Журнал «Вокруг Света» №07 за 1975 год - Вокруг Света

Что это — приглашение в серьезную и опасную экспедицию или к застолью?

Но не спешите упрекать Тура в легкомыслии. Впоследствии об этой, казалось бы, удивительной с точки зрения «серьезных» людей просьбе Т. Хейердал рассказал следующее: «О медицинской квалификации я ничего не писал, так как и без того не сомневался, что Академия наук подберет первоклассного специалиста. Не говорил я и о том, что нужен человек крепкий, здоровый и смелый, — все эти качества тоже сами собой подразумевались. Вот почему я ограничился просьбой подобрать человека, обладающего чувством юмора и говорящего на иностранном языке. Не все отдают себе отчет в том, что добрая шутка и смех — лучшее лекарство для души, лучший предохранительный клапан для людей, которым предстоит неделями вариться в одном котле, работая в трудных, подчас даже опасных условиях».

Мы не знаем, кого Т. Хейердал имел в виду под «всеми», кто не понимает значение юмора в экспедиционных условиях. Даже наш беглый и неполный разговор, надеюсь, любому позволит выстроить ряд человеческих качеств, противопоказанных экспедиционному, вообще всякому коллективу, и ряд качеств, благоприятствующих делу. Так вот, юмор в этом ряду занимает далеко не последнее место, полярные исследователи это давно поняли. Так, зимовавший в 1899 году в Антарктиде К. Борхгевинк отмечал, что в жизни и работе полярного исследователя юмор играет существенную роль и что наилучшим образом чувствует себя тот, у кого есть изрядный запас его. А советский исследователь П. Д. Астапенко даже считает, что Арктика не любит хмурых, неулыбчивых людей, ибо таким трудно во льдах, а еще труднее жить с такими во льдах другим.

То же самое можно сказать и применительно к условиям космических путешествий. Шутка и юмор стали их постоянным спутником. Так, в первые дни на орбитальной станции «Салют-3» у космонавтов стали пропадать вещи. П. Попович сообщил на Землю:

«Жулик у нас появился какой-то на станции. Мой спортивный костюм исчез».

Земля ответила:

«Ищите маленького, черненького».

Космонавты нашли. Им оказался вентилятор. Дело в том, что в невесомости любой незакрепленный предмет может оказаться где угодно, особенно при движении воздуха, которое создает вентилятор. Все пропавшие вещи нашлись в районе вентилятора.

Этим мы, разумеется, не хотим сказать, что все члены экипажа должны быть остряками. Здесь имеется в виду умение вовремя посмеяться, умение замечать и улавливать иногда в самом трудном положении что-то комическое, а также умение не обижаться на шутку, что свидетельствует о душевной широте. Юмор — прекрасная «смазка» человеческих взаимоотношений.

Пожалуй, можно подвести некоторые итоги. Космонавт, готовящийся к межпланетному полету, должен быть человеком с высоким идеалом, целеустремленным, терпимым, выдержанным, коллективистом с общительным характером, физически выносливым и так далее. Все эти качества, понятно, у каждого члена экипажа могут проявляться с различной выраженностью и в разных сочетаниях. Сам коллектив еще до полета должен пройти все стадии своего развития, сформироваться и устояться. И лишь тогда — в путь!

— Все это — подготовка, создание оптимальных условий. Но есть ли полная гарантия, что даже оптимальный коллектив не разладится! Ведь его подстерегают...

— Поговорим о том, что его подстерегает. Ведь, чтобы победить врага, его надо знать досконально. Во время длительного космического полета люди будут подвергаться воздействию многих отрицательных факторов, которые могут вызвать астенизацию (истощение) нервной системы. Это наблюдалось во всех трудных и долгих экспедициях. И. Д. Папанин: «Но, правду говоря, мы устали. Это стало чувствоваться во всем: и в отношениях друг к другу, и в работе». П. Д. Астапенко: «Трудно передать словами состояние психики, возникающее полярной ночью. Зимовщики в эти месяцы несут невидимое бремя, чувствуют какое-то напряжение, так или иначе сказывающееся на поведении людей...» Ю. Сенкевич: «Нечто неуловимое и бесформенное висело над нами, зудело в уши, заставляло злиться по мелочам, лишало сна, обволакивало полем вялости и апатии...» К концу орбитального полета космического корабля «Аполлон-7» сдали нервы и у американских космонавтов. Вопреки инструкции они сняли с себя датчики для записи физиологических функций, и этот инцидент они даже отказались обсуждать с руководителем полета.

— Коль скоро «в игру» вступает чистая физиология, значит ли это, что без конфликтов в трудных условиях обойтись невозможно!

— А конфликт конфликту рознь. Не всегда он — зло, иногда он — благо. Годичный эксперимент изоляции небольшой группы показал, что после каждого «серьезного разговора» нервно-психическое состояние испытуемых улучшалось. То же самое отмечают и многие экспедиционники. К. Борхгревинк: «...Не знаю, как могли бы мы перенести долгую полярную ночь, если бы у нас не возникали эти маленькие стычки...» Ю. Сенкевич: «Впервые мы так «беседовали» друг с другом. И когда накал полемики достиг наивысшего значения, когда, казалось, на палубе «Ра» вот-вот должны замелькать кулаки, вдруг все умолкли. Вдруг открылось, всем сразу и каждому в отдельности, какая нас волнует чепуха, на какую дрянную мелочь — на окурки, на грязные тарелки — мы размениваем нашу экспедицию, наш славный корабль, нашу мужскую общность, рожденную в суровой работе, под свист ветра и рев океанских валов. Каждый взглянул на соседа и усмехнулся невесело и смущенно, и грянул хохот, целительный, очищающий, как майская гроза». В. Волков: «Сказать, что все у нас шло гладко, без срывов, без споров — будет неправдой. Всякое случалось. Были обиды, споры до хрипоты... Но не было разлада».

Для психолога в таких вот парадоксах нет никакой загадки — происходила обычная эмоциональная разрядка, необходимая при длительном нервном напряжении. Характер такой разрядки, ее исход, почти целиком зависят от того, какие подобрались люди, какая цель их объединяет, насколько они тактичны, умны…

— И понимают, что с ними происходит!

— Да, это очень, очень важно. Эмоциональное напряжение не обязательно должно сниматься только конфликтами. Помочь могут современные психофармакологические средства, если умело и вовремя их применять. Но главное лекарство, конечно, — это человечность и знания. Тем более что астенизация — далеко не единственный враг. Существует еще «информационное истощение». Потребность в обмене информацией — одна из сильнейших в человеке. Мы часто говорим: «Такой-то интересный человек». А это просто-напросто значит, что человек располагает огромной, интересной для нас информацией, охотно делится ею, а сам процесс получения такой информации вызывает у нас яркую и сильную положительную эмоцию.

Но вот люди после долгого совместного пребывания выговорились: наступил «информационный голод». И если нет поступления информации извне... Вспоминая о своем плавании на плоту, Э. Бишоп писал, что настроение экипажа резко понизилось, потому что нечего стало читать, и в конечном итоге скука стала грозной опасностью.

Вот вы вспомнили пример с Нансеном и его другом... «Так это же классический пример острого «информационного голода», когда два человека оказались запертыми на зимовке!

— Ну космонавтам такой голод, очевидно, не грозит. Радиотелевизионная связь с Землей...

— Она, конечно, ослабит, но не устранит такой голод, это проверено на опыте многих зимовок. Тут нужны дополнительные меры. Прежде всего необходимо, чтобы космонавты были разносторонними, глубоко образованными людьми, чтобы напряженная работа ума была для них потребностью и привычным состоянием. Тогда каждый на основе уже имеющихся знаний непрерывно пополнял бы их, делился своими новыми наблюдениями, выводами, гипотезами с другими. Можно вспомнить и совет Р. Амундсена. Он считал, что в рабочее время людей надо держать как можно дальше друг от друга. «Встретившись по окончании работы, — писал он, — они всегда найдут, о чем поговорить».

Тут мы подошли к третьей опасности... Вместе, всегда вместе, на виду друг у друга! Одиночество невыносимо, но тяжела и постоянная «публичность» — такова диалектика человеческой натуры. «Уйти некуда, — писал Р. Бэрд о зимовке. — Вся жизнь ограничена четырьмя стенами, и все, что ты делаешь, говоришь, даже думаешь, становится достоянием всех. Товарищи постоянно наблюдают за тобой — кто открыто, кто тайком, — ведь досуга так много! А когда сорок различных индивидуальностей ведут скученное существование в течение долгих месяцев, неизбежно назревают всевозможные столкновения — не физического, а скорей психологического характера... Этот неизбежный процесс может превратить полярную ночь для некоторой категории людей в кромешный ад».

Такой, по выражению Р. Бэрда, «ад» иногда приводит к психозам, хотя, конечно, тут действует комплекс причин. Так, в 1959 году с американских антарктических станций было эвакуировано шесть душевнобольных. Подобные случаи были и на австралийских антарктических станциях.