Я дрался в 41-м - Артем Владимирович Драбкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Теперь предстояла задача нанести ответный удар по противнику. Решили нанести ракетно-пулеметный удар по группе немецких войск в южной части Чудского озера, по дороге на Гдов — Кингисепп. Командир авиаэскадрильи Лучихин нередко жаловался врачам на плохое состояние здоровья, не проявлял активности, на сложные боевые задания не вылетал, поэтому ответственность за выполнение боевого приказа возложили на меня. Самым важным было точно опознать с воздуха то место, где находится противник, иначе можно было ударить по своим войскам. По дороге двигались танки, артиллерийские установки, автомашины с личным составом, мотоциклетные части. Именно передовые разведывательные группы на мотоциклетных средствах дали мне повод решить, что под нами противник. Нанеся ракетно-пулеметный удар, мы вернулись в свое расположение. И первый же вопрос, который мне задали в штабе: «А не по своим ли произошел удар?» Пришлось доказывать свою правоту. К счастью, наземные войска подтвердили, что мы атаковали противника. Такой подход со стороны штабов в первые месяцы войны сильно сковывал инициативу летчиков.
Следующий штурмовой удар мы нанесли по пляжу Чудского озера неподалеку от оккупированного Гдова, где скопились автомашины и мотоциклы противника. Штурмовой удар был настолько эффективен, что весь пляж, шоссейные магистрали к нему охватили огромные пламя пожаров.
В этом бою от огня мелкокалиберных автоматических пушек мы потеряли одного летчика и еще четверо из нас получили ранения. В их числе оказался и я. Произошли попадания двух снарядов в мотор и кабину моего самолета, в результате я был контужен и получил ранение в правую ногу. Только счастье, а вернее, летное мастерство позволили вернуться на избитом до основания самолете и произвести благополучно посадку на аэродроме.
25 августа 1941 года поступил приказ эвакуировать семьи офицерского состава авиаэскадрильи в тыл страны. Погрузив женщин и детей в товарные вагоны железнодорожной станции, мы попрощались со своими родными и близкими, некоторые навсегда. Все военное время моя семья, жена и дочка, находились в эвакуации в одном из населенных пунктов Куйбышевской области, где пахали, сеяли и убирали урожай в колхозе.
В конце августа мне довелось прикрывать крейсер «Киров» во время Таллинского перехода. Мы получили приказ с наступлением глубоких ночных сумерек найти корабли в море и установить прикрытие с воздуха истребителями 13-й авиаэскадрильи. Первым вылетел я с командиром авиазвена Иваном Сизовым в качестве ведомого. В море удалось обнаружить корабли эскадры и установить прикрытие с воздуха. Разгорелись ожесточенные бои в воздухе с многочисленным противником. Крейсер «Киров» благополучно прибыл в Кронштадт.
Эскадрилья несла тяжелые людские потери в воздушных боях. Редко когда самолеты возвращались на аэродром с боевых заданий и при этом не имели пробоин или серьезных повреждений от огня противной стороны. Днем и ночью непрерывно шла работа инженерно-технического персонала авиаэскадрильи по ремонту и восстановлению самолетов, получивших повреждения в воздушных боях. Руководил всем мастер золотые руки Федор Федорович Мытов, который не имел ни общего, ни технического образования, но при этом возвращал в строй настолько поврежденный самолет, что, казалось, он никогда не сможет снова оторваться от земли, а не то что подняться в воздух. Кстати, в обязанности начальника ПАРМ Федора Федоровича входили не только ремонтновосстановительные работы материальной части, но и поиски самолетов, которые не возвращались на свою базу, а падали где-то в лесных массивах вместе с экипажем.
В сентябре 1941 года нами был получен приказ наркома ВМФ адмирала Николая Герасимовича Кузнецова о снятии с должностей командира и комиссара 5-го истребительного авиационного полка 1-й авиабригады
за бездеятельность в командуемом полку и назначении на эти должности подполковника Петра Васильевича Кондратьева и батальонного комиссара Лукьянова. Что же произошло? Этот полк располагался на аэродроме Низино, и противник, пользуясь превосходством на фронте, совершил массированный бомбоштурмовой удар по самолетам и живой силе гарнизона. В результате было сожжено 23 самолета, в личном составе счет убитых и раненых шел на десятки. Авиаполк и аэродром вышли из боевой готовности на длительное время. Как показали расследование и анализ происшедшего события, причиной стала страшная беспечность и безответственность всех звеньев командования в авиаполке и авиадивизии ВВС флота. Последовали оргвыводы, отстранение от должностей. Был снят с командования авиаполком Душин и убран с должности комиссар Скобелев, а в авиадивизии убрали полковника Панова.
Я, сев на свой самолет «И-16» вместе с авиатехником Юрой Фурманом, перелетел к месту нового базирования на аэродром Низино, расположенный в нескольких километрах от Нового Петергофа. К нам в полк на пополнение прибыли летчики и технический состав из расформированных авиачастей, а также летчики с Дальнего Востока и выпускники военно-авиационных училищ. Командирами авиаэскадрилий стали опытные летчики, получившие боевой опыт и ставшие мастерами воздушного боя: Бондаренко, Мясников и Никитин. Кроме того, в штат авиаэскадрилий ввели комиссарские должности. Их заняли опытные и авторитетные летуны: старшие лейтенанты Коля Косоруков, Николай Теплов, Исакович, которых я хорошо знал еще по летной школе в Ейске.
Боевая техника полка включала в себя «Миг-3», «Як-1» и «ЛаГГ-3», но сами машины относились к самолетам довоенных, к тому времени уже устаревших производственных серий. Из-за близости немцев к аэродрому Низино полк был вынужден перебазироваться на армейский аэродром Левашово Выборгского района. Когда мой «И-16» на борту с техником взлетал с аэродрома, взлетную полосу уже обстреливали немцы, чей разведывательный отряд прорывался к Низино.
Из-за наступивших сумерек я не сумел найти аэродром Левашово, куда перебазировался полк. Пытался сесть на аэродроме в Кронштадте. Но заградительные средства ПВО не позволили совершить посадку на аэродроме Бычье поле. Опасно маневрируя, рискуя столкнуться с препятствиями на границах и посадочном поле при освещении фар, удачно произвел посадку своего самолета на аэродроме Лисий нос. А утром следующего дня спокойно перелетел в полк на аэродром Левашово.
Начались жаркие воздушные бои над кораблями Балтийского флота, базирующимися в Кронштадте, Ораниенбауме и Ленинграде. Круглые сутки шли воздушные бои над блокадным городом. С помощью замечательного летчика Володи Корешкова мне удалось за короткое время освоить технику пилотирования на самолете «Як-1» и принимать активное участие в выполнении боевых задач полка. Никогда не чурался боевых вылетов, за что был уважаем и пользовался авторитетом у личного состава своего авиаполка. Произошел очередной воздушный бой над крейсером «Аврора» над ораниенбаумским рейдом и очередная победа над вражеским самолетом «Ю-87». Кстати, 10 сентября 1941 года я был удостоен награждения вторым Орденом Ленина, вручение которого состоялось в ноябре
