Пятница - Татьяна Додонова

Через час, он уже сидел в салоне самолета, направлявшегося рейсом в Москву.

Глава 43

Дневная жара навалилась своим знойным телом на джунгли и хижину Алекса. Накупавшись в бассейне, покормив крокодилов, Алекс раскинулся в богатырском дневном сне на своей лежанке, внутри хижины.

Ни малейшего движения не ощущалось воздухе, в дрожащей дымке испарений, поднимающихся от берега, от почти мгновенно высыхающего песка, после скатывающихся с него набегов ленивых, пологих волн. Парило.

Отгоняющие москитов, скрученные и высохшие папоротниковые жгуты, совсем сгорели, оставив в глиняных блюдцах, только серые, невзрачные кучки. На столе хижины, стояла глиняная кружка с ручкой и выцарапанном на ней названием «столичная». Алекс всхрапнул, и повернулся на бок.

В небе парил, изредка шевеля огромными крыльями, большой белогрудый орел, зорко выискивая своим острым глазом, зазевавшуюся дичь на ветвях веток и на редких прогалинах чистой, рыжеватой, выжженной солнцем, земли.

Хижина Алекса, выглядела сейчас настоящим крепостным укреплением, нацеленным, на охрану и обеспечение спокойной жизни хозяина.

Снаружи двойного забора, устроенного из заточенных остроконечных кольев, вкопанных в землю остриями вверх, по водяному каналу, изредка проплывали крокодилы, которых Алекс выпускал в канал на ночь или тогда, когда ложился отдыхать. Забор совсем зарос зеленью, и, только острые наконечники, торчащие из молодой поросли, напоминали, что это является оборонительным сооружением.

Внутри участка, вдоль забора, было установлено множество непонятных не сведущему человеку, конструкций, сооруженных из стволов деревьев, прутьев, глины и кусков мусора. Конструкции были похожи не примитивные метательные машины, коими, в действительности и являлись. В некоторых механизмах, были установлены большие глиняные чаши, в которых тлели угли, находящиеся в специальных малых чашах, установленных прямо в емкостях с древесной смолой.

Вся поверхность забора, была окутана сторожевыми растяжками, которые при неосторожном прикосновении, запускали в действия все смертельные машины, которые Алекс придумал, для собственной обороны: самострелы, тяжелые усеянные шипами колоды, выскакивающие из земли остроги и колья, метательные катапульты, петли, капканы и прочие орудия смерти. Только одно место — проход, было известно ему лично, и именно здесь, по приставной лестнице, Алекс попадал к себе домой или уходил на охоту…

Алекс повернулся, сладко причмокнул и что-то невнятно забормотал во сне.

Орел, пролетая над хижиной, выпустил из своего заднего прохода, длинную, вязкую струю.

Птичье испражнение, устремилось вниз, и, по необъяснимой причине, точно попало на сторожевую растяжку самострела, установленного на крыше хижины Алекса. Самострел немедленно сработал. Стрела со свистом врезалась в следующую растяжку возле забора, которая лопнула, но заставила сработать большую катапульту, метнувшую горсть больших камней.

В следующую секунду, началась цепная реакция, которая заставила срабатывать все смертельные механизмы, самострелы, капканы.

Засвистели стрелы, камни падали в ямы ловушки, из земли вырывались колья, усеянные шипами колоды, рушили забор врезаясь в него, и, заставляя срабатывать еще большее количество ловушек.

Раскаленная смола попала на спины отдыхавших крокодилов, которые заметались по загону подпрыгивая и щелкая челюстями. Джунгли перед забором загорелись облитые кипящей и горевшей смолой. Деревья, с ужасным треском распрямляли свои стволы от лопнувших сторожевых лиан, и обрушивали свои стволы на следующие орудия убийств. В ствол дерева, стоящего возле хижины, попал огромный валун из катапульты, разломил его на две половины, одна из которых с грохотом обрушилась на крышу хижины, проломив её и нависнув, над спящим Алексом.

Небо быстро потемнело. Сверкнула молния. Через минуту — хлынул дождь.

На лицо Алекса, сквозь пролом в крыше, упали первые капли дождя. Он поморщился и повернулся на другой бок. Дождь полил сильнее. С пальмового листа, на лежанку вылился целый поток грязноватой дождевой воды. Алекс, вскочил, как ошпаренный, схватил мачете и выскочил из полуразрушенной хижины.

Его глаза округлились от ужаса.

В пепене дождя, открылась полная картина разрушения его крепости.

Колья забора повалены, вместе с самим забором. Территория вокруг хижины, была завалена обломками деревьев, метательных и сторожевых машин. По территории медленно ползли, ничего не соображавшие крокодилы. За забором — выжженная огнем большая территория, с зияющими ямами провалов-ловушек и останками катапульт, еще дымилась погасающими остатками огня..

Дождь потоками скользил по горевшему гневом телу Алекса.

Джунгли потряс страшный вопль разъяренного самца.

— А-а-а. Будь проклят этот демон! О Боги! Покарайте эту тварь!

От звука его голоса, с крыше хижины соскользнула ветка и попала на уцелевшую растяжку. Самострел немедленно выстрелил.

Алекс услышал, как загудела тетива, и еле успел упасть на землю.

Стрела от самострела, чиркнув по его плечу, исчезла в пелене дождя.

Он стоял на четвереньках, в грязи и его потрясали звероподобные, мужские рыдания. От собственной беспомощности и бессилия.

Сверкнула молния. Снова ударил гром. Ливень хлынул с новой силой.

Алекс поднялся и поплелся в хижину. Там, ее остатки, хоть как-то, немного, могли скрыть его, от этого неожиданного, проливного дождя. Он добрался до развалин хижины, еле двигаясь, то и дело, спотыкаясь и раскачиваясь, словно пьяный. Ноги разъезжались, и скользил по грязной жиже, как будто — он шел не по земле, а по скользкому льду. Алекс взял стул, нашел, не заливаемое водой место, уселся на него и с горестью, обхватил голову руками.

Глава 44

За неделю, ничего не произошло на «тропе войны». Это немного тревожило Катерину. Заходить на чужую территорию — в глубину джунглей от ручья, разделяющего их территории, она боялась.

Однажды, ей пришла интересная мысль в голову — почему бы не пробраться на «вражескую территорию» по берегу. Ведь устроить ловушки на песке, на открытой территории — гораздо труднее, чем в зарослях и дебрях. Просто негде маскировать оружие и прочие капканы. Эта мысль настолько ее поразила своей простотой, что она два дня ходила сама — не своя.

Время шло… Наконец, она собралась с духом, и тронулась в путь.

В первый день, она прошла и «мусорную лагуну» и довольно далеко, как ей казалось, зашла на чужой берег. Ночь прошла на раскидистом дереве — пришлось вспомнить неудобства первых дней пребывания на острове.