажды она сказала, что ты бросила Институт, и утешилась с другим. Я попросил ее больше никогда о тебе не вспоминать. Не хотел бередить прошлое. Анжела оказалась умна, приняла это к сведению. А дальше ты все знаешь. Череда женщин, потом женитьба на Анжеле. Эффектная жена для олигарха. По статусу подходит, по экстерьеру тоже. Что еще надо? Мои родители ее одобрили, - Кирилл задумчиво посмотрел в окно. - Я никогда не был счастлив. Не сумел. Или не заслужил. Иногда воспоминания о тебе вспыхивали в мозгу болезненной искрой. Но я тут же тушил ее и гнал прошлое прочь. В этом я преуспел. Оно перестало меня тревожить. В результате нелюбимая жена едва меня не убила. Ты меня ненавидишь, а сын до недавнего времени вообще не знал о моем существовании. Зато я свободен. Только меня это не радует. Мне не следовало путать удовольствие и счастье.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Увы, не могу тебе посочувствовать.

- Я этого не жду. И безмерно благодарен, что позволишь мне общаться с Егором.

- Постарайся не наделать глупостей.

- Этого не будет. Понимаю, что ошибка недопустима.