Стремянка в небо - Татьяна Трунова

- Дед Марат?

Раскатистый вой стал ему ответом. Дом вздрогнул от крыши до основания. Петя поежился - столько тоски было в этом вое. На память пришли слова Антона Павловича о том, что превращение старика в хранителя дома замешаны на ярости и обиде. И мысленно он согласился, что ни к чему хорошему это не приведет.

- Я тебе свечку за упокой поставлю, - пообещал парень.

Обещание обещанием, но положение становилось критическим. Вихрь, который организовывал дед Марат, постоянным не был. Время от времени он затихал, словно старик набирал в грудь воздуха, и тогда змеи с новым остервенением начинали лезть вперед. Петя отчаянно завертел головой, ища пути отхода, но тщетно - куда ни падал взгляд, везде были чешуйчатые тела. Спокойствие пришло вдруг. Отстраненно, как будто и не по его тело наводнили комнату гадюки, Петя принялся наблюдать за происходящим. Внутри него появилась точка непонятного ощущения, которую он не мог опознать. Боль? Нет. Страх? Тоже нет. Волнение? Ни в коем разе. Точка росла, росла, пока не заполонила тело, превратившись в слепящую судорогу, полностью погасившую сознание. Парень уже не видел, как в комнату с матом врывается долгожданная охрана, рассредоточивается по помещению и начинает нелепо заглядывать в углы и под кровать. Если бы он был там, он, наверное, даже бы засмеялся.

На этот раз пробуждение вышло комфортным. Лежал Петя на мягком мху, над головой, в голубизне неба, плыли тяжелые каравеллы облаков, а теплый ветерок полнился по весеннему радостными трелями птиц. В теле играла упругая сила - хотелось вскочить и бежать далеко-далеко, или просто улыбаться небу. Петя так и поступил. То есть он лежал и улыбался. События последних дней, в которых он плыл без руля и ветрил, пытались пробиться в его сознание, но он от них отмахнулся. Они принадлежали вчерашнему дню, а сам Петя - принадлежал к дню сегодняшнему, где нужно и можно было поступать по-другому. События и факты никуда не делись, но теперь Петя властвовал над ними, а не наоборот. Если бы сейчас он занялся самоанализом, то сильно бы удивился, насколько изменилось его восприятие себя и окружающей действительности. Да и сама окружающая действительность изменилась. "Петя - справный хозяин", "Петя- патриот своей деревни" и "Петя - Избранный" перестали быть ипостасями, линейно сменявшими друг друга во времени и переливавшиеся одно в другое. Петя стал чем-то большим чем все они и чем-то больше, чем просто "Петя - человек Земли" со всеми его страстями, желаниями и устремлениями. Изменилось не только восприятие, Петя вдруг понял, что его мысли обрели плотность и осязаемость. Он смотрел на камень и был этим камнем, переводил взгляд на небо и сам становился голубой бесконечностью. Это было непривычно. Это было здорово. Щеки вдруг коснулось теплое ощущение. Кто-то совсем рядом блаженно плавился в солнечном свете. Маленькое существо с коротенькими мысле-эмоциями, даже не мыслями, а, скорее, цветными росчерками вместо них. Петя скосил глаза и увидел лютик. Цветок тянулся ввысь, в его лепестках дробились золотые блики, да так, что глазам было больно. Улыбка Земли солнцу, пришло сравнение. Парень тоже улыбнулся, и оказался под энергетическим душем, точно таким же, какой получал лютик из солнечного света. Стало хорошо, блаженно, захотелось расправить лепестки и хлебнуть теплой влаги из земли.

- Тьфу ты, черт!

Парень мягко вскочил на ноги, огляделся. Находился он на небольшом островке, со всех сторон окруженном топями, зыбучими и бездонными даже на взгляд горожанина, если бы тот каким-то образом здесь оказался. Над топями нависало серое осеннее небо, а вот над островком небо было пронзительно синее. По нему плыли уже виденные Петей облака-каравеллы, которые, достигнув границы серой осенней пелены, величаво уплывали куда-то поверх нее. Прямо над островком ярко сияло солнце.

Новый Петя не удивлялся. Не то чтобы удивление было ему уже не свойственно, просто картина являлась для него привычной. Он откуда-то знал, что все должно быть так и никак иначе, что чудной островок, так же как и все остальное на Земле, подчиняются законам физики - просто кто-то могучий поиграл с пространством и временем, создав сам островок и царившее на нем вечное лето. Он, если поднапряжется, может сделать то же самое. Только ему сейчас не надо.

Островок охраняли четыре идола со скрещенными на груди руками. Они мрачно смотрели на не менее мрачные топи, как будто готовились отражать нападение сразу с четырех сторон света. Удивительно, марево золотистых бликов, которым одевало их тела яркое солнце, делало исходившую от истуканов угрозу еще весомее.

Петя прищурился, вглядываясь в ближайшего истукана. Вроде человек... Но было что-то в нем неуловимо змеиное, возможно, широко расставленные рубиновые глаза, плоский нос или чешуйчатая поверхность истуканова тела, изображавшая нечто вроде одежды. Она-то, кстати, и пускала яркие солнечные зайчики.

В самом центре чудес припала к земле избушка из почернелых бревен, до того неказистая, что парень не сразу обратил на нее внимание. Была она срублена словно наспех и походила на взъерошенную ворону, летящую против ветра. Судя по месторасположению, главные чудеса и сокровища находились именно там. Петя задумался, не пойти ли посмотреть, потом плюнул, и решил не утруждаться. В нынешней его ипостаси сокровища его не интересовали. К тому же, он откуда-то знал, что именно находится в неказистой избушке: свитки, хранящие накопленную волхвами мудрость веков. Огромная ценность для археологов и безнадежно опоздавший наказ предков потомкам для всех остальных.

Парень смотрел в ту сторону, на краешке сознания ли, интуиции ли или других данным человеку орудий познания мира возникло ощущение, что внутри кто-то есть. Ощущение было сначала слабым, а потом он резко усилились, сигнализируя о присутствии могущественного живого существа. Например, хозяина острова и, возможно, не одного. Петя потянулся было внутрь избушку своими вновь приобретенными способностями, но ничего не получилось. Зато в мозгу оформилось ехидное "ножками, ножками попробуй". Петя отвернулся: не сейчас.

- А что там поделывает Рустем?

Перед глазами встал старый погост, его сменили коридоры корабля, по которым Петя, не заметив как, зашагал уже во плоти. Куда идти, он знал. К тому же, на скитания по кораблю времени не было, да и скучно это - если знаешь, что перед тобой и как работает. Вы же не будете с восторгом рассматривать старый будильник, благоговейно прислушиваясь к исходящему изнутри тиканью. Вот и Петя не стал, пусть перед ним был не будильник, а космический корабль. Через некоторое время шагать по коридорам ему надоело, и он сразу возник перед пришельцем. Вернее, за ним. За его спиной. Тот визита не ждал, поэтому находился в своем привычном облике. Нет, ничего сверхординарного во внешности инопланетянина не наблюдалось: обычный усталый человек. Длинное костистое лицо выдавало в нем натуру властную. Серо-синие глаза смотрели высокомерно. А может, дело было и не в нем, а в окружающей обстановке. Она сочетала в себе спартанскую простоту и военную функциональность. Никаких каминов, туманных стен или, упаси господи, окон в осень. Ну еще бы, на имперском-то крейсере! Петя откуда-то знал, что этот корабль - имперский крейсер, а находившийся перед ним Рустем - высококлассный ксенодипломат, в профессиональные обязанности которого входят переговоры там, где военную силу применять нецелесообразно или просто опасно, а также решение проблем, где положительный результат обуславливался такими качествами личности, как пронырливость, ум и добродетельность. Добродетельность, естественно, с учетом менталитета цивилизации Дарута. Надо ли говорить, что Рустем, обладал всеми этими качествами в избытке.

Инопланетянин сидел за столом, перед ним светился монитор с непонятными закорючками чужой письменности. Рустем что-то быстро-быстро наговаривал в подобие микрофона, и строчки на мониторе двигались, складываясь в неведомую Пете информацию.

- Здравствуйте, - негромко поздоровался Петя с рустемовой спиной.

Спина вздрогнула.

- Ты?

Пришелец резко развернулся, едва не свалив стул.

- Я, - согласился парень.

- Как ты?...., - инопланетянин запнулся, к чему-то прислушался. - Понятно. Все-таки ты сумел воспользоваться силой Избранного.

- Вашими молитвами, - согласился Петя. - Я вот зачем зашел:

- Контакта не будет. Я как Избранный отказываюсь от него.

Помолчал, добавил:

- Без объяснения причин.

- Вы пожалеете, - сказал Рустем. Растерянности в нем уже не наблюдалось.

- Не уверен, - покачал головой парень.

- Неужели вам не нужен могучий союзник? Союзник, готовый подставить плечо? С нашей помощью Земля выйдет на другой уровень, вы...

- Я знаю, что представляет из себя цивилизация Дарута, - предупредил Петя дальнейший поток красноречия.

Дипломат не смутился:

- Ну и что? Когда нам выгодно, вернее нас союзников не найти. А нам выгодно. И вам выгодно. Некоторый путь мы сможет пройти вместе.