ТЕРРОР ПОСЛЕ 1917. СУПЕРТЕРРОР. СОПРОТИВЛЕНИЕ. Том 6. - Роман Ключник

«Одной из первых жертв наркомвоенмора стал известный на Балтике капитан первого ранга Щастный, отличившийся своим независимым характером и личным мужеством... Троцкий с помощью бывшего главкомверха Н.В. Крыленко вопреки декрету об отмене смертной казни добился для Щастного расстрела, самолично выступив главным и единственным свидетелем обвинения.

Под беспощадную руку Бронштейна попадали и свои, «безбашенные», неуправляемые — в этом же году по его приказу расстреляли кровавого красного командира Щорса, из которого в 30-е годы Сталин и Довженко, используя кинематограф, пытались (по примеру «Чапаева») сделать национального героя. На совести Троцкого и казнь одного из создателей красной конницы — комкора Думенко, не захотевшего получать боевой орден из рук председателя Реввоенсовета и обвинённого в связи с этим в антисемитизме...» — отметил в своём исследовании Андрей Дикий.

Труп расстрелянного Щастного Бронштейн приказал не выдавать его родным, этот еврейский фашист распорядился закопать расстрелянного на территории своего ведомства, без могилы и креста.

Выше я уже отмечал, что Бронштейн и Ленин-Бланк завербовали около 300 тысяч интернационалистов, — бывших пленных немцев, австрийцев и венгров, часть за идею и часть за деньги, в Красную Армию. Было также огромное количество пленных чехов, которые не за идею и не за деньги не хотели воевать в рядах Красной Армии, и рвались домой.

А ситуация для Ленина и Бронштейна складывалась грозно, опасно — на Дону набирало силу Белое освободительное движение, захватчики не могли контролировать ситуацию на всей огромной территории бывшей Российской империи, которая стала напоминать лоскутное одеяло из «самостийных» образований. Во-первых, 27 января 1918 г. в Томске Сибирской думой, которая была под сильным влиянием бундовцев, несогласных с Лениным, было создано Временное Сибирское правительство во главе со спекулянтом мяса из Одессы П.Я. Дербером (1884-1938 г.), который руководил Томским правительством с 27 января до июля 1918 г., затем столица этого правительства была перенесена в Китай. Проигравшие в столицах бундовцы и кадеты мириться с Лениным не собирались, и не оставляли попытки отобрать у Ленина немного власти и территории России.

Томск бундовцами был выбран не случайно, ещё с середины 19-го века в этом городе, несмотря на все запреты и ограничения для этой нации российских императоров, была сформирована довольно большая община еврейских купцов, торговавших в Сибири. В Томске ими была построена синагога. Если читатель заглянет в книгу Э.И. Черняка и Я.М. Кофмана — «Евреи Сибири» (2000 г.), то найдёт там много интересного, например, — что там регулярно издавался «Сибирский вестник Бунда», а в 1912 году в этом городе прошёл 2-й всероссийский сионистский съезд. В те революционные годы можно было прочитать в Томске объявления, что, например, еврейская сионистская организация Полей — Цион такого то дня проводит в библиотеке г. Томска собрание своих сторонников, и им будет показана местными артистами трагедия «Жидовка», а после спектакля будут танцы. В общем, и в Сибири кипела еврейская жизнь.

Во-вторых, в апреле 1918 г. белый атаман Семёнов провозгласил себя главнокомандующим русской армии на Дальнем Востоке. Не случайно всю эту огромную территорию, контролируемую Сибирским правительством и атаманом Семеновым, Бронштейн и Ленин уговаривали американцев взять под свой контроль. К тому же в Ашхабаде было создано Закаспийское Временное правительство под руководством некоего Ф.А. Фунтикова, и соответственно — была создана Закаспийская республика. Ленин размышлял и бился — как бы не пустить на свободу Украину. Эту большевикско-украинскую войну описывал еврейский историк С.М. Дубнов, правда — его интересовали свои национальные проблемы:

«7 апреля. Украинская война кипит. Местами кровавые погромы. Сегодня читал более точное сообщение о погроме в Глухове: несколько сот убитых или изувеченных евреев»,

«7 мая... На всём русско-украинском фронте бойцы большевистской Красной армии, отступая трусливо перед немцами и гайдамаками, вознаграждают себя еврейскими погромами, а гайдамаки особо исполняют свою историческую миссию...», — читаем в дневнике историка С.М. Дубнова.

Почему местное население начинало погромы — в этом вопросе мы уже разбирались неоднократно, а почему этим занимались красноармейцы и их враги? Потому что солдатам обеих сторон хотелось ежедневно кушать, а евреи везде были самой богатой частью населения, после того как разграбили помещиков и дворян. «Массовое уничтожение евреев Белоруссии и Украины в годы гражданской войны было, на самом деле, не столько результатом чьей-то сознательной политики, сколько народнокрестьянской реакцией», — отмечает историк Дж. Мюллер (С).

Но были и другие случаи, — известный нам уже атаман Дутов, на глазах которого разворачивались события осенью 1917 г. в Петрограде, — в городе Илеке расстрелял 400 евреев, а 9 мая 1918 г. в селе Александров-Гай расстрелял 675 человек, большинство из которых были евреи.

С опытным в делах с евреями населением Украины трудно было вести широкомасштабную красную агитацию с таким успехом, как в России с крестьянством, рабочими и казаками. А некоторые из вновь оболваненных — честные и наивные марксисты стали «путаться под ногами» со своей честностью и искренностью помочь бедным, и им трудно было воспринимать подлости ленинцев-марксистов. Из доклада Центрожиду «своего» — Раппопорта по поводу состояния дел на Украине:

«Значительной помехой... является преступная агитация. так называемых «незалежников», этих искренних настоящих коммунистов, но чуждых для нас и не знающих наших сокровенных целей»(С). Таких искренних, не знающих по объективным причинам правду истории и не подозревающих «сокровенный» замысел отцов партии, творцов революции мы встретим в большом количестве не только в 20-30-х годах, но и в 50-70-х годах советского периода.

Американцы от сладкого «сибирского» предложения отказались, ибо сил не хватало охватить все задачи, — как раз в это время они отправили более миллиона своих солдат в Европу на арену бушевавшей Первой мировой войны, чтобы окончательно решить её исход. И у большевиков сил не хватало. А огромное количество освобожденных из российского плена чехов не желали воевать в Красной Армии и рвались домой или на фронт против немцев. Ещё в апреле 1917 г. из пленных чехов, словаков и поляков была сформирована 1-я чешская дивизия, а в июне — 2-я дивизия и польский корпус. Но захватившие Россию Ленин и Бронштейн не хотели терять эту, оказавшуюся под рукой, силу. Вначале большевики решили чехов здорово пугнуть — распустили слух, что якобы они сознательно сдались в плен русским, поэтому по возвращению домой австрийцы расправятся с ними предельно жестоко — как с предателями. Эта «утка» не подействовала, и чехи продолжали рваться домой. Максимум на что согласились чехи — это ещё поучаствовать в Первой мировой войне, а поскольку Россия вышла из этой войны, то они требовали перебросить их в Европу. Пять месяцев Ленин и Бронштейн волокитили решение «чешского вопроса», и только 26 марта 1918 г. Ленин и его СНК объявили, что согласны отправить чехов на фронт, было принято решение, что дислоцированная под Пензой 45-тысячная армия чехов переходит в подчинение генерала Жанена и будет вывезена во Францию. Но раздосадованные Ленин и Бронштейн решили чинить чехам препятствия. Они могли отправить чехов в Европу воевать против немцев через англичан — через Мурманск и Архангельск, и через французов — через Одессу. Но они сказали чехам, что это невозможно, а напрямую — немцы. Тогда чехи потребовали у Ленина отправки их в Западную Европу самым длинным окружным путем — через Дальний Восток. Что и требовалось. Вот тут-то и началась мудреная игра с чехами, причем как Бронштейна с Лениным, так и «союзничков» большевиков — англичан и американцев.

«Американский посол в Китае Райниш писал Вильсону: «Было бы огромной ошибкой позволить чехословацким войскам уйти из России... они могут овладеть контролем над всей Сибирью». 11мая 1918 г. в Лондоне в резиденции Ллойда Джорджа состоялось секретное заседание специального правительственного комитета, на котором было решено «рекомендовать правительствам стран Антанты не вывозить чехов из России, а снабдить их оружием и использовать в качестве интернационалистских войск союзников в России», — отметил в своём исследовании В. Шамбаров.

В борьбу за использование «чешской силы» подключилось и германское руководство. «В мае по требованию Мирбаха Троцкий отдал приказ об их (чехов) разоружении. По настоянию Массарика, всемерно уклонявшегося от «вмешательства во внутренние русские дела», чехи подчинились этому распоряжению, потребовав лишь оставления на каждый эшелон 150 винтовок и несколько пулемётов. Затем Бронштейн сказал, что отпускает чехов, но только как частных лиц — после их разоружения. Вслед за этим последовало из Москвы новое распоряжение — оставить на местах все чешские эшелоны, разоружить чехов окончательно и водворить их в концентрационные лагеря. Эта мера советского правительства привела к последствиям, для него совершенно неожиданным, — чехи восстали...», — вспоминал генерал А.И. Деникин. Причем Бронштейн кинул на разоружение чехов мадьяров (венгров), бывших военнопленных, — заклятых врагов чехов. Это и слух, что чехи будут выданы немцам, вызвало повстанческий взрыв у чехов.