Полная история христианской церкви - Александра Бахметьева

Отрекшиеся христиане пали на колени, рыдая и каясь в малодушии своем. Кодрат молился о них и увещевал их, указывая им на милосердие и благость Господа. Это так раздражило судью, что он велел предать Кодрата самым ужасным истязаниям, но Кодрат, радуясь покаянию падших, забыл о собственных мучениях. Вся забота его была о них. «Господи! — восклицал он, — возьми мою душу за их души и помилуй их!» Необычайный свет вдруг озарил всех христиан, и мученик услышал голоса Ангелов, молящихся с ним. Все отрекшиеся вновь исповедали Христа и радостно приняли мученическую смерть. Судья еще долго и жестоко мучил Кодрата, возил его за собой в разные города и, в конце концов, в стране Геллеспонтской велел отсечь ему голову мечом. Но твердость и вера его произвели сильное действие на некоторых свидетелей его страданий. Многие обратились к Господу; и двое из них, Саторин и Руфин, сподобились мученической смерти.

Мученица Агафия Панормская (Палермская), Сицилийская. Икона

В Никее пострадал святой мученик Трифон, которого Господь укреплял чудесной силой среди ужасных страданий. В Сицилии (остров Средиземного моря) была взята за веру молодая девушка по имени Агафия, дочь знатных и богатых родителей. Правитель употреблял все старания, чтобы склонить ее к отречению. Он поместил ее на некоторое время к одной богатой женщине, которая вместе с дочерьми вела жизнь роскошную и грешную, надеясь, что ее пример заставит Агафию полюбить земные радости и увеселения и что тогда она уже не захочет пожертвовать своей жизнью. Но ничто не смутило Агафию. Среди искушений она сохраняла твердую веру и горячую любовь к Богу. Ее мучили долго и едва живую заключили в темницу. Ночью ей явился апостол Петр и именем Христа исцелил ее раны; в то же время всю темницу осиял чудный свет и двери сами собой растворились. Но Агафия не воспользовалась возможностью освободиться и до конца довершила свой подвиг, вынесла еще истязания и в молитве отдала душу Богу.

Святой мученик Полиевкт Мелитинский. Икона. Конец XV в. Новгородский музей

Господь дивными путями призывал к Себе избранных к спасению, и жестокое гонение только увеличивало число чад Христовых. В армянском городе Мелитине жили два воина: Неарх и Полиевкт. Они любили друг друга, как родные братья. Неарх был христианином, а Полиевкт — язычником. Неарх часто грустил о том, что его друг упорствует в заблуждениях и всеми силами старался обратить его. Он часто читал ему Священное Писание, рассказывая о Христе. Вот дошел и до Мелитины указ Декия. Повеление предавать казни христиан было прибито к столбам и зданиям. Неарх, прочитав его, очень опечалился; он потерял всякую надежду обратить друга. «Если мне не удалось до сих пор убедить Полиевкта, — думал он, — то не теперь же он обратится, когда исповедание веры христианской наказывается истязаниями и смертью». Полиевкт заметил его печаль и спросил, что тому причиной.

— Грущу о разлуке нашей, — сказал Неарх.

— Как о разлуке нашей? — возразил Полиевкт. — Разве может что-нибудь разлучить нас? Наша дружба неразрывна, и смерть одна разлучит нас.

— То, что разлучает нас, сильнее смерти, — печально отвечал Неарх.

Полиевкт пристал к другу, чтобы он объяснил, что хочет сказать, и Неарх отвечал ему:

— Я христианин, и меня поведут на смерть за мою веру; и тогда ты оставишь меня, потому что ты язычник.

— Друг мой, — отвечал Полиевкт, — ничто не разлучит нас. В эту ночь мне во сне явился Христос, Которому ты служишь. Он снял с меня мою одежду и надел на меня другую, новую, цены и красоты коей описать нельзя; и дал Он мне крылатого коня.

Неарх обрадовался.

— Это значит, — сказал он, — что ты откажешься от языческих заблуждений и облечешься в веру истинную, что ты познаешь Христа.

— А разве я уже не познал Христа? — возразил Полиевкт. — Разве не горело у меня сердце, когда ты мне говорил о Нем, когда ты мне читал Святое Евангелие? Не удивлялся ли я словам и учению Его? Отныне я совсем хочу быть Его рабом и готов исповедать имя Его. Хочу Ему служить, оставив все ложное. Пойду и прочту повеление царское, изданное на христиан и на Господа и Бога моего.

Полиевкт отправился на площадь. Ему повстречалась толпа язычников, которые несли идолов и шли в капище на поклонение. Он громко объявил себя христианином и, в горячей ревности к вере, опрокинул и разбил кумиров языческих богов. Его тесть и знакомые напрасно умоляли его поберечь себя, говорили ему о жене, детях, поносили христианскую веру. Полиевкт говорил им: «Я хочу быть служителем Христовым. Христос Сам призвал меня к познанию истины. Он всесильной рукой Своей привел меня от тьмы к свету, от смерти к жизни; хочу быть Его воином». Полиевкта стали мучить. Пришла его жена, со слезами умоляла пожалеть себя, ее. Он же убеждал и ее стать христианкой и говорил ей о благах небесных. Наконец, когда убедились, что все увещевания бесполезны, судья приговорил Полиевкта к смертной казни. Полиевкт с радостью пошел на смерть и говорил народу, что светлый юноша укрепляет его и повелевает ему забыть обо всем земном. Перед казнью он в толпе увидел своего друга и закричал ему: «Спасайся, друг, и не забудь о дружбе нашей!» Ему отсекли голову мечом. Он был первым мучеником в городе Мелитине.

Невозможно описать всех случаев мученичества, как невозможно и назвать имен всех пострадавших в это время. Гонение продолжалось всего только два года, но было чрезвычайно жестоким. Господь дивными знамениями ободрял и укреплял верных служителей Своих. Чудесные исцеления совершались над ними. Иногда истерзанные ранами тела их внезапно оказывались здоровыми и невредимыми. Чудесные видения укрепляли мучеников, и среди истязаний лица их сияли небесной радостью. Все это изумляло язычников, и многие, познавая силу Божию, обращались, так что Церковь росла и множилась, вопреки всем, восстающим на нее.

Глава XIX

Священномученик Киприан Карфагенский. Восьмое гонение

Один из самых уважаемых епископов этого времени — св. Киприан Карфагенский. Воспитанный в язычестве, Фасций Киприан еще в ранней молодости стал преподавателем философии и красноречия в Карфагене. Он был очень богат, любил великолепные пиры, общественные увеселения, одевался пышно, собирал в свое прекрасное загородное поместье толпу друзей и учеников, которые любили и уважали его. Но Киприан был не из тех, которые могли довольствоваться языческим безверием. Его душа жаждала узнать истину. И вот, по милости Божией, он встретился с христианским священником Цецилием, который убедил его, что только христианское учение есть путь к истине и спасению. Киприан уверовал и принял Святое Крещение. С этих пор он стал новым человеком, возрожденным Духом Святым. Он сам впоследствии описал епископу Донату эту чудесную перемену. В нем исчезла привязанность к земным благам и удовольствиям, он стал жить лишь для Бога, для исполнения Его святых заповедей, продал большую часть имущества, а деньги раздал бедным. Жена старалась несколько умерить его щедрость, но Киприан, обогащенный надеждой на блага небесные и святой верой, ценил теперь земные сокровища только как средство помочь своим ближним. Святая радость, спокойствие, любовь к Богу наполнили его сердце. Он с благодарностью и смирением сознавал, что только Дух Божий мог произвести в нем эту чудную перемену.

«Я понял, — писал он, — что рожденное по плоти и порабощенное греху было от земли — земное; но что новая жизнь, одушевленная Духом Святым, есть от Бога… В Боге и от Бога вся наша сила; от Него наша жизнь, от Него наша крепость. Через Него мы, живя на земле, имеем предчувствие будущего блаженного состояния».

Киприан до конца жизни сохранил живейшую благодарность к священнику, с помощью которого узнал истину. Он чтил его, как отца, и, в знак признательности, принял его имя. После обращения своего он стал называться Фасцием Цецилием Киприаном.

Вскоре Киприан был посвящен в пресвитеры. Когда через год умер Карфагенский епископ Донат, христиане пожелали, чтобы Киприан занял его место. Пять пресвитеров были против его избрания, да и сам Киприан долго отказывался, не считая себя достойным этого сана. Но христиане настаивали, окружали дом его, восклицая: «Или Киприана, или никого!» Наконец Киприан согласился. Это было в последний год царствования императора Филиппа, когда еще христиане пользовались спокойствием. Киприан ревностно взялся за свои обязанности, поучал паству, старался возбудить в ней ревность к вере, помогал всем нуждающимся. Вскоре вспыхнуло гонение, и в Карфаген пришел указ Декия.

Ничто так не раздражало язычников, как обращение в христианскую веру людей значительных по званию или уму и учености. А подобные обращения стали повторяться все чаще и чаще. Они служили подтверждением истины христианской веры, и потому вражда язычников преследовала этих христиан с удвоенной силой. Как только в Карфагене появился указ Декия, то все языческое население стало требовать казни Киприана. На площадях и в цирках раздавались крики: «Киприана львам! Киприана львам!»