Безбрежное чувство - Джо Гудмэн

— Ты что, онемела, тетя Рэй? — встревожилась Кортни.

Пришлось кивнуть в ответ. Девочка бросилась обнимать ее так пылко, что чуть не сбила с ног.

— Прости, тетя Рэй, прости!

— За что это? — с подозрением спросила Эшли, входя в комнату.

Она улыбнулась, глядя, как ее голенькая дочь обнимает Рэй, из-под халата которой виднелось нижнее белье, а Трентон в это время ползет к краю пеленального столика, переваливаясь из стороны в сторону белым от талька задком.

— Мама! Тетя Рэй онемела, и все по твоей вине! Зачем тебе вздумалось спать?

Она бросилась к матери, что позволило Рэй метнуться к малышу и подхватить его раньше, чем он нырнул головой вниз.

— Странно, — сказала Эшли. — Войдя, я слышала, как кто-то просит прощения…

— Тетя Рэй бранила меня и сорвала голос, — призналась девочка со вздохом.

— И за что же она бранила тебя?

Кортни объяснила как могла. Эшли пришлось приложить усилие, чтобы остаться серьезной, зато Рэй сотрясалась всем телом от беззвучного смеха. Ничего не оставалось делать, как обнять виновницу суматохи: в конце концов, вина и вправду лежала на Эшли. Следовало объяснить дочери некоторые азы материнства, ведь она уже неоднократно наблюдала за кормлением братика.

— А теперь оденься, милая. Рэй, большое спасибо! Не знаю, что бы я без тебя делала. Надеюсь, ты хоть веришь, что я не приглашала тебя в свой дом в качестве няньки? По крайней мере не изначально.

Рэй пожала плечами в знак того, что ничуть не возражает, быстро поменяла подгузник и передала малыша матери. Эшли уселась в любимое кресло-качалку, и Трентон довольно зачмокал, прильнув к ее груди. Эта сцена напоминала картину «Мадонна с младенцем». Сердце Рэй снова защемило от зависти. Как раз в этот момент невестка взглянула вверх, поймала выражение лица Рэй и снова поспешно склонилась над ребенком.

— Далеко ему до безупречных манер, — сказала она, чтобы нарушить неловкую тишину.

Рэй лишь вздохнула, потуже затягивая халат.

— Ты что же, и впрямь потеряла голос?

Новый вздох.

— Боже мой! Я не могу позволить тебе идти туда!

Рэй побледнела, в глазах ее отразилась мольба.

— Ну что мне с тобой делать? Откуда ты набралась такого, от Кортни? Если ей что-нибудь нужно, она умеет взмолиться так, что и каменное сердце не устояло бы. Что ж, иди, и дай Бог, чтобы ни одна из нас об этом не пожалела. Только для начала выпей чаю с медом! Может, это хоть отчасти вернет тебе голос.

Рэй с готовностью согласилась. Сейчас она не колеблясь выпила бы даже чаю с дегтем, лишь бы не быть списанной со счетов. Она покинула детскую в спешке, не давая Эшли времени передумать.

У себя в комнате она переоделась в приготовленную одежду, надела черные чулки и, практичности ради, высокие дорожные ботинки, перекинула шаль через плечо и спустилась на кухню, где кухарка Эстер как раз заварила для нее свежий чай. Отвернув тугую крышку, она протянула Рэй банку с медом, держа ее в перепачканных мукой коричневых пальцах.

— Ну!

Рэй послушно положила в чай полную ложку, потом другую.

— Этого мало, — сурово сказала Эстер. — Уж не знаю, чего это все так носятся с медом, будто он может исцелить любую болезнь! По мне так лучшее средство от простуды — чай с ромом. Не только смягчает горло, но и поднимает настроение. Вы, мисс Маклеллан, что-то уж очень часто грустите. Что, не правда? Старую Эстер не проведешь!

Рэй подумала, что ром ей и вправду не помешает, по крайней мере развяжет язык. Наверняка Эшли сама предложила бы ей это, приди эта мысль ей в голову. Так что когда кухарка указала на початую бутылку крепкого ямайского рома, Рэй кивнула.

— Вот и славно!

Эстер щедро плеснула спиртного в горячий чай. Рэй поморщилась, когда алкогольные пары поднялись к самому лицу, но это длилось недолго, зато чай обрел новый интересный аромат, в котором не ощущалось и следа крепкого напитка. Не без опаски отхлебнув густую и сладкую жидкость, девушка нашла ее поразительно вкусной и благодарно улыбнулась кухарке.

— Пейте понемногу, — заметила та, широко улыбаясь. — Штука-то крепкая!

Пока Рэй ощущала только приятное тепло. Должно быть, чай сильно смягчил крепость рома. Она жестом попросила добавить еще.

— Ну нет, мисс, довольно и этого. Надо уметь вовремя остановиться. А потом в постель, и укройтесь получше.

Девушка подавила хитрую улыбку. Кухарка покосилась на нее и на всякий случай вынесла бутылку в кладовую. Оттуда она направилась прямиком в погреб. Когда внушительные телеса Эстер скрылись за дверью, Рэй крадучись пробралась в кладовую, а потом укрылась с бутылкой рома в кабинете Салема, где с комфортом устроилась в его любимом кожаном кресле. И маленькая невинная кража, и новые приятные ощущения — все это добавляло волнующую ноту к ее настроению в предвкушении главного события дня. Еще одна порция рома отправилась в чашку с чаем.

Немного погодя Рэй попробовала откашляться и обнаружила, что саднящая боль в горле исчезла. Средство и впрямь было чудодейственным. Добавив еще немного, она опять глотнула сладкой, больше похожей на сироп жидкости. Теперь она ощущала оцепенение, словно все чувства разом притупились, и это было по-своему приятно. Но главное, она могла говорить, хотя и шепотом.

Последующие полчаса Рэй отдавала рому должное с целеустремленностью, которой недавно так восхищалась Эшли. Заметив, что большие глотки обжигают горло, она перешла на мелкие, пригубливая напиток с изяществом настоящей леди. Допивая остатки, она уже едва понимала своим притупленным сознанием, что глотает почти чистый ром.

Ручка двери повернулась. Оцепенение разом слетело, словно его и не бывало. Рэй подскочила, судорожно вцепилась в полупустую бутылку, затравленно огляделась и пихнула ее под кресло. Приняв позу, которая ей самой казалась непринужденной и естественной, она состроила приветливую улыбку. Странное дело — она совсем не ощущала губ.

— Я знала, что найду тебя здесь, — сказала Эшли, на ходу вытирая мокрые руки о передник. — Вот, решила вымыть Кортни, а это всегда целая история: повсюду лужи, полная ванная мыльных пузырей и тому подобное. Вижу, ты уже собралась. Смотри не забудь это. — Она указала на шаль, небрежно переброшенную через подлокотник. — Придется тебе надеть еще и ротонду, на улице ветрено.

Рэй сочла нужным изобразить озабоченность, перестала улыбаться и повернулась к окну. Дни все еще были коротки, поэтому на улице уже стемнело. Поднялся ветер. Можно было видеть, как колышутся за стеклом ветви тополя. Ей вспомнилась пляска святого Витта и стало так смешно, что пришлось зажать рукой рот.

До сих пор Рэй приходилось видеть эффект злоупотребления алкоголем только на других. Когда кто-нибудь из братьев позволял себе лишнего, это выражалось в самых забавных и нелепых поступках. Чаще всего ими вдруг овладевало желание петь или пританцовывать, отпускать глупые шутки и самим же над ними смеяться. Вот и она сейчас чувствовала такую же беспричинную веселость, бесшабашную дерзость и лишь смутно сознавала, что это не к добру. Рэй мысленно поклялась, что будет вести себя безупречно, да и погода выдалась словно по заказу — поможет проветрить мозги. Жестами она показала Эшли, что шали вполне достаточно.