Синто. В одну и ту же реку. Часть 4. Чужие звезды - Любовь Пушкарева

Колонна ярко-зеленого здания виднелась издалека, я направился к ней, мне осталось прошагать еще с километр, когда Блэкмор набрал меня назвав номерные знаки флаера, его модель, и обрисовал место где тот стоит.

Через четверть часа я плюхнулся на сидение рядом с молчаливыми молодыми людьми. Пилот тут же стартовал, а мой сосед достал портативный сканер, прибор тут же заверещал:

— Извините, на меня нацепляли с десяток, — счел нужным оправдаться я.

Весь полет мы находили и прицельно «расстреливали» портативным уничтожителем жучки, представляю, сколько их осталось на оставленной в больнице одежде.

Флаер кружил, пока шла очистка, а потом за считанные минуты долетел до башни Блэкмора.

Окончательная очистка, сверка кода, узкие коридоры — все как в прошлый раз, только нарастало чувство тревоги.

Когда я зашел к Блэкмору внутри уже все вопило и требовало убраться отсюда куда подальше. Может это АГО-техники совместно со стрессом сгенерировали мне психоз, а может и вправду надо убираться.

— Айзек, я понимаю, мои слова прозвучат странно, — начал я вместо приветствия, — но давайте покинем этаж, спустимся пониже.

Блэкмор уставился на меня, оценивая мои слова, а потом махнув на всё рукой принял мое предложение. Мы с секретарем и еще одним охранником теми же узкими коридорами вышли к лестнице и пошли вниз.

— Надеюсь, это у вас не паранойя, — процедил он сквозь зубы, когда мы трусили вниз по лестницам.

— А я надеюсь, что именно она, — ответил я, — у вас в кабинете ничего важного не осталось?

— Его там и не было…

Мы монотонно спускались по лестнице, глядя на цифры этажей,

— Еще два, — обронил Блэкмор и тут раздался оглушающий треск и скрип, ступени ощутимо дрогнули под ногами. Мы на мгновение застыли.

— Вперед! — скомандовал «секретарь» и усевшись на перила скатился вниз.

Мы последовали его примеру.

«Секретарь» успевал еще связываться со своими, узнавать обстановку и отдавать приказы. Грузопассажирский тяжелый флаер не справился с управлением и врезался аккурат в комнаты Блэкмора, и вроде бы взорвался. Я потерял счет пролетам и этажам, когда «секретарь» остановился со словами.

— Все… Эти этажи точно не обрушатся.

И тут меня взял в захват охранник, что замыкал наш спуск.

— Вы чего? — только и смог прошептать я. «Секретарь» рассматривал меня как насекомое: как бы прикидывая, чем меня прибить. Я умоляюще уставился на Блэкмора.

— Вы поаккуратнее… ФальКа, ты мне сейчас все расскажешь.

— Угу, — с готовностью просипел я. Хватка перестала быть удушающей.

Мы зашли на этаж, и во всеобщей суматохе проскользнули в одну из дверей, это оказался какой-то архив.

— Итак, — с угрозой произнес секретарь.

Я принялся вываливать на их головы все события начиная с разговора с Линдтом, а потом с адвокатами. Этот эпизод Блэкмор слушал, чуть выкатив глаза.

— Да уж… Вы и понятия не имеете, что вы натворили, — сокрушенно произнес он.

Я молча ждал, объяснений.

— Откуда вы узнали о теракте? — задал вопрос «секретарь»

— А я и не знал, — ответил я, стараясь отодвинутся от него, — просто есть такая… такое… в общем интуицию обостряет. АГО-техники, если вы в курсе.

«Секретарь» бросил вопросительный взгляд на Блэкмора, мол, можно я ему двину пару раз.

— Не надо меня бить, — вырвалось у меня.

Все трое глянули на меня с неким удивлением.

— Мне еще с полицией разбираться, — стараясь скрыть смущение, объяснил я, — да и не вру я вам.

Блэкмор покачал головой, как бы не веря своим ушам, «секретарь» явно хотел расквасить мне физиономию, но без команды не решался.

— И вообще, Робинсон не может найти компромат на Линдта, вот и прислал… — вставил я.

— Дин, тебе это ничего не напоминает? — спросил медиа-магнат своего «секретаря».

Тот неуверенно покачал головой.

— А мне стиль «дервиш»… ФальКа, а почему вы назвали адвокатам Морисона?

— Я подумал, что это он над ними… — осторожно ответил я.

— Нет. Над ними Джикин. Вот так то. «Бабочка на ветру»[30].

Ну и раствор я намешал… Действительно «бабочка на ветру».

— Да, я не ведаю что творю, но так ли это плохо? Ведь значение имеет только результат, — мой союзничек никак не определится грохнуть меня или помочь. Красота.

— Результат? Пылает моя башня!

— А вы уверены, что она пылает из-за меня? Из-за меня вы сейчас живой и беседуете! Блэкмор, не бросайте дело на половине. Или мы их или они нас.

— Ты не задумывался о том, что Робинсон и его люди могли переметнуться? Что этот флаер должен был убить нас двоих, а?

— Не исключено. Дайте все, что есть по Линдту, я передам это Робинсону вместе с сообщением, что вы мертвы, мол, разговор вышел очень быстрым и я унес ноги за полторы минуты до теракта. Если полицейский не предатель, то поможем ему, а значит и себе. Если предатель — отведем угрозу от вас и направим ее на меня.

— А если тебя грохнут?

— Лорд Викен воспользуется кодом. Блэкмор, если я и натворил ошибок, то от отсутствия информации. Отдайте лорду Викену всё или сократите срок ожидания.

— Я не могу сократить срок. Я ведь мертв уже четверть часа. Ладно. Не будем терять времени.

Блэкмор достал из кармана коробочку с миникрисами и взяв один, поднес его куда-то за ухо, а после впал в какое-то подобие транса.

Я ждал, стараясь не ежиться под недобрыми взглядами охранников, интересно, почему Блэкмор им так доверяет?

Через минуты три Айзек отдал миникрис со словами «Здесь всё что есть. Связывайся.»

Было немного тяжело отыграть под взглядами зрителей контролируемую панику при разговоре с Робинсоном, а потом и Лайошом, но мне удалось. Инфу я сбросил прямиком Робинсону, а Лайошу просто обрисовал обстановку. Полицейский вызвался забрать меня в нескольких кварталах от башни.

— Ну что ж, беги, дервиш. Если я все же надумаю встретиться с Викеном, то найду его в больнице. На этом всё. Контакты обрываются. По истечении двух недель вы в любом случае получите всё.

Молчаливый охранник спустил меня вниз на служебном лифте, на первом этаже стояла суматоха, и я без особых трудностей выбрался из здания.

Я сам себе удивлялся: понимая, что угроза моей жизни отнюдь не шуточна, я совсем не боялся.

Лайош вел себя адекватно ситуации, и угрозы от него не исходило. К моему величайшему облегчению, он отвез меня прямиком в посольство. Наплевав на мини-флаи надзоровцев, посадил флаер за оградой и посоветовал не высовывать за нее носа. Если Робинсон и предал, то Лайош ему не подельник.

Дома меня ждала вереница сообщений.

Я наконец связался с лордом Викеном и пересказал ему последние события, он в ответ рассказал что Линдт перед самоубийством записал ролик, в котором обвиняет Робинсона и заявляет что-то типа «не могу вынести позора, и несправедливых обвинений». Старший инспектор саму запись перехватил, но мало ли кому Линдт успел ее отправить и когда она всплывет в масс-медиа. Все очень зыбко и шатко.

— Да еще и грызня с Дадли…, - задумчиво закончил лорд Викен, — Даже не знаю правильно ли ты поступил… Ведь это еще один дестабилизирующий фактор и немалый.

— Но ведь остановить уже ничего нельзя…

— Нет, конечно. Ситуация разогналась до полной потери управления.

И отключился.

«Ситуация разогналась до полной потери управления» И во многом, если не целиком — это моя вина… Не поговори я с Линдтом и адвокатами, сложилось бы всё иначе. Лучше или хуже не известно, но иначе. Если выживем, приму любую кару, даже если придется фермерствовать остаток жизни на границе терраформирования. Лишь бы был этот остаток жизни… Ведь если из-за меня погибнет лорд Викен или ВикА я не смогу жить… Да… не смогу… Удивленно понял я. И пришел я к этому решению не сейчас… а тогда, когда справился со скручивавшим меня страхом.

Я занялся письмами. Из дома сообщили, что выслали к нам Вуйко-Тоцци на замену ВикА. Он немногим младше лорда Викена, опытный второранговый волк, побывавший на шести планетах. Ну что ж, неплохо.

Занялся «делом Дадли» переговорил с коллегами, записал обращения в министерство, прокуратуру, суд. Посмотрим, что из этого выйдет…

Разобравшись с текущими делами, понял, что вроде как всё — остается лишь ждать. Ждать, что ВикА придет в себя, Робинсон найдет доказательства против Линдта, а девять анцесторов оставят в покое меня и Блэкмора. Последний пункт самый сказочный и маловероятный.

На Синто говорят: Судьба милостива к молодым и дуракам, а к молодым дуракам тем более. А я именно такой. ВикА пришел в себя. Робинсон нашел таки неопровержимые подтверждения того, что Линдт был мозгом Бездушных. Потом был заполошный звонок Блэкмора со всего одним словом «Открыл» и сообщение о его смерти. Теперь мне стала понятна причина его доверия к «секретарю» и второму охраннику — запрещенная всюду, кроме ХИ, практика «соединения жизней»[31]. Я тут же сообщил домой, и кто-то неизвестный мне воспользовался кодом и получил доступ к архивам Блэкмора. Нам переслали всего лишь его часть.