Революция муравьев - Бернард Вербер

Жюли вдруг поняла, что этот интервьюер сам мечтал стать интервьюируемым. Марселю Вожирару были совершенно неинтересны ни группа, ни ее музыка, он давно утратил любопытство. Он был пресыщен. Единственное, чего он хотел, так это того, чтобы Жюли задавала ему вопросы, спрашивала его о том, как он приобрел свою журналистскую мудрость, как он ее использует, каковы его положение, его жизнь в местной редакции «Горна».

Она мысленно выключила звук и просто смотрела на шевелящиеся губы журналиста. Он был похож на встретившегося ей шофера такси, который жаждал высказываться и совершенно не желал воспринимать. В каждой своей статье он, несомненно, немного говорил и о себе, и наверняка, если объединить их все вместе, получится полная биография Марселя Вожирара, мудрого героя современной прессы.

Директор появился снова. Он был в восторге. Он сообщил им, что не только все билеты проданы и зал набит битком, но люди даже в проходах стоят.

– Послушайте.

По ту сторону занавеса действительно толпа скандировала: «Жю-ли! Жю-ли!»

Жюли прислушалась. Ей не почудилось. Вызывали не группу всю вместе, вызывали ее и только ее. Она подошла к занавесу и слегка раздвинула его, перед ней предстала картина всех этих людей, выкрикивающих ее имя.

– Похоже, дело пойдет, Жюли? – спросил Давид. Она хотела ответить, но не смогла выговорить ни слова. Она прочистила горло, сделала новую попытку и с трудом прошептала:

– У меня... голос... пропал...

«Муравьи» посмотрели на нее с ужасом. Если Жюли лишится голоса, спектакль провалится.

Жюли вспомнила свой сон, в котором видела свое лицо безо рта, с подбородком до носа.

Девушка жестом показала, что нужно отказываться от выступления.

– Ничего, это от волнения, – сказала Франсина, пытаясь говорить уверенно.

– Конечно, волнение, – подтвердил директор. – Абсолютно нормальное явление, обычное дело перед важным концертом. У меня есть от этого средство.

Он исчез и появился запыхавшийся, потрясая баночкой с медом.

Жюли набрала в рот несколько ложек, проглотила, закрыла глаза и, наконец, издала:

– ААААА.

Все облегченно выдохнули, потому что испугались не на шутку.

– Какое счастье, что насекомые предусмотрительно состряпали это универсальное лекарство! – воскликнул директор культурного центра. – Моя жена даже грипп лечит маточным молочком.

Поль задумчиво посмотрел на горшочек с медом. «Действительно, чудодейственный продукт», – подумал он. Счастливая Жюли не прекращала упражнения с заново приобретенным голосом, издавая всевозможные звуки.

– Так, теперь вы готовы?

91. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ

ДВА РТА: талмуд утверждает, что человеку дано два рта: высший и низший.

Высший позволяет словом разрешать телесные проблемы. Слово не только передает информацию, оно и лечит. Речь высшего рта помогает человеку определить свое положение в пространстве, установить отношения с окружающими людьми.

Талмуд, кстати, предостерегает от чрезмерного употребления лекарств, поскольку они проходят путь, обратный слову. Не надо мешать слову выходить, иначе оно превратится в болезнь.

Низший рот – это половое отверстие. Оно разрешает телесные проблемы во времени. При помощи полового отверстия, а именно наслаждения и воспроизведения, человек создает себе свободное пространство. Он самоопределяется, общаясь со своими родителями и детьми. Пол, «низший рот», помогает прокладывать новую дорогу, вырывающуюся из семейных уз. Каждый человек радуется возможности наделить детей духовными ценностями, отличающимися от ценностей его родителей. Высший рот воздействует на низший. Словом обольщаешь другого человека и начинаешь использовать свой пол. Низший рот воздействует на высший: при помощи пола осознаешь свою самобытность и свой язык.

92. ПЕРВАЯ ПОПЫТКА ВЗЛОМА

– Мы готовы.

Максимильен осмотрел различные взрывные устройства, установленные на плоскостях пирамиды.

Скоро это сооружение не сможет больше издеваться над ним.

Взрывники размотали длинный шнур, соединявший пластиковые заряды с детонатором, и отошли от пирамиды.

Комиссар подал знак. Начальник группы взрывников поднял детонатор и начал считать:

– Пять... четыре... три... два... Бззззз...

Человек вдруг упал лицом вниз. Он потерял сознание. На шее у него был след.

Оса – хранительница пирамиды.

Максимильен Линар приказал всем защитить участки тела, не покрытые одеждой. Сам полицейский втянул шею в воротник, спрятал руки в карманы и локтем нажал на детонатор.

Ничего не произошло.

Он осмотрел шнур: тот был перекушен чем-то. Максимильен Линар определил это как «некие маленькие челюсти».

93. ВОДА

Кувшинка мгновение парит в воздухе. Время остановилось. С высоты, со своего взлетевшего корабля-цветка, мирмекийцы видят мир таким, каким он редко представал перед ними. Птицы. Мухи. Зимородки в засаде.

Воздух свистит в ушах и розовых парусах кувшинки.

Принцесса 103-я смотрит на своих товарищей: это последнее, что она увидит перед смертью. Все усики торчат вверх в оцепенении.

Корабль-цветок продолжает лететь. Несколько растрепанных облачков прячут от них драку двух соловьев.

«Ну что ж! Вот оно, мое последнее путешествие», – думает 103-я.

Но, повисев в воздухе, судно снова начинает подчиняться законам гравитации, которая, как и следует из ее названия, шутить не любит. Кувшинка стремительно снижается. Муравьи впиваются когтями в сумасшедший лифт, мчащий их к нижним этажам. Кувшинка теряет еще два лепестка, предпочитающих начать самостоятельную жизнь, а не оставаться на корабле, захваченном муравьями.

Скорость падения нарастает. Напор ветра оторвал когти 12-го от цветка, и теперь он висит вертикально, держась одной лапкой, головой вниз. Принцесса 103-я вонзает мандибулы в лист судна, чтобы не улететь. 7-й таки улетает. Его в последнюю минуту удерживает 14-й, которого держит 11-й.

Края кувшинки вверху смыкаются, образуя что-то вроде чаши. Космонавты, приземляющиеся в кабине ракеты, испытывают, наверное, те же чувства. К тому же от соприкосновения с воздухом дно чаши нагревается.

Принцесса 103-я чувствует, как ее когти разжимаются один за другим. Ее скоро выбросит наружу.

Удар. Корабль-цветок плашмя падает в воду. Он погружается в нее, но затем всплывает так быстро, что муравьи даже не успевают намокнуть. Однако в течение доли секунды принцесса 103-я становится свидетельницей уникального зрелища: воронка, образованная падением цветка, позволяет ей очутиться почта лицом к лицу с подводными жителями.

Она замечает пескаря с совершенно круглыми глазами и двух тритонов с гребнями. Но тут корабль, как пробка из бутылки, выскакивает на поверхность. Волна накрывает муравьев и их усики, лишая на несколько секунд возможности воспринимать окружающее.

Они прошли водопад! Серебряная река успокоилась, как будто ей надоело терзать их. Муравьи целы и впереди нет порогов.

Разведчики отряхивают усики, еще покрытые феромонами паники и водой.

5-й принимается обтирать себя, чтобы быстрее стать сухим.

Они предаются сближающему их заново сладкому трофоллаксису. Они победили реку. Они прошли свой мыс Горн. Все возвращается на круги своя. Стрекоза пожирает муху, а ее, в свою очередь, пожирает форель.

Корабль-цветок снова скользит по серебряной ленте, уносимый течением на юг. Но уже поздно, солнце устало светить. Оно медленно спускается в свое убежище и зарывается в землю далеко на горизонте. Все вокруг становится серым. Видимость сокращается до нескольких сантиметров. Водяные пары к тому же мешают муравьям использовать обонятельные радары. Даже шелкопряды, чемпионы в ориентировке на местности, прячутся. Занавес тумана опускается на все, будто хочет скрыть предательство солнца.

Над муравьями летают бабочки павлиний глаз. Принцесса 103-я наблюдает за их величественными движениями. Как она счастлива, что осталась в живых! И потом, какие же они красивые, бабочки.

94. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ

БАБОЧКА: после окончания Второй мировой войны доктор Элизабет Кубблер Росс опекала еврейских детей, выживших в нацистских концентрационных лагерях.

Войдя в барак, где они еще лежали, она заметила нацарапанный на деревянных спинках кроватей рисунок. Она потом часто видела его и в других лагерях, в которых страдали дети.

Рисунок был один и тот же – бабочка.

Сначала доктор решила, что таким образом они выражали чувство некоего братства, объединявшего избитых и изголодавшихся детей. Она подумала, что изображение бабочки стало для них символом принадлежности к определенной группе, как некогда символом первых христиан была рыба.

Она спрашивала у многих детей, что означает этот рисунок, но те отказывались отвечать. Наконец однажды семилетний малыш объяснил ей смысл изображения: «Бабочки как мы. Мы знаем про себя, что страдающее тело – тело только промежуточное. Мы – гусеницы, и однажды наша душа улетит от всей этой грязи и боли. Рисуя бабочку, мы напоминаем друг другу об этом. Мы – бабочки. И мы скоро улетим».