Славные парни. Жизнь в семье мафии - Николас Пиледжи

Как-то раз он заявил своему полицейскому надзирателю, что желает сотрудничать в обмен на свободу, а на второй день стал отрицать, что сделал предложение. Он подогревал интерес федералов, давая им небольшие подсказки по угонам, убийствам и делу "Люфтганзы", но никогда не давал информацию, достаточную для арестов.

Генри продолжал изворачиваться, придумывать аферы и жульничать еще несколько дней после своего ареста, но это была последняя агония отжившего свое гангстера, последние рефлекторные движения "славного парня", который не знал, что он уже покойник.

Карен: В ночь ареста Генри в дверь позвонили двое детективов. При них был ордер на обыск. Я не знала, что они уже арестовали Генри вместе с остальными. Я не знала, что происходит. Поэтому хоть я и удивилась появлению копов, чувствовала себя в безопасности. Я знала, что мне нечего скрывать.

Я спросила, не желают ли они кофе. Я только что поставила новый кофейник. Некоторые жены, вроде Мики Бёрк, проклинали копов, делали непристойные замечания и плевали на пол. Я никогда не могла этого понять. Лучше вести себя вежливо и позвонить адвокату.

Первым делом детективы справились, где остальные члены семьи, затем попросили, чтобы на время обыска мы все зашли в одну комнату. Они ни словом не обмолвились о том, что ищут. Дети, которым и прежде доводилось находиться при обыске, просто продолжили смотреть телевизор.

Детективы вели себя очень вежливо. Они попросили нас не волноваться и сказали, что постараются закончить обыск как можно быстрее. Они прочесали все. Гардеробы. Ящики стола. Кухонные шкафы. Чемоданы. Даже каждый карман наших вещей, висевших в гардеробах.

Я поняла, что происходит, только после того, как пришли детективы, до этого обыскавшие дом Робин. Позвонил наш адвокат Ричи Оддо, сообщив, что Генри арестовали за торговлю наркотиками и утром привлекут к суду,

Поначалу я не думала, что дело окажется настолько серьезным. В доме Робин они нашли следы наркотиков, но ничего на Генри или в нашем доме. Я подумала, что, может, нам удастся замять дело.

Особенно после того, как на следующее утро Генри подал мне знак в суде. Он просто слегка согнул руку, и я незамедлительно поняла, что наркотики спрятаны в доме. Вот к чему приводят семнадцать лет совместной жизни.

Я знала - это движение означает, что наркотики спрятаны в нише за лампочкой, которую мы вставили в карниз над входом в спальню.

Копы там тоже обыскали, но чтобы добраться до тайника, следовало сначала протянуть руку вниз и затем уже вверх. Сразу после суда я помчалась домой, достала пакет - там было около килограмма героина - и смыла его в туалете. Теперь они лишились доказательств.

Для Генри определили залог в сто пятьдесят тысяч долларов, и он сказал, что хочет остаться в тюрьме на пару недель, чтобы очистить организм.

Он глотал столько таблеток и нюхал столько кокаина, что не мог ясно мыслить. Я подумала, что это неплохая идея. И также решила, что за отсутствием улик у нас появился неплохой шанс замять дело.

Вот почему я не могла понять, отчего Генри так нервничал, когда я его навестила, и почему Джимми с Микки ведут себя так странно. Все были на нервах.

Затем я направилась повидать Ричи Оддо, адвоката. Там находился и Ленни Варио. Оддо и Варио были родственниками. Ричи сказал, что уже пару дней ему не удается встретиться с Генри.

Он был адвокатом Генри. Что не так? Неужели Генри прячется от своего адвоката? Ричи не мог понять. Я поняла, что такое поведение заронило в нем подозрения.

Ленни сказал, что он знаком с Генри всю свою жизнь. Что Генри - человек надежный. Выглядело так, словно он разубеждал адвоката, но на самом посылал через меня весточку.

Ленни добавил, что Генри скорее закончил жизнь самоубийством, чем даст против кого-то показания.

Мики Бёрк звонила мне каждый день. Она постоянно спрашивала, когда Генри вернется домой. Я понимала, что она звонит вместо Джимми. Я говорила ей, что наказал мне Генри - что он очищается от наркотиков и пытается сократить сумму залога.

Как-то раз в первую неделю Джимми позвонил мне и сказал, что у него есть материал для мастерской по пошиву футболок, которая работала в нашем в гараже. Он сказал, что я смогу взять ткань из его магазина на Либерти-авеню.

Я отказалась, пояснив, что спешу, поскольку хотела пойти в суд, где выступал Генри. Он попросил в любом случае заехать, поскольку мне было по пути.

Когда я добралась до магазина, Джимми справился о наших делах. Он улыбался и спросил, не нуждалась ли я в чем. Я объяснила, что спешу, и Джимми ответил, что ткань лежит в одном из магазинов ниже по улице.

Джимми вышел со мной на улицу и остановился, пока я продолжила идти к магазину. Я заметила, что окна всех магазинов в этом квартале закрашены краской.

От этого мне стало смешно. Я пошла дальше и, оглянувшись, заметила Джимми, который просил меня зайти в один магазинов.

Внутри я заметила парня, который постоянно крутился с Джимми. Однажды я видела его на лестнице, красящим дом Джимми. Он выглядел очень мерзко. Я всегда подозревала, что он выполняет для Джимми грязную работу.

Он стоял в магазине спиной ко мне, но не напротив двери, так что мне удалось незаметно его разглядеть. Он выглядел так, словно внутри у него были дела. Кто знает? Не знаю почему, но внезапно я почувствовала, что совершаю ошибку.

Поэтому вместо того, чтобы войти, я помахала рукой Джимми и сказала, что опаздываю на суд и заскочу за материей позже. Джимми продолжал просить меня зайти, но пошла дальше. Я прыгнула в машину и уехала. В этом не было ничего необычного. Я спешила и мне не понравились ни вид того магазина, ни тот парень внутри. Долгое время я об этом не вспоминала.

На следующий день я отправилась повидаться с Поли. Он был очень зол на Генри. Увидев меня, он нахмурился. Он был в баре "Геффкенс" на Флэтлэндс-авеню. Вокруг него собралась привычная компания парней.

Поли незамедлительно отвел меня в сторонку. Я рассказала ему про арест. Он заявил, что не собирается помогать Генри выпутаться из всего этого. Сказал, что месяц назад на свадьбе своей племянницы предупреждал Генри про наркотики. Он тогда сказал Генри, что не поможет, если Генри повяжут.

Это означало, что Поли не использует свое влияние на копов, судей, адвокатов или поручителей, чтобы помочь Генри. В любом другом случае Генри уже бы освободили под залог, дай Поли знак поручителям. Но на этот раз Генри по-прежнему сидел в тюрьме, поскольку дело было в наркотиках.

Затем Поли взглянул на меня. Он сказал, что вынужден отказаться помогать Генри. Он засунул руку в карман и дал мне три тысячи долларов. Просто положил деньги мне в ладонь и на секунду задержал свою руку на моей. Он даже не пересчитал деньги. Когда он отвернулся, я заметила слезы на его лице.

Макдональд: Арест Генри Хилла был первым прорывом в деле "Люфгтанзы" за последний год. После ареста Лу Вернера дело топталось на месте.

Большинство свидетелей или участников были убиты или пропали. Так, например, в день обвинительного приговора Лу Вернеру были убиты Джо Манри с Фрэнчи МакМэхоном. Месяц спустя в гниющей мусорной куче на Флэтлэндс-авеню в Бруклине обнаружили тело Паоло ЛиКастри.

Затем исчезли Луис Кафора и его молодая жена Джоанна. В последний раз их видели отъезжающими от дома родственников в Куинсе на новеньком кадиллаке, который Толстый Луи купил своей жене.

Генри был последним оставшимся в живых членом команды Бёрка и наконец оказался в таком положении, когда мы могли убедить его сотрудничать. Ему грозило двадцать пять лет тюремного заключения за незаконную торговлю наркотиками.

Его жену и подружку также можно было привлечь к суду за торговлю наркотиками, и жизнь могла стать для Генри очень несладкой. И он это понимал.

Он также понимал, что мы могли вернуть его назад в прежнюю тюрьму, отбывать последние четыре года по делу о вымогательстве, за нарушение условий досрочного освобождения. И что там существовала большая вероятность, что Генри убьют его же лучшие друзья.

Генри оказался в крайне уязвимом положении. Ему грозил слишком большой срок, чтобы парень вроде Джимми рискнул оставить его в живых. Мы подозревали, что Джимми просто тянет время, поджидая удобный момент.

От своих информаторов мы получили весьма убедительные сведения о том, что Генри - следующий в расстрельном списке Джимми. Поли Варио отвернулся от Генри, и это подразумевало - будь, что будет.

Если и существовала возможность обратить его против своих, то этот момент настал сейчас. С первого же дня, как Генри поместили в тюрьму округа Нассау по обвинению в наркоторговле, федеральные агенты предлагали Генри сдать своих друзей.

Джимми Фокс, его полицейский надзиратель, предупреждал об опасности возвращения на улицу. Стивен Карбоне и Том Суини, сотрудники ФБР, за которыми закрепили дело "Люфтганзы", показали ему снимки трупов.