Кузьма Минин на фоне Смутного времени - Валерий Перхавко

Памятник первоначально планировали разместить на Страстной площади либо у Тверской заставы (площадь перед современным Белорусским вокзалом), но затем решили установить на реконструированной архитектором О. И. Бове Красной площади, напротив главного входа в Верхние торговые ряды, построенные в 1814–1815 гг. по его же проекту. Александр I предложил поставить его в центре площади и спиной к Кремлю. Однако Мартосу удалось убедить императора, что монумент лучше будет смотреться, если его расположить лицом к Кремлевской стене с башнями, ближе к зданию Верхних торговых рядов. Был утвержден текст надписи на пьедестале: «Гражданину Минину и князю Пожарскому благодарная Россия. Лета 1818». А. С. Пушкин относился к тексту надписи критически: «Надпись Гражданину Минину, конечно, неудовлетворительна: он для нас или мещанин Косма Минин по прозванию Сухорукой, или думный дворянин Косма Минич Сухорукой, или, наконец, Кузьма Минин, выборный человек от всего Московского государства, как назван он в грамоте о избрании Михаила Фёдоровича Романова. Всё это не худо было бы знать, так же как имя и отчество князя Пожарского».

Подготовительные работы и сама установка памятника велись при активном участии самого Мартоса. Каждый день не менее ста работников рыли землю, забивали дубовые сваи, делали забутовку фундамента{684}. Авторство скульптора зафиксировано в надписи, которую поместили внизу с задней части скульптуры: «Сочинил и изваял Иоанн Петрович Мартос, родом из Ични».

И вот наступил долгожданный день открытия монумента — 20 февраля 1818 г. С семи часов утра Красная площадь стала заполняться москвичами и гостями Первопрестольной; по сообщению прессы, «стечение жителей было неимоверное: все лавки, крыши Гостиного двора, лавки, устроенные нарочно для дворянства около Кремлевской стены, и самые башни Кремля были усыпаны народом, жаждущим насладиться сим новым и необыкновенным зрелищем»{685}. Памятник был укрыт огромным покрывалом. В 11 часов из ворот Никольской башни в сопровождении великих князей и всей свиты выехал на коне император, которого встречал московский военный генерал-губернатор граф Тормасов. Раздалась музыка. Затем из Спасских ворот появилась парадная карета императрицы Марии Федоровны. Александр I объехал войска, выстроенные для парада, и встретил карету императрицы. При приближении августейшей четы под барабанный бой и крики «ура» с памятника сбросили покрывало, «и герои представились во всём их величии». Начался военный парад. Церемониальным маршем, отдавая честь, сначала прошагала пехота, за ней поскакала кавалерия (кавалергарды, конная гвардия, лейб-гусары, лейб-казаки). Многие из солдат и офицеров, двигавшихся по Красной площади в тот знаменательный день, участвовали в Отечественной войне 1812 года и Заграничном походе Русской армии. После парада в Кремле император устроил торжественный обед для особ обоего пола первых трех чиновных классов. А вечером в Колонном зале Благородного собрания состоялся праздничный концерт, на котором была исполнена оратория композитора Степана Дегтярёва «Минин и Пожарский» на стихи Николая Горчакова. Собранные на концерте деньги в размере 25 тысяч рублей пошли в пользу инвалидов{686}.

Впрочем, не все были довольны происходящим. Декабрист, тогда гвардейский подпоручик Никита Михайлович Муравьев, ставший уже членом первого русского революционного общества — Союза спасения, очень не любивший парадов, в письме матери Е. Ф. Муравьевой из Москвы 15 октября 1817 г. писал: «Мы все с унынием проходим по Красной площади мимо монумента Минина и Пожарского, который скоро будет открыт и грозит нам новым парадом». А 21 февраля 1818 г. он вкратце упомянул об этом событии: «Вчера у нас был большой парад, который удался, и открытие монумента… Вы не поверите, сколько хлопот у нас было ставить унтер-офицеров на Красной площади, особливо кавалерийских — место весьма тесное, только что могли уместиться войска, потом они проходили по тесным и кривым улицам Китая-города, по Никольской и Ильинской»{687}.

Монумент быстро стал одним из символов Москвы. Его изображения стали помещать на часы, шкатулки из бронзы и резной кости, портсигары, памятные медали и т. д.{688}В 1820-х гг. в парижской мастерской Томира по гравюре с рисунка И. П. Мартоса 1808 г. были изготовлены во многих вариантах каминные часы «Минин и Пожарский», представляющие копию московского монумента. Одни из них, выполненные из позолоченной бронзы с циферблатом, вмонтированным в княжеский щит, в комплекте с двумя канделябрами хранятся в Эрмитаже, еще одни — встречают сотрудников и посетителей в здании Пушкинского Дома (Института русской литературы РАН). В Георгиевском зале Большого Кремлевского дворца стоят бронзовые каминные часы в виде памятника Минину и Пожарскому работы скульптора А. В. Логановского.

В Нижнем Новгороде 15 августа 1828 г. торжественно открыли в Кремле второй памятник Минину и Пожарскому — остроконечный гранитный обелиск высотой около девяти метров, установленный на двойном пьедестале из гранита. На объявленном Академией художеств конкурсе победил проект архитектора Авраамия Ивановича Мельникова, построившего в Нижнем Новгороде Успенскую церковь, и И. П. Мартоса. Оба они приезжали в город осматривать место для установки памятника. Под надзором Мартоса по его эскизам в мастерской Академии художеств были отлиты два бронзовых барельефа. Пятнадцать блоков для обелиска были высечены из карельского гранита, но во время перегрузки откололась верхняя часть обелиска, поэтому высоту его пришлось уменьшить на два метра. С одной стороны к обелиску прикреплено барельефное изображение Кузьмы Минина в простой рубашке и с непокрытой головой, с надписью «Гражданину Минину благодарное потомство 1826 года». На барельефе с другой стороны представлен Д. М. Пожарский в шлеме и латах, с надписью «Князю Пожарскому благодарное потомство 1826 года»{689}.

В празднестве по случаю открытия обелиска, проводившемся под руководством Нижегородского генерал-губернатора А. Н. Бахметева, участвовали, наряду с местными жителями и гостями из европейских стран, многочисленные восточные коммерсанты из Бухары, Индии, Персии и даже Китая, прибывшие на Макарьевскую ярмарку. Из-за ветхости Спасо-Преображенского собора, где покоились останки Кузьмы Минина, божественная литургия прошла в соборном храме Успения. С речью на празднике выступил протоиерей кафедрального Спасо-Преображенского собора Дроздов. Торжество завершилось церемониальным шествием воинских команд, после которого нижегородское купечество устроило обед в доме городского головы{690}.

В пространном письме в Чембар к своим друзьям А. П. и Е. П. Ивановым в декабре 1829 г. юный Виссарион Белинский, только что ставший студентом Московского университета, делился свежими впечатлениями от осмотра московских достопримечательностей: «Священный Кремль, набережная Москвы, Каменный мост, монументы Минина и Пожарского, Воспитательный дом, Петровский театр, университет, экзерциргауз — вот что удивляло меня… Монумент Минина и Пожарского стоит на Красной площади, против Кремля. Пьедестал оного сделан из цельного гранита и вышиною будет не менее четырех аршин. Статуи вылиты из бронзы. Пожарский сидит, опершись на щит, а Минин перед ним стоит и рукою показывает на Кремль. На передней стороне пьедестала вылито из бронзы