Очарованные луной - Лори Хэндленд

– ДПР, – махнула я значком. – На озере выявлены нарушения, и мне нужно каноэ. Немедленно.

Парень тут же вытянулся по стойке смирно. Должно быть, местный. Хотя Департамент природных ресурсов – он же рыболовно-охотничий надзор – в северных лесах не жаловали, его сотрудники пользовались уважением. Так мы разжились каноэ.

Пока мы спускали каноэ на воду, туристы неслись в противоположном направлении. Когда мы добрались до священного дерева, в воде не осталось никого, а гроза приблизилась уже вплотную.

– А правда, что дождь в день свадьбы – к удаче? – спросила я.

– Конечно, – кивнул Уилл.

– Ты так говоришь, чтобы я заткнулась, или правда знаешь?

– Чтобы ты заткнулась.

– Так я и подумала.

Прогремел гром. Тень от туч легла на озеро, отчего рыбки принялись сновать под водой как бешеные. На ветру мои волосы развевались, а сережка Уилла пустилась в пляс. Сверкнула молния, и я поежилась.

– Хочешь под крышу? – спросил Уилл. – Это может подождать до завтра.

– Наша свадьба сегодня.

– Можем отложить.

– Нет. Я не переживу еще одну ночь в неведении.

Уилл неуклюже наклонился и поцеловал меня.

– Тогда не будем.

Ветер и течение оттащили нас на несколько метров от дерева, и мы налегли на весла, чтобы вновь оказаться под ним.

– И что дальше?

– Если верить шаману, мы должны спросить у дерева правду.

– Так спроси.

Уилл пожал плечами.

– Священное дерево, мы ищем правды.

Ветер загудел. Дерево согнулось и закачалось из стороны в сторону. Ноль реакции.

– Попробуй ты, – предложил Уилл.

– Ты же парень из волчьего клана.

– Это неважно, если амулет сделали для тебя. Возможно, спрашивать должна ты.

– Эй! – крикнула я. – Как насчет правды?

– Мило.

– Ну уж какая я есть.

Но ничего так и не произошло.

– Может, мне надо взять амулет? – предположила я.

Похоже, этим я изрядно ошарашила Уилла.

– Хорошая идея!

– А чему ты удивляешься? Я не совсем уж профан в магии.

За время работы пришлось многое постичь.

Уилл достал мешочек из кармана. Я потянулась к нему, и тут каноэ подпрыгнуло на волнах, и наши с Уиллом руки сомкнулись на амулете.

Глава 4

Яркая вспышка, раскат грома, и следом за ними запах серы. К небу взмыли языки пламени.

– Ну и ну, – пробормотала я.

Дерево веками стояло невредимым, а тут один день рядом со мной – и оно полыхает огнем.

– Кто-то искал правды?

Голос казался шепотком на ветру, но я все равно его узнала и упала духом. Из всех населяющих землю и небеса существ, зачем вселенной понадобилось посылать именно ее?

– Кажется, за секунду до ее появления я учуяла запах геенны огненной.

– Джесс, – предостерег меня Уилл, – вспомни вашу последнюю встречу.

Провалами в памяти я не страдала, и именно поэтому вовсе не обрадовалась, увидев на склоне рядом с горящим священным деревом Кору Копвэй.

Уважаемая старейшина Мидевивина, Великого шаманского общества – тайного духовного собрания, посвященного исцелению с помощью полученных от духов знаний, – Кора Копвэй провела свою жизнь, изучая древние тексты и общаясь с духами посредством видений.

Однажды она лишила меня дара речи всего лишь легким движением руки и щепоткой странного фиолетового порошка. Эта женщина весьма могущественна. Но еще она мертва. Скончалась примерно полгода назад. Однако это не помешало ей сунуть нос в дела ягер-зухеров по меньшей мере один раз.

Что ж, видимо, она решила повторить.

В загробном обличье Кора выглядела так же, как при жизни: высокая, стройная, с копной черных волос с едва заметным проблеском седины.

– Для мертвой старой ведьмы она выглядит на удивление хорошо, – пробурчала я.

Уилл наградил меня взглядом, который, преображенный в энергию, мог бы расплавить серебро. Я посмотрела на Кору, которая пошла прямо по воде и остановилась в паре метров от нашего каноэ.

– Разве это не богохульство? – поинтересовалась я.

Кора прищурилась.

– Однажды я уже заставила тебя замолчать, и могу сделать это снова. Причем на сей раз навсегда.

Эта женщина непередаваемо сурова, но ради Уилла я старалась не слишком ее бесить. К несчастью, моих стараний всегда было недостаточно. Я служу в полиции – вернее, служила раньше, – белая, да еще и за словом в карман не лезу. Три наистрашнейших греха по шкале Коры Копвэй.

– Почему вы здесь, накомис? – спросил Уилл.

– Я наслаждалась пребыванием в Стране душ. – Это такой рай для оджибве. – И предпочла бы оставаться там, а не лететь сюда на помощь тебе. – Кора неодобрительно на меня покосилась. – Но у меня не было выбора.

– Так отправляйтесь назад в загробный мир. Знай я, что сюда заявитесь вы, ни за что не стала бы обращаться за помощью.

– Мы хотим узнать правду, – перебил меня Уилл. – Какая разница, кто нам ее сообщит?

– А ей можно доверять?

– Она никогда нам не лгала.

Верно. Как бы Кора меня ни бесила, она честная и много нам помогала. Живая или мертвая, она как никто другой знала все о легендах оджибве.

– Ладно, – проворчала я. – Но не понимаю, почему священное дерево не смогло дать нам ответ без посредников.

– Все работает не так, – заявила Кора. – Ты хотела узнать правду, а я – единственная, кто о ней осведомлен.

– Как это?

– Это я смастерила амулеты.

Я растерянно заморгала.

Зачем Коре понадобилось колдовать, чтобы я влюбилась в Уилла? Ну разве что она намеревалась заставить меня сохнуть от любви, а он так никогда и не ответил бы мне взаимностью.

Ха! Теперь понятно, почему ее так корёжит.

Гроза продолжалась, и в середине озера начали зарождаться волны. Пора сворачивать разговор и выбираться из воды, а то еще не ровен час присоединимся к Коре в Стране душ намного раньше, чем планировали.

Наверное, вам кажется странным, что я верю в загробную жизнь. Признаю, до того как стать ягер-зухером, не верила. Но пришла к выводу, что если существует зло, должно существовать и добро, и если реальны демоны, то и ангелы где-то рядом. И если по земле ходит Сатана – а он, несомненно, ходит в обличье ужасных существ, которых вы не способны вообразить и в самых жутких кошмарах, – то Бог тоже должен существовать.

– Я сделала амулеты, – произнесла Кора, – чтобы ты влюбилась.

Паря над бурным озером, она не казалось прозрачной как призрак. Если бы не левитация – и тест ДНК, по которому опознали ее труп, – я бы сочла ее живой.

– И снова не понимаю: зачем?

Кора нетерпеливо фыркнула и вскинула руки вверх:

– Неужели ты так ничему и не научилась?

– Может быть, просветите меня?

– Любовь сильнее ненависти и могущественнее зла. Вместе вы сильнее, чем когда бы то ни было по отдельности.

Мы с Уиллом переглянулись и вновь уставились на Кору.

– Ладно… – протянула я. – Но я по-прежнему не понимаю.

– Я знала, что твое мастерское владение оружием в сочетании с интеллектом Уилла сделает вас почти непобедимой командой. Вам требовался только талисман, связывающий вас навеки, и я его сделала.

– Но он должен был заставить меня любить Уилла. Откуда вы знали, что мое чувство будет взаимным?

Кора нахмурилась.

– Я сказала «амулеты». Во множественном числе.

– Ну да. – Я подняла фигурки мужчины и женщины. – Их два.

Кора покачала головой.

– Есть еще один.

– Вы что, «Звездных войн» пересмотрели?

– В раю? Вряд ли.

– На небесах нет «Звездных войн»? Тогда я туда не пойду.

– Сомневаюсь, что тебя там вообще ждут, – фыркнула она. – Но это к делу не относится.

Я нахмурилась и крепче сжала крохотные фигурки.

– Выдохни, – тихо посоветовал Уилл.

– Поговори с ней сам, Ловкач. С меня довольно.

Уилл вздохнул, хотя я не была уверена, разочарован ли он во мне или в Коре – а то и в обеих.

– Накомис, вы говорите, что существует еще один мешочек?

– По одному для каждого из вас.

Я потеряла дар речи, на этот раз без всякого волшебного порошка. И так хреново гадать, полюбила я его по-настоящему или нет, но понимать, что любовь Уилла – это наваждение…

Меня вдруг захлестнули страх, неуверенность и одиночество, словно вся моя жизнь оказалась фальшивкой. Возможно, так оно и было.

– В моем ритуальном наряде мы нашли только один.

– Второй лежит в ее косметичке.

– У тебя есть косметичка? – удивился Уилл.

– Ну, не то чтобы я пользуюсь ее содержимым…

– Несомненно, – протянула Кора.

Я не стала на это отвечать, потому что в тот момент меня волновало что-то другое, но я никак не могла понять, что именно. Внимание оказалось погребено под тяжелейшим бременем печали – у меня как будто умер близкий человек.

Я смотрела на любимое лицо Уилла и заново переживала радостные моменты наших отношений. Из-за этого аналогия казалась еще более уместной.