Опции - Шлифовальщик

- У нас сотрудники изучают всё самостоятельно, - встрял в разговор вредный Ставр. Создалось впечатление, что я ему чем-то не понравился.

- Само собой. И я не хочу отличаться от остальных сотрудников. Я имел в виду то, что помощь руководителя в отдельных сложных вопросах методики «УайЭй семнадцать» просто необходима. Ибо руководитель гораздо опытнее любого подчинённого.

В таком словоблудии мы провели больше часа. Потом меня на некоторое время удалили из директорского кабинета, потому как руководству было необходимо посовещаться. Я оставил им диплом, трудовую книжку, кучу сертификатов и вышел из кабинета. Поскольку я никого тут пока не знал, я вернулся в прихожую к курносенькой секретарше с приятным именем Даша.

Девушка украдкой слушала какую-то бумкающую попсу нижайшего пошиба. Поэтому я немедленно вывалил на неё все сведения о музыке, которые помнил с музыкальной школы. Я рассказал ей о модуляциях, квинтовом круге и пентатонике, чем ввёл Дашу в непреодолимый ступор.

Из состояния оцепенения её вывел директор, вошедший в прихожую и торжественно объявивший о том, что я принят на работу аналитиком с трёхмесячным испытательным сроком. Мол, хоть диплом у меня и не профильный и даже несколько странный (кто в наше бурное время выбирает специальность философа), но опыт работы, сертификаты и ходатайство областной администрации впечатлили. Выходить можно с завтрашнего дня. Я, отулыбавшись в ответ, хотел уже пойти домой, потому как меня процедура собеседования порядком утомила, но Владимир Николаевич снизошёл до того, что решил самолично провести меня по отделам и показать работу «динамично развивающейся компании» вживую.

В «Опционе», как я узнал из рассказа директора, работает двадцать пять человек. Мы прошлись по аналитическому и креаторному отделам, отделу продаж, заглянули в бухгалтерию и завершили наше путешествие в кабинете заместителя. Меня несколько обрадовало то, что на глаза попалась пара симпатичных девичьих мордашек – будет чем заняться в повседневной рутине. К сожалению, в аналитическом отделе приятных девчонок не обнаружилось. Была одна, мощная ширококостная шатенка с квадратной челюстью, совершенно не в моём вкусе. Остальные – унылые молодые люди, пялящиеся в мониторы, изображая при появлении директора бурную трудовую деятельность. Придётся искать развлечений в других отделах.

Кабинет заместителя поразил меня огромным стендом со всевозможным барахлом.

- Это – подарки от благодарных клиентов нашей компании, - гордо объявил директор, указывая на стенд. – Подарки непростые. Всё это – материализованные идеи, возникшие в светлых головах сотрудников креаторного отдела. Покажи-ка, Ставр, что-нибудь эдакое.

Ставр с готовностью встал из-за стола и подошёл к стенду.

- Что показать… - произнёс он задумчиво, избегая встречаться со мной взглядом. – Ну, вот, хотя бы это…

Заместитель снял с полки толстую ручку и щёлкнул кнопкой.

- Воздручка – ручка, пишущая в воздухе.

Он поводил воздручкой, и перед ним возникли светящиеся корявые буквы. Надпись «Наша компания – лучшая на свете» посияла в пространстве пару минут, затем медленно растворилась.

- Впечатляет, - медленно произнёс я, изображая вдумчивость и серьёзность.

- Медиапузыри! - Заместитель снял с полки следующий экспонат – трубочку с металлическим блеском.

Он вынул из кармана сотовый телефон и включил задорную попсовую мелодию. Затем Ставр дунул в блестящую трубочку, и в воздухе засияли пузыри, похожие на мыльные. В такт песне они начали подёргиваться и мигать разными цветами.

- Очень полезное изобретение! – похвалил я. – Самое главное – нужное.

- Видеотату, - объявил Ставр, с трудов вытащив с самой верхней полки огромный рулон. – Наклеивается на тело. Так сказать, это – живая татуировка. Очень многим молодым людям хочется иметь на теле живую картинку.

- Поразительно! – прокомментировал я, начиная скучать. – Трудно даже себе представить, как молодые люди жили раньше без живых картинок на теле.

- Кстати, у нашего лучшего креаторщика, Рощина Валеры, возникла блестящая идея телетату. Чтобы можно было на человеческом теле воспроизводить видеофильмы и принимать телепрограммы. Думаю, мы эту идею будем оформлять и предлагать.

- Ваш Валера – просто гений! – сказал я довольно искренне, потому как мне понравились бредовые идеи этого Рощина.

Надо будет подумать, как завербовать Валеру в лоферы.

- Наш Валера, надо говорить «наш», - поправил меня директор, улыбаясь. – Мы ведь теперь в одной команде.

- Можно режиссёрам теперь снимать фильмы разного формата, - предложил я. – Если тату наклеена на животе – один формат, на женской груди – уже совсем другой. Чтобы лучше видно было. А фильмы так и подписывать – «фильм для спины» или «кино для области крестца». Программы тоже снимать соответствующие. Ток-шоу, например, для ягодиц. Одна часть аудитории сидит на одной ягодице, а их оппоненты – на другой.

Директор и заместитель переглянулись, и я пожалел, что дал простор своей фантазии. Рановато пошлить начал, самоуверенный осёл!

- А ты уверен, что хочешь работать в аналитическом отделе? – спросил Владимир Николаевич. – Может, тебя лучше перевести в креаторный? Идея ведь какая красивая! А, Ставр?

- Нет, нет! – испугался я теперь уже по-настоящему. – Я лучше поработаю в области аналитики. Мне нужно понять все тонкости бизнеса идей. А лучше, чем в аналитическом отделе, этого не сделать. Ну, а дальше видно будет.

Не хватало мне ещё работы в креаторном отделе! Там я больше двух месяцев не продержусь, потому что от меня потребуют новых идей. А это будет уже считаться работа с последующим позорным изгнанием из лоферского сообщества. Я представил, что мне скажет Чемодан, и зажмурился. Он глотнёт пива и начнёт читать проповедь, мол, я тебя устроил, чтобы ты вёл нормальную лоферскую жизнь, то есть бездельничал и развлекался от души, а ты вдруг работать начал.

С сегодняшнего дня надо держать язык за зубами и быть поаккуратнее с идеями.

Глава 3

Как пишут в романах, «потекли мои трудовые будни». Как я выяснил в первый же день, аналитический отдел занимался тем, что обнаруживал проблемы и потребности у потенциальных заказчиков. По собранным в виде отчёта данным креаторный отдел выдавал идеи, способные разрешить выявленные проблемы. Сотрудники аналитического отдела частенько ездили в командировки, и это радовало, потому как это значительно ослабляло контроль руководства. Не будет же начальник звонить клиенту и спрашивать, сколько времени сотрудник провёл у заказчика, целый день или один час. Тем более, что командировки прекрасно подходили под третий пункт Устава лоферов: «Лофер должен стараться нанести максимальный ущерб компании, в которой он числится, законными способами. Например, бесполезными командировками».

Но на выезд меня пока не отправляли. Сандалов Костя, мой непосредственный начальник, решил, что первые две недели я буду находиться в офисе и вникать в суть работы отдела.

Я начал «вникать в суть работы», а точнее, искать возможные пути устроиться поудобнее и ни черта не делать. Обнаружились некоторые приятные моменты. Например, в фирме не было системного администратора, локальную сеть настраивали креаторщики, «кто немного понимает в железе», поэтому в сети не было никаких следящих и контролирующих программ. Можно ползать по любым сайтам в Интернете и безнаказанно трещать в аське. Это мне по секрету рассказал Сухов Коля – менеджер по продажам. Колю я выбрал в друзья себе сразу, как только понял, что у него язык без костей. Этот менеджер – настоящее хранилище внутриофисных сплетен и тайн. Для лофера просто находка.

Знаменитый Рощин Валера, меланхоличный молодой человек с похмельной внешностью и поразительно низким голосом, к сожалению, не подходил для лоферства. Для этого он был слишком скучен. Однако его наплевательскому взгляду на всё окружающее следовало бы поучиться даже Чемодану. Большую часть рабочего дня Валера сидел, уставившись в одну точку, и в воспалённом его мозгу рождались невероятные бредни, с восторгом воспринимаемые начальством.

С Дашей мы регулярно ходили на перекуры. Это был целый ритуал. В здании курение было строго воспрещено, поэтому мы, предварительно списавшись по аське, выходили на улицу. Вначале я хотел приударить за симпатичной секретаршей, но всезнающий Сухов Коля предупредил меня, что Дашка – родственница самого генерального директора, который строго следит за её моральным обликом. К тому же Дашин очередной бой-френд – боксёр. Поэтому я решил ограничиться только разговорами. Во время ритуала курения я рассказывал секретарше такие байки, что мне позавидовал бы лучший креаторщик компании, сам Валера Рощин.

В родном отделе я мало с кем общался. Сандалов Костя со своим хроническим насморком был угрюм и нелюдим, за что его ценило руководство, считая молчаливость за задумчивость. Я даже позавидовал его умению глубокомысленно молчать: почему-то создавалось впечатление, что он всё время думает о делах и о благе компании. Один раз я попытался заговорить с ним на отвлечённую тему, он с таким удивлением глянул на меня, что навсегда отбил охоту говорить о посторонних вещах в рабочее время.