Гнев Ненаглядной - Леонид Панасенко

— Кощунство, конечно, — согласился он, поймав удивлённый взгляд Ильи. — Но цветы не пропадут. Стоит бросить их обратно в воду, как они тут же заведут себе новую корневую систему. Эти кувшинки, кстати, завезены с Земли. Лет пятнадцать назад. Я об этом знаю, потому что моя мама селекционер. Она занимается именно декоративными растениями.

Скворцов упомянул о матери, и Илья вновь увидел белый кокон жизнеобеспечения, услышал шёпот Антуана: «Только маме, только маму… Не говорите ей…» Почему? Ну почему человек на своём пути познания должен упираться то в одну, то в другую глухую стену?! За что ему эти постоянные испытания? Илья вспомнил муки неизвестности, когда над ним месяц назад скалой нависала тайна туманности Окно, и подумал, что расселение людей в галактике напоминает бег с препятствиями. Взял один барьер, впереди другой, затем третий. И так без конца. Впрочем, в этом есть свой резон. Проще и на стадионе отойти в сторонку, прилечь на траву, вздремнуть… Но тогда исчезнет движение. Умрёт Большой Бег, ради которого, может, и существует жизнь.

На экране вдруг тревожно разлился пульсирующий алый свет.

— Есть утечка! — воскликнул Скворцов.

Он достал из стенного шкафа два точно таких комбинезона, в каком был сам, попросил:

— Оденьте, пожалуйста. На случай, если придётся выйти. Эта ткань — идеальный изолятор…

Энергетик будто и не пел пять минут назад. Он вглядывался в экран и, осторожно направляя вездеход к очередной опоре, которая торчала над деревьями, отрывисто бросал вопросы бортовому логическому блоку:

— Напряжённость поля? Индукция?.. Заряд проводника, ёмкость?

Блок ответил. Николай на секунду откинулся в кресле, прикрыл глаза. Затем повернул к Садовникам сразу постаревшее лицо.

— Не понимаю! — сказал Скворцов и махнул рукой в сторону опоры. — Такого не бывает в природе. Не может быть!

— В чём дело? — нетерпеливо спросил Егор.

— Приборы свидетельствуют, что вся энергия, вырабатываемая станцией, не просто теряется, а аккумулируется в районе этой опоры.

— Но в природе не существует таких ёмкостей! — удивился Егор, невольно повторив слова Скворцова. — Ну шаровая молния. Так это же игрушка…

— Не только в природе, — сказал Николай. — Человек тоже ещё не умеет аккумулировать такие запасы энергии.

— Опять фокусы Ненаглядной! — проворчал Ефремов, вглядываясь в опору.

Кабель плазмопровода возле опоры опутывало нечто вроде сизой паутины или пряжи, космами свисавшей к земле.

— Включите на всякий случай запись изображения, — попросил Илья Скворцова. — Что показывают анализаторы?

— Ничего нового, — пожал плечами энергетик. — Попробую зонд. Надо захватить кусочек этой пряжи. Ребята в лаборатории быстро её распутают.

Шарик зонда оторвался от вездехода, нырнул в сизые космы. Ефремов невольно зажмурился, ожидая ярчайшей вспышки. Однако в следующие мгновения зонд благополучно вынырнул из странного новообразования и вернулся в своё «гнездо».

Скворцов достал специальный щуп, зарастил комбинезон.

— Что вы собираетесь делать? — насторожённо спросил Егор.

Николай улыбнулся:

— Заняться своим делом. Надо проверить саму опору. Если она рухнет…

— Мы не знаем, насколько опасна эта «пряжа», — возразил Илья. — Оправданна ли, ваша вылазка?

— Я полностью защищён, — сказал энергетик, превращая капюшон в подобие шлема космического скафандра. — Как специалист я отвечаю за безопасность всех работ. Так вот. В этом костюме я могу ловить молнии Перуна. Не беспокойтесь, друзья.

Он выпрыгнул на болотистую почву, брызнувшую жижей, и по кочкам пошёл к золотисто-красной колонне опоры, которая стояла на песчаном взгорке.

— Не нравится мне всё это, — отрывисто бросил Егор, глядя вослед Скворцову. —Пряжа не нравится, да и сама красотка Ненаглядная. Тоже мне рай неземной… Есть что-то противоестественное в понятии «планета-курорт». Праздность, прожигание жизни… Горькая судьба для планеты!

Николай, осторожно приблизившись к опоре, произвёл какие-то замеры. На безобразной бахроме, серым занавесом опускавшейся к земле, странным увеличенным образом отразилась его фигура, замедленные движения.

Затем он протянул щуп к «пряже», повёл его вверх. И вдруг замер.

— Что?! — заорал Илья, вскакивая. — Что случилось, Коля?

Из канала связи, который Егор тут же включил на полную мощность, доносилось прерывистое дыхание энергетика.

«Пряжа» дрогнула, тысячами нитей заструилась к человеку, опутала его защитный комбинезон.

— Назад! — крикнул Илья. — Немедленно назад!

Скворцов вдруг запел.

Это было так дико и неожиданно, что Илья с Егором замерли, вслушиваясь в хриплый голос Николая. Он то возвышался, звенел над болотом, вырвавшись из усилителей вездехода, то падал до шёпота, переходил в невнятное бормотание:

Ладно, ещё один день, — как огромно всё это:словно ты прыгаешь в новую безднуили в другие новые бездны, в другоецарство транзита—у этой историинет конца, даже когда приходит конец,а когда всё опять начинается, тебя уже нет3.

Илья стал лихорадочно заращивать свой комбинезон.

Скворцов вяло отмахивался от сизой паутины, будто от назойливых ос. Затем, уронив щуп, отступил на несколько шагов, повернулся к вездеходу. Его покачивало.

Садовники, не сговариваясь, выскочили из вездехода, чтобы увести энергетика от гиблого места, помочь ему добраться к зоне действия защитного поля.

И тут Скворцов засветился. Точнее, он стал сначала полупрозрачным, словно какой-то неведомой силы свет пронзил и его тело, и защитный костюм.

Он стал отступать от вездехода, пытаясь руками защитить глаза и не понимая, что свет идёт изнутри.

Илья бросился к нему и тут же упал, сбитый ловким ударом Егора:

— Не смей! Опомнись! Ему уже не поможешь!

Вряд ли он удержал бы товарища, но тут Скворцов тоже упал. Тело его засияло, будто шаровая молния, вокруг него задымились, а затем вспыхнули ветки низкорослого кустарника.

— Коля! Скворушка! — в отчаянии простонал Илья. — Что ты натворил, Коля!

Вечером Полина почему-то не позвонила.

Илья вспомнил, как рвалась жена лететь вместе с ним на Ненаглядную, и порадовался, что Полина осталась на Земле. Нечего ей делать в этом неправдоподобно красивом мирке, который поразил неведомый недуг. Тайны и беды множатся, вырастают десятками, как поганые грибы… Чёрное пламя смерти, вызванное пандемией, удалось, правда, частично погасить. Завтра гематологи Земли пришлют первую партию искусственных селезёнок, поступили и используются могучие препараты, восстанавливающие нормальное функционирование кроветворных органов. Но уже появилась новая загадка. Что значит справка медцентра, на которую обратил его внимание академик Янин? Всего несколько фраз: «При профилактическом осмотре на планете обнаружено четыреста восемьдесят семь случаев стерильности практически здоровых женщин. Стерильность, по-видимому, обусловлена внешними факторами». Янин, поблёскивая лысиной, дважды прочёл информацию и спросил в упор: «Вы, конечно, догадываетесь, что, как и в случае с нелепейшей вспышкой лейкемии, никаких внешних факторов не обнаружено?» — «Я предполагаю такое», — согласился Илья. — «Так вот! — заключил академик. — Запомните: Ненаглядная хочет нас или прогнать, или истребить. Третьего не дано. Ей мало пандемии и якобы стихийных бедствий. Она исподтишка делает наших женщин бесплодными… Это звенья одной цепи, Садовник».