Заговор маршалов. Британская разведка против СССР - Мартиросян А.Б.

Вывод, который Ченслор сделал о Руси, был уникален и вошел в историю: «Если бы русские знали свою силу, то никто не мог бы соперничать с ними, но они ее не знают». Именно так он и сообщил в Лондон. А далее, явно для того, чтобы русские никогда и не узнали бы свою силу, - на самом же деле для того, чтобы они не могли воспользоваться ею, ибо русские и тогда знали о своей силе, но применяли ее только в необходимых случаях и в высших интересах Руси, - в дело вступил «лекарь» Бомелия.

Именно его-то, Бомелию, и ненавидели на Руси лютой ненавистью, считая повинным в диких, необузданных жестокостях царя, который как бы переродился из нормального человека в свирепого вепря на троне. Бомелию так и называли - «лютый волхв», т.е. лютый, злой колдун, и именно под этим определением он и фигурирует в летописях. И только четверть века спустя его постигла, хотя и варварская по современным меркам - времена тогда были такие, что Русь в этом смысле ни на йоту не отличалась от Европы в жестокостях казней, - но абсолютно заслуженная кара: опытнейшие палачи Малюты Скуратова выпустили из него кровь, а потом живьем поджарили на вертеле. Но за эти четверть века сколько же неисчислимых бед принес этот британский шпион всей Руси!

Царь отравлен, царица отравлена и умерла от отравления, потомство дебилизировано (ставший царем Федор Иванович), последний сын царя от Марии Нагой - печально знаменитый в русской истории царевич Дмитрий (родился в 1582 г.) был больным ребенком и страдал падучей болезнью, свирепствам царя нет конца, им же самим убит единственно пригодный для управления разросшимся (уже присоединена Сибирь) государством сын Иван, которого тоже травили, явно преследуя цель оборвать и его жизнь{4}. Кончилось все это установлением власти Бориса Годунова и Великой Смутой, в которой Русь едва, точнее, чудом устояла.

Но вот на что хотелось бы обратить внимание, тем более в свете фактов третьего, обычно не пользующегося никаким вниманием со стороны историков, ряда. Ченслор оказался на Руси в самом прямом смысле вследствие разворачивавшегося геополитического по сути, но религиозно-цивилизационного по внешним признакам противоборства интенсивно протестантизируемой Англии с окружавшим ее тогда остальным христианским миром, в основном католическим. Вывод его о Руси был по сути геополитическим - ведь вначале своего правления Иван IV уже «затмил своих предков и могуществом и добродетелью», отмечали именно же англичане в своих донесениях в Лондон. «Имеет многих врагов и усмиряет их. Литва, Польша, Швеция, Дания, Ливония, Крым, Ногаи ужасаются русского имени (уже пошла ложь, ибо не ужасались, а вынуждены были считаться с законными интересами Руси. - А. М.)…В отношении к подданным он удивительно снисходителен, приветлив. Одним словом, нет в Европе более россиян преданных своему государю, коего они равно и страшатся и любят. Непрестанно готовый слушать жалобы и помогать Иоанн во все входит, все решит; не скучает делами и не веселится ни звериной ловлей, ни музыкой, занимаясь единственно двумя мыслями: как служить Богу и как истреблять врагов России!»

Как это ни парадоксально, но и в сохранившихся до наших дней народных преданиях о лютой ненависти Руси к Бомелии, особенно же со стороны царского окружения, также геополитическая подоплека: люто ненавидя его и пребывая в абсолютной уверенности, что злой немец (подчеркиваю, что не германец, а иностранец) Бомелия своими «чарами» внушил царю «свирепство», оно открыто объясняло это тем, что-де немцы (т.е. иностранцы вообще) путем гаданий и волхований (т.е. колдовства) якобы дознались, будто им предстоит быть разоренными дотла русским царем, - и вот, дабы отклонить от себя такую участь, и прислали на Русь своего волхва (злого колдуна)!

Естественно, что молодой Иван IV вовсе не собирался кого-либо разорять - его действия были абсолютно адекватной реакцией на резко усилившийся тогда натиск в основном католического Запада на Русь в поисках сухопутного пути на Восток, в Индию, о котором уже тогда было известно, что он пролегает через Русь. И вовсе не случайно, что этот натиск, особенно в первый период правления Ивана IV, получал заслуженно жестокий отпор со стороны Москвы, которая к тому же стремилась возвратить себе и исторически законные выходы в Балтийское море.

На арене этого жестокого геополитического противостояния и противоборства католицизма и резко набиравшего силу протестантизма в очень хитроумной комбинации и выступил Лондон со своими шпионами и колдунами-отравителями. Пока католический Запад пытался проводить свою политику с помощью вооруженной силы, Лондон с подачи Ричарда Ченслора благословил создание на Руси Московской торговой компании, общая договоренность о чем имелась у него еще с 1553 г. - со времени аудиенции у Ивана IV, когда Ченслор высказал получившую одобрение молодого царя идею.

Московская торговая компания вначале получила от Ивана IV монопольное право на торговлю с Русским государством, т.е. из всех иностранцев они в одночасье превратились в абсолютных монополистов, затем - право беспошлинной торговли, а в 1569 г. - уникальное право беспошлинной транзитной торговли по волжскому пути со странами Востока! Англичане действовали очень тонко: с одной стороны, вытесняли всех иностранцев, пытавшихся действовать на русском рынке, особенно голландцев, а с другой, подставили в качестве отравителя именно голландца, что позволяло, в случае провала, спихнуть все на них же.

Однако безудержная алчность британцев привела к тому, что после одного из приступов свирепости, просветлев на некоторое время разумом, Иван IV лишил эту компанию - в 1570 г., т.е. всего через год! - всяческих льгот. Правда, впоследствии, в результате множества просьб, часть этих льгот была восстановлена, но о монополии речь уже никогда не шла. На этом фоне самое время сказать и о фактах четвертого, практически никогда не упоминаемого ряда.

Выше мы уже отметили, что Иван IV вовсе не собирался никого разорять дотла - он всего лишь давал сдачи и, на первых порах весьма крепко. Но в то же время он отлично понимал и значение дипломатии, которая и в то время имела колоссальное значение и нередко носила характер династических браков.

Иван IV желал доброго межгосударственного союза с Англией и одно время, оставшись вдовцом, предпринял попытку свататься к правившей тогда в Англии королеве Елизавете. В ответ же, и это чрезвычайно характерно уже даже для тех, ранних англо-русских отношений, руководитель секретной службы Англии лорд Берли (в Москве его называли «боярин Бурлы») в своих инструкциях английскому послу при Иване Грозном Рэндольфу (тогда и в Англии не было четкого разделения между разведкой и дипломатией) прямо предписывал добиваться только привилегий для британских купцов, но всячески уклоняться от любых переговоров о союзе, тем более на брачной основе.

Да и как можно было говорить о браке, если в Лондоне прекрасно было известно, что их же агент Бомелия вовсю травит царя и его родичей ртутью с катастрофически непоправимыми в плане престолонаследия последствиями!

Слава Богу, Всевышний воздал Англии за ее подлость - не прошло и полутора веков, как вследствие гомосексуальных наклонностей Вильгельма III Оранского у самого Альбиона на рубеже XVII - XVIII веков возникла острейшая проблема престолонаследия, завершившаяся тем, что на престол в Лондоне один за другим стали попадать слабоумные германские принцы - т.н. «серия Георгов», особенно под номерами от I до III.

Однако вышеприведенное хотя и с трудом, но все же различимая верхушка айсберга фактов четвертого ряда. Куда сложней дело обстоит с той его частью, что сокрыта под спрессованной историей толщей времен. А ведь именно там, в вечных льдах прошлого, в первозданном виде сохранились подлинные корни первопричины происхождения сознательно-злобно враждебного отношения Англии к России вне какой-либо зависимости от сути и формы политического режима или государственного правления на Руси. Так что не вернуться к тому, что отписывали из Москвы английские соглядатаи, невозможно. Не слишком многословно, но более чем емко, они письменно зафиксировали дважды уникальное явление: с одной стороны, растущее могущество Русского централизованного государства времен молодого Ивана IV, а с другой - факт уникального возрождения, но в новых исторических условиях, могучего ранее фактора в геополитической расстановке сил прошлого.

Итак, если по порядку разложить ими же написанное, то это будет выглядеть следующим образом: (Власть идеи самодержавия московского царя + практически всеобъемлющая власть Православия) + (Власть по факту самого самодержавия московского царя + Откровенно поставленное во главу угла государственного правления столь же Откровенное служение Богу{5}) + (Добродетельное служение самодержавной власти царя с беспрецедентной преданностью народа своему государю, что покоилось на «двух китах»: на отношении молодого царя к народу как к «Людям Бо-жиим и Нам Богом Дарованным!» и на его же позиции, что отныне он и судия народный, и защитник народа{6}) + (Укрепление, в т.ч. и военной силой, внутренней и внешней безопасности государства + Укрепление единства страны и государства + Укрепление международного авторитета державы, чрез территорию которой проходили все сухопутные и речные пути с Запада на Восток и, соответственно, в обратном направлении) + (Отчетливо выраженное уже в первый период правления Ивана IV геополитическое стремление к возврату исконно славянских земель в Прибалтике и в целом на Северо-Западе ради законного обретения столь же законного выхода в Балтийское море, а также жестко обусловленное только соображениями внешней государственной безопасности движение на Восток и Юго-Восток).