Предназначенный - Ф. Каст

В какой-то мере я больше склонялась к страху…

Я уставилась на еду на моем подносе и, несмотря на глупое напряжение, чувствовала, что улыбнулась.

— Спагетти. — Я вздохнула от истинного счастья. — И коричневая шипучка, и дрянной чесночный хлеб. Невероятная вкуснятина.

— Понимаю. Я так соскучилась по всей этой стряпне.

Стиви Рей усмехнулась и подвинулась подальше, так что Старк и я могли разместиться как раз возле нее и Рефаима. Я заметила, что Рефаим уже битком набил рот едой и быстро пережевывал. Он встретился со мной взглядом, улыбнулся и выставив на показ слишком много спагетти, пробормотал:

— Не дурно.

— Итак, а птицы едят спагетти? — спросила Афродита, оседлав скамейку напротив нашей четверки.

— Он не птица, — твердо произнесла Стиви Рей.

— Не в эту секунду, — сказала Афродита.

Дэмьен рухнул рядом с Афродитой, толкнув её, за что она в свою очередь одарила его хмурым взглядом, но все же отодвинулась.

— Итак, б-о-о-оже-м-о-ой. Я умираю, как хочу поговорить с вами. Что здесь делает Танатос?

— Эй посмотрите, вы в последнее время проверяли свою почту? — спросила Афродита, помахивая листком бумаги, очень смахивающим на официальное школьное уведомление.

— Полагаю, вам так же внесли некоторые изменения в расписание, как и мне. Одна извилина на двоих уже получили свое.

Близняшки присоединились к нам.

— Прекрати так нас называть, — сказала Шони.

— Ага, у нас не одна извилина. У нас одна душа на двоих. Это две совершенно разные вещи. — сказала Эрин.

— О-оо боже, родственные души, так лучше? — Афродита покачала головой и закатила глаза.

— Начиная с понедельника, на первом часе Танатос проводит особенный урок, — добавила я прежде, чем разгорелась мировая война. — Что ж, вероятно у всех имеются изменения в расписании.

— У меня есть, — сказал Рефаим с набитым ртом. — Я проверил его прежде, чем идти на первый урок.

— О-оо, так вот почему ты так запоздал, — сказал Дэмьен. — Я не хотел спрашивать.

— Опоздал? — спросила Стиви Рей. — Ты знаешь, что преподаватели не любят, когда опаздывают.

Рефаим посмотрел на меня.

Я посмотрела на него.

Он проглотил полный рот спагетти.

— Отец был здесь.

— Что? Калона? Здесь? — практически пропищала Стиви Рей. Дети за соседними столами поглядывали на нас с любопытством.

— Да это так, — перебила Афродита, повышая голос и укоризненно посмотрев на нее. — Самые лучшие магазины обуви в Барселоне, а не здесь. Заруби себе на носу, деревенщина. — Потом, наклонясь к ней, прошептала. — Не очень хорошая идея — обсуждать это в общественных местах… а значит во всех других местах, кроме туннелей.

— Рефаим, с тобой все хорошо? — спросила Стиви Рей очень обеспокоенным голосом.

— Да. Я был не один. Зои была со мной, — мягко ответил он.

Стиви Рей моргнула в удивлении.

— Зет?

— Он прав. Я была с ним всё время. Все хорошо. Настолько хорошо, насколько может быть, когда ТОТ, ЧЬЕ ИМЯ НЕЛЬЗЯ НАЗЫВАТЬ вовлечен в это, — прошептала я.

— О, что за дерьмо. Это не Хогвартс, — прокомментировала Афродита.

— Надеюсь так и будет, — сказала Эрин.

Затем Шонни сделала кое-что такое, что шокировало меня больше, нежели визит Калоны. Она не вторила своей Близняшке. Вместо этого, очень негромко, очень не похожим на Близняшку голосом, она спросила:

— Ты все еще беспокоишься о нем. Не так ли?

Рефаим один раз кивнул, совсем чуть-чуть.

— Близняшка? Хогвардс? — сказала Эрин, выглядя немного потерянной.

— Близняшка, это важнее. — Взгляд Шонни вновь метнулся к Рефаиму. — Отцы важны.

— Я и не знала, что ты близка со своим папой, — сообщила Стиви Рей.

— Не близка, — сказала Шонни. — Вот почему я понимаю, как они важны. Когда нет такого, который обращал бы все свое внимание на тебя, вовсе не значит, что ты не желаешь, чтобы они были другими.

— Ах-хх, — произнесла Эрин, все еще выглядя сбитой с толку. — Я не знала, что это беспокоит тебя, Близняшка.

Шони пожала плечами, чувствуя себя не в своей тарелке.

— Мне не нравится часто об этом говорить.

— Он что-то хотел? — спросила Эрин Рефаима.

Рефаим взглянул на меня.

— Нет, не совсем.

— Думаю, Афродита права. Нам нужно обсудить это тогда, когда не нужно будет опасаться, что нас подслушают. А прямо сейчас, давайте закончим обед, и затем каждый проверит свою почту и просмотрит список изменений, что включают и красных недолеток, — сказала я.

— Группа Даласса уже получила, — сказала Афродита. — Я слышала, как они разговаривали об этом в арт-классе.

Я взглянула на Стиви Рей, лицо которой побелело.

— Мы все будем с тобой, — успокоила я. — И Танатос могущественный вампир, член Высшего совета. Она не позволит ничему плохому произойти.

— Шекина была Главой Высшего совета, и была убита здесь в первый же день, помните? — спросила Стиви Рей.

— Это дело рук Неферет, а не какого-то ничтожного парня-недолетки, шила в заднице, — сказала я.

— Девчонки меня тоже бесят, — сообщила Афродита. — Этой суке Николь необходимо вырвать все её пакли вместе с корнями, которые, вероятно, отличаются цветом, нежели вся остальная часть беспорядка на её голове.

— Я ненавижу соглашаться с тобой, — сказала Стиви Рей

— Ха, деревенщина, даже ты иногда можешь быть права.

— Мы можем остановиться, и просто доесть наши спагетти? — спросила я. — Осталось всего два часа, затем мы сможем вернуться на вокзал и все выходные размышлять обо всем.

— Это отличная идея, — сказал Дэмьен. — В течение следующего часа я попробую найти ответы на интересующие нас вопросы в файлах и книгах. Я получил разрешение от профессора Гарми позаниматься в медиа-центре во время урока испанского. Я — асс в спряжении глаголов, а это то, что она приготовила на сегодня.

— Фу-уу, — вырвалось у меня. Все (кроме Дэмьяна) за столом закивали в знак согласия вместе с моим возгласом, в том числе и Близняшки, хотя они все еще казались немного не синхронизированными, и Эрин давала понять Шони, что она все еще мечется между раздражением и растерянностью в данной ситуации.

Что очень хорошо охарактеризовало оставшееся время суток: сбивающее с толку, раздражающее и просто Фу-уу.

16

Зои

— Мне нравится его лошадь, — сказала я Ленобии.

— Мне тоже нравится его лошадь, — поддержала меня Ленобия, но прозвучало это так, будто она ненавидела признаваться в этом.