Энн из Зелёных Крыш - Люси Мод Монтгомери
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Энн тряхнула своими рыжими косами.
– Не думаю, что пройти по низкому дощатому забору – такой уж подвиг, – сказала она. – Я знала одну девочку в Мэрисвилле, которая умела ходить по гребню крыши.
– Я в это не верю, – решительно заявила Джози. – Никто не может ходить по гребню крыши. И ты в том числе.
– Я не смогу? – опрометчиво воскликнула Энн.
– Тогда я вызываю тебя, – дерзко продолжила Джози. – Я сомневаюсь, что ты влезешь на крышу и пройдешь по гребню над кухней миссис Барри.
Энн побледнела, но пути назад не было. Она подошла к лестнице, прислоненной к крыше над кухней. У всех девочек из пятого класса дружно вырвалось «ох!» – у кого-то от волнения, у кого-то из страха.
– Не делай этого, Энн, – умоляла Диана. – Ты упадешь и разобьешься. Не обращай внимания на Джози Пай. Нечестно подбивать кого-то на заведомо опасную вещь.
– Я должна. Моя честь под угрозой, – торжественно произнесла Энн. – Я пройду по этому гребню, Диана, или погибну при попытке. Если меня не станет, возьми на память мое колечко из бусинок.
Все замерли. Энн поднялась по лестнице, добралась до гребня крыши, выпрямилась, стараясь удержать равновесие на сомнительной опоре, и пошла вперед, смутно сознавая, что находится непривычно высоко и что передвижение по гребню не та вещь, где тебе может помочь воображение. Однако до катастрофы ей удалось сделать несколько шагов. Потом Энн покачнулась, утратила равновесие, споткнулась, зашаталась и упала, покатившись по раскаленной на солнце крыше и дальше сквозь заросли виргинской лианы. Дружный крик ужаса вырвался из груди стоящих внизу испуганных девочек.
Если б Энн упала с той стороны, с какой влезла на крышу, Диана точно унаследовала бы колечко с бусинками. К счастью, Энн съехала с той стороны, где крыша низко нависала над крыльцом, и падение было не таким страшным. Тем не менее, когда Диана и другие девочки (кроме Руби Джиллис, которая будто приросла к земле, впав в истерику) бросились к месту катастрофы, они увидели белую как мел Энн, лежавшую в странной позе среди истерзанной виргинской лианы.
– Энн, ты умерла? – выкрикнула Диана, бросаясь на колени рядом с подругой. – Энн, дорогая, скажи мне хоть словечко – ты умерла?
К величайшему облегчению обступивших ее девочек и особенно Джози Пай (которая хоть и была полностью лишена воображения, с ужасом догадывалась, как страшно отзовется на ней ранняя и трагическая смерть Энн – в таком случае от клейма «убийцы» ей никогда не отмыться), Энн села, рассеянно озираясь, и неуверенно произнесла:
– Нет, я не умерла, Диана, но, думаю, что потеряла сознание.
– Как? Как это, Энн? – рыдала Кэрри Слоун.
Не успела Энн ответить, как на крыльцо вышла миссис Барри. При виде ее Энн постаралась приподняться, но откинулась назад с криком боли.
– Что случилось? Что у тебя болит? – забеспокоилась миссис Барри.
– Лодыжка, – тяжело дыша ответила Энн. – Диана, пожалуйста, найди папу и попроси его отнести меня домой. Сама я туда не дойду. На одной ноге не допрыгаю, раз даже Джейн не смогла доскакать до конца сада.
Марилла собирала в саду летние яблоки, когда увидела на бревенчатом мосту мистера Барри, за ним поднималась по склону миссис Барри, а следом шла целая процессия из девочек. Мистер Барри нес на руках Энн, голова которой бессильно свисала с его плеча.
В этот момент к Марилле пришло знание. Пронзившая сердце острая боль открыла, как много значит для нее Энн. Марилла не скрывала, что Энн ей нравится – даже больше, что она любит ее. Но сейчас, когда, потеряв от страха голову, она неслась вниз по тропе, сомнений не было – ничего дороже этой рыжеволосой девочки у нее нет.
– Мистер Барри, что с ней? – задыхаясь, выкрикнула она – дрожащая, с белым как бумага лицом, совсем не похожая на уравновешенную, рассудительную Мариллу, какой ее знали много лет.
Приподняв голову, ей ответила сама Энн.
– Не волнуйтесь так, Марилла. Я шла по гребню крыши, оступилась и упала. Наверное, потянула лодыжку. Но на это можно посмотреть и с другой, более светлой стороны. Я все же не сломала себе шею.
– Надо было два раза подумать, прежде чем отпускать тебя на вечеринку, – ворчливо проговорила Марилла, почувствовав облегчение. – Несите ее сюда, мистер Барри, положите на диван. О, боже, она потеряла сознание!
Так и было. Еще одно желание Энн исполнилось – подобно героиням, она была в глубоком обмороке.
Мэтью, которого поспешно вызвали с полевых работ, немедленно отправился за доктором. Тот явился довольно скоро и определил, что травма сложнее, чем предполагали. У Энн был перелом лодыжки.
Вечером, когда Марилла поднялась в комнату под крышей, где лежала бледная девочка, с кровати до нее донесся жалобный голосок.
– Разве вам не жаль меня, Марилла?
– Ты сама виновата, – ответила Марилла, закрывая ставни и зажигая лампу.
– Именно поэтому меня надо пожалеть, – сказала Энн, – ведь от мысли, что все случилось по моей вине, становится особенно тяжело. Если б я могла свалить вину на кого-то другого, было бы намного легче. А что бы сделали вы, Марилла, если б кто-то сказал, что вам слабо пройти по гребню крыши?
– Да я бы с места не сдвинулась, пусть ищут других дурочек. Такая глупость!
Энн вздохнула.
– Вы сильная духом, Марилла. А я нет. Я чувствовала, что не вынесу презрения Джози Пай. Она всю жизнь дразнила бы меня. Не сердитесь на меня сильно, Марилла, я и так наказана. А падать в обморок оказалось совсем неинтересно. И было ужасно больно, когда врач вправлял лодыжку. Мне нельзя ходить шесть или семь недель, и я пропущу первое появление новой учительницы. Когда я смогу посещать школу, она уже не будет новой. И Гил… все обойдут меня в классе по успеваемости. О, я несчастная… Но я постараюсь держаться достойно, только не сердитесь на меня, Марилла.
– Ну будет, будет. Я не сержусь, – сказала Марилла. – Тебе не повезло, сомнений в этом нет, и
