Пляжный клуб - Элин Хильдебранд

Джем каждый раз мучился при встрече, хотя понимал, что не видеться будет гораздо больнее. И потому, когда Марибель появлялась возле отеля, его одолевали противоречивые чувства. Сколько ни клял себя, он каждый раз заводил с ней разговор. Как дела в библиотеке? Как мать?

Как побегала? Марибель тоже спрашивала о всяком разном. Что интересного на работе? Ходил ли на пляж? Бывал ли на людях? Может, с кем закрутил романчик? Все не терпелось с рук его сбагрить, чтобы подружку нашел. Ну уж нет, не надейся. Пусть хоть вина ее гложет, если ничего другого она испытывать не в состоянии.

– Нет, – отвечал он. – Никуда не ходил. Ни с кем не знакомился.

С тех пор как Джем поселился на острове, люди его особенно не интересовали – пока не появился Нейл Розенблюм. Было в нем что-то от Стивена Спилберга. Длинные волосы с проседью, крохотные очки без оправы, пестрая гавайская рубашка, джинсы и легкие тканые тапочки-эспадрильи. Мистер Розенблюм остановился в пятом номере на три ночи и проживал один. При нем был рюкзак и мягкий перекидной чемодан для одежды. Джим собирался подхватить ношу, как вдруг гость пресек его попытку. Упреждающе подняв руку, он сказал:

– Я всегда беру только то, что могу унести сам. Лучше покажи, куда идти.

И они пошли по пляжу в сторону номера. По пути Джем произносил свой обычный текст про горничных и континентальный завтрак. Нейл его не слушал. Не отрывая глаз, он смотрел на берег и покачивал головой. Джем поднялся на три ступеньки, ведущие к терраске пятого номера, отпер дверь ключом.

– Вот мы и пришли, сэр.

Оставив коридорного в дверях, Нейл Розенблюм прошел в свой номер. Джем немного замялся: ритуальное ожидание чаевых. Постоялец поставил на пол рюкзак, разложил на кожаном кресле перекидной чемодан.

– Обращайтесь, если вам что-то понадобится. – Джем попятился. Позорное отступление без чаевых.

Нейл Розенблюм повернулся в его сторону и сказал:

– Обожди. Как тебя звать?

– Джем Крендалл.

Нейл Розенблюм протянул ему руку:

– Я Нейл. Рад встрече.

– Взаимно.

Гость осмотрелся.

– Джем, я должен признаться, это как раз то место, которое нужно такому парню, как я. Место, где можно зависнуть на парочку дней.

– Да, сэр. Я вас прекрасно понимаю.

– Зови меня Нейл.

Нейл расстегнул молнию на рюкзаке и вытащил из него пару аккуратно сложенных рубашек, плавки, вьетнамки, «мыльницу», бутылку водки и пакетик с травой. Последний он продемонстрировал отдельно.

– Покуриваешь? – невзначай спросил он.

Джем постарался не выказывать удивления.

– Нет, Нейл. Не то чтобы очень.

Нейл открыл пакетик и понюхал.

– Жаль, – сказал он и выставил напоказ бутылку водки. – Не откажешься?

Джем помялся с ноги на ногу и взглянул на электронный дисплей радиоприемника, показывавшего время. Два сорок пять.

– Я работаю до пяти.

– А вообще-то употребляешь? – уточнил Нейл.

– Да.

– У меня своя фирма, «Розенблюм тревелз». Слышал когда-нибудь? Может, видел рекламу?

– Вроде нет.

– Мы обслуживаем Нью-Йорк. У нас много заказов, крупный бизнес. Просто огромный! И он меня убивает. – Нейл устало опустился на кровать. – Знаешь, зачем я сюда приехал?

– Нет, – ответил Джем.

Скинув с ног мягкие тапки, Нейл сказал:

– Чтобы обкуриваться, пить водку с клюквенным ликером и греться на солнышке. Ходить по берегу и мочить ноги в океанской воде. Буду делать то, что мне всегда нравилось. Не стану принимать факсы, отвечать на звонки и слушать голосовую почту, чтобы отправить какую-нибудь богатую клушу, миссис Толстой или миссис Достоевский, в роскошный круиз до Ленинграда. Утром во вторник я уеду. Достану деловой костюм из саквояжа и надену его. А до тех пор – никаких звонков и никаких сообщений. Если ты постучишь в эту самую дверь, то лишь для того, чтобы пропустить стопочку с Нейлом Розенблюмом или помочь ему выкурить травку из вот этого мешочка.

– Хорошо, – сказал Джем. – Я понял.

– Он все понял. Ну хорошо, посмотрим. Очень на это надеюсь.

Нейл вынул из кармана джинсов какую-то купюру и вручил ее Джему. Улыбка фортуны.

– Возвращайся в пять, и мы выпьем. Попробуй раздобыть мне тоник, пару лаймов и немного «Океанских брызг». Что ты на это скажешь?

– Тоник, лаймы, «Океанские брызги», – повторил Джем. Скрывшись за дверью, он развернул купюру. В его руках лежали сто долларов.

В пять часов десять минут Джем ступил на террасу пятого номера с бумажным пакетом в руках, постучал и стал ждать. Нейл отворил дверь. Вид у него был заспанный, волосы растрепанные. Из одежды – рубашка и плавки, на этот раз он был без очков. Глаза покраснели. Немного растерянно он спросил:

– Да?

Джем протянул ему пакет:

– Я принес тоник и все, что вы просили…

– Ах да, точно. Господи, я заснул. Проходи, садись. Я собирался на пляж, но, видимо, не дошел. – Он поднял пакетик с травой. – Крутая штука.

Джем присел на краешек кровати. На кровати была вмятина – там, где спал Нейл.

– А ты не видел мои стекляшки? – спросил Нейл.

– Днем по крайней мере они были на вас.

Нейл протер глаза и засмеялся:

– Ах да, очки. Спасибо, что напомнил. Я имел в виду посуду. Под коктейль или мартини.

– Бокалы на холодильнике, – ответил Джем.

Нейл смешал напитки.

– Может, пройдем на террасу? – предложил он.

– Запросто.

Джема не оставляло странное чувство, будто он очутился на первом свидании. Он принял у Нейла клюквенный коктейль с водкой и, выйдя на террасу, уселся в шезлонг. Давненько ничего не пил. До сих пор хватало только на пиво в баре. Нейл – в очках – тоже сел в шезлонг. Какое же райское место! Вода, солнце, холодный коктейль и удивительно мягкий шезлонг. Хоть немного вкусить этой роскоши!

– Ну, Джем, рассказывай. Как ты попал на остров?

– Да просто взял и приехал, – поведал Джем. – Кто-то из колледжа мне рассказал. Вот я и решил чуток заработать.

– Так ты зарабатываешь? – удивился Нейл.

– Ну да, – ответил тот. Стодолларовая бумажка в глубине кармана согревала душу. – Наверное.

– А после Нантакета какие планы? – спросил Нейл.

– Рвану в Лос-Анджелес, – разоткровенничался Джем. – Хочу быть агентом.

Откинув назад растрепанную седую голову, Нейл засмеялся.

– Боже мой! Это нечто. Он хочет стать агентом. Поедет в Лос-Анджелес!.. Зарезал без ножа.

– А что тут такого? – насупился Джем. Он не любил, когда над ним смеялись.

– Поехать в Голливуд, чтобы открыть свой бизнес? Никто не ездит в Париж, чтобы стать писателем! Вчерашний день. Я скажу тебе, что будет дальше. Ты доберешься до Калифорнии и устроишься в турагентство или ресторан и будешь пахать до седьмого пота, пока не осатанеешь. И что потом?

– Что? – спросил Джем.

– Понятия не имею, – усмехнулся Нейл. – Вернешься на Восток? Подцепишь какую-нибудь ухоженную старушонку типа Николь Симпсон, и тебя порубит на куски ее бывший муж? Попадешь в секту и покончишь с собой в кругу единомышленников? Понятия не имею.

Джем осушил бокал.

– Еще будешь? – спросил гость.

Парень пожал плечами.

– Вы пригласили меня, чтоб высмеивать?

– Ой, – усмехнулся Нейл, – вы посмотрите, я задел его за живое. Ну прости, не хотел.

Он зашел в номер, а Джем остался сидеть на террасе и смотреть на воду. Очень скоро хозяин возник в дверях со свежими коктейлями.

– Знаешь, что я делал в твоем возрасте? Бродил с рюкзаком на плечах. Излазил Юго-Восточную Азию вдоль и поперек: Катманду, Бангкок, Кох-Самуи, Сингапур. Провел два месяца на Бали. Как думаешь, сколько стоит переночевать в гималайской чайной? Один пенни. Номер в Таиланде – четыре бакса за ночь, плюс рисовая лапша – лопай сколько влезет. Я месяц не мылся, а когда в зеркале себя увидел, то и не узнал сразу. Никогда в жизни не был так счастлив. А теперь? Ты в курсе, во сколько мне обходится этот номер – на всю азиатскую поездку ушло не в пример меньше. Да только сегодня я не счастливее, чем был на Кута-Бич, когда любовался закатом и пил индонезийское пиво. Вот она, правда жизни.

Джем посасывал кусочек льда.

– Мне слишком тяжело дались эти деньги, – сказал он, – чтобы угрохать их на путешествие.

– Угрохать?! – поразился Нейл. – Да ты приобретешь такое, что будет греть тебя до самой могилы. И не думай, что я толкаю товар – тебе мои турне не по карману. Просто пойми: надо путешествовать, пока молод. Увидеть своими глазами Тадж-Махал, Нил и отель «Раффлз».

– Мои родичи и Калифорнию-то не одобрят, – проговорил Джем. – А Тимбукту и подавно.

Нейл кинул на Джема взгляд поверх очков:

– Ты до сих пор отчитываешься перед родителями?

– Да просто не хотел бы их огорчать, – уточнил тот.

Солнце садилось за облачный вал.

– Мне пора, – произнес Джем.

– Пора ему! Ну ладно тогда, иди домой. Сваливай от старого пердуна, который забивает тебе голову дурацкими идеями.

На следующее утро Джем как ни в чем не бывало стоял на улице и поливал розы, как вдруг к нему подбежала Марибель, вся в поту.