Экстрасенсы и маги в спецслужбах мира - Ольга Грейгъ

Простой эксперимент может означать, что широко распространенная на Востоке и на Западе вера в «сглаз» имеет под собой вполне реальную основу. Ведь получается, что взгляд, вызывающий ощущение «дуновения» и «давления», имеет материальную составляющую.

В человеческом обществе давно и прочно сформировано негативное отношение к тем, кто способен «сглазить». От обладателей «дурного» глаза в первую очередь прячут новорожденных, но и многие взрослые при виде косоглазых или черноглазых проводят свои нехитрые манипуляции из разряда народной магии (стараются не встречаться взглядами; отворачиваются; приговаривают «соль тебе в очи, типун на язык»; скручивают в кармане фигу и др.).

Признаки «дурного глаза» описаны многими исследователями фольклора на разных континентах, и объединяет их исследования в первую очередь цветовая гамма. «Недобрыми глазами всегда считались черные и карие глаза», – писал известный славянский фольклорист А.Н. Афанасьев. Также люди интуитивно старались избегать косоглазых, злых, завистников, нищих.

Известно, что проблемой «дурного глаза» интересовался выдающийся русский невропатолог, академик В.М. Бехтерев, отмечавший, что некоторые больные «испытывают на себе как бы магнетическое влияние чужого взгляда»; в журнале «Русский врач», в № 3 за 1905 год Владимир Михайлович опубликовал статью «Боязнь чужого взгляда». Описывая свои наблюдения, В.М. Бехтерев приводит такие слова одного из своих пациентов: «Чужой взгляд вызывает во мне неприятное ощущение, которое выражается в сильном и неудержимом стягивании век и мышц глазного яблока и конвульсивных подергиваний: глаза как будто мутнеют, ничего не воспринимают, взор блуждает…».

Еще прежде чем прославленный на стыке XIX и XX веков ученый Бехтерев, другой русский ученый психиатр В.Х. Кандинский проводил исследования в области фотографирования… зрительных галлюцинаций. Его вывод слишком необычен даже для нынешних светил медицины: «психические картины», которые называют зрительными галлюцинациями, зачастую вызваны реальностью – некими непознанными физическими излучениями, природу которых наука пока не в состоянии постичь. И, тем не менее, эти слова наверняка правдивы.

Считается, что первым запечатлел на фотопластину зрительные галлюцинации малоизвестный парижский художник Пьер Буше, увлекавшийся фотографированием, которое только еще входило в моду. Произошло это знаменательное (но так и не объясненное учеными до сих пор) событие в 1880 году. Однажды, будучи на вечеринке, он напился «до чертиков», после чего всю ночь за Пьером гонялась парочка страшных рогатых существ с вилами. Утром, протрезвев, художник стал проявлять отснятые материалы и на первой же пластинке обнаружил отвратительные морды ночных «гостей». Буше показал снимок своему приятелю естествоиспытателю Эмилю Шарро, и тот даже написал о необычном явлении научную статью. Позже об этом случае узнал известный астроном Камилл Фламмарион, также написавший научную статью и разместивший ее в прессе.

В 1967 году предположение о возможности фотографирования зрительных галлюцинаций с сетчатки глаза высказали московский физик В. Скурлатов и американский психиатр Д. Айзенбардд. В 70-х гг. XX века молодой врач-психиатр из Перми Г.П. Крохалев решил экспериментально подтвердить свою гипотезу, которая гласила: «При зрительных галлюцинациях происходит обратная передача зрительной информации от центра зрительного анализатора к периферии с электромагнитным излучением от сетчатки глаз в пространство зрительных галлюцинаторных образов в виде голографических изображений, которые можно объективно регистрировать с помощью фотографирования». С 1974 по 1996 г. Геннадий Павлович Крохалев провел фотографирование зрительных галлюцинаций у 290 психически больных (в основном страдающих алкогольными психозами). Ему удалось запечатлеть на пленку изображения галлюцинаций у 117 человек!

Для осуществления эксперимента, Крохалев вынул из маски для подводного плавания стекло, присоединил вместо него «гармошку» от старой фотокамеры, а в ее узкий конец вставил объектив фотоаппарата. Это позволяло сохранить полную темноту между глазами больного и фиксирующей аппаратурой. Конструкция надевалась на лицо пациента и, когда у того появлялись зрительные галлюцинации, делались снимки.

В январе 1977 года комитет по делам открытий и изобретений принял от Г.П. Крохалева заявку «Формирование глазом голографических изображений в пространстве зрительных галлюцинаций». В июле того же года был подан второй вариант заявки «Формирование мозгом в пространстве зрительных галлюцинаций». Через какое-то время автор получил ответ: «Ваша заявка… не может быть принята к рассмотрению ввиду отсутствия в ней убедительных доказательств достоверности заявляемого Вами положения». Подобное новаторское открытие в атеистические времена построения социализма казалось слишком уж еретическим. Но разве что-то изменилось в отношениях между официальной наукой и наукой, соприкасающейся с потусторонними силами?

Так отечественный ученый экспериментально доказал, что человеческие глаза способны излучать энергию, что равносильно: мысль материальна, ее можно зафиксировать на фотопленке.

Как и следовало ожидать, работами Крохалева, материалы которого в годы распада СССР активно печатались за границей, заинтересовались органы. В сентябре 1990 года в Перми при городском центре социально-психологической адаптации и терапии «Доверие» была открыта лаборатория по психотронике. Ее создали по рекомендации Центра космических исследований под руководством НТЦ «Гравитон». В лаборатории планировалось провести научные исследования по изучению физической природы электромагнитных излучений из глаз у нормальных людей, у психически больных и у экстрасенсов. Ученый получил спецзадание с грифом «секретно» – сконструировать вместе с коллегами фоторегистратор зрительных образов мозга (ФОТОЗОМ-КТ).

Весной 1991 года Крохалеву позвонили из Москвы и попросили прислать все материалы по фотографированию зрительных галлюцинаций, сделанные им за предыдущие годы, начиная с 1974-го. Исследователя заверили, что только в этом случае его лаборатории будут выделены финансы для проведения дальнейших исследований. Но ни денег, ни материалов никто в Пермь не отдал. И, значит, все многочисленные наработки талантливого ученого осели в спецлабораториях или закрытых институтах.

Исследователь таинственных мест Петербурга Александр Потапов, встречавшийся с пермским ученым в конце XX века, писал: «Мне случайно удалось познакомиться с Геннадием Павловичем, когда он привез рукопись своей статьи в один из питерских журналов. Недолго поговорили, исследователь торопился на поезд. Он обещал через несколько месяцев приехать и дать интервью о новых исследованиях. К сожалению, увидеть этого жизнерадостного человека, полного творческих планов и энергии, больше так и не удалось. В апреле 1998 года Геннадий Павлович Крохалев неожиданно для всех покончил жизнь самоубийством. Истинную причину трагедии мы уже, вероятно, не узнаем никогда».

В последней прижизненной публикации Геннадий Павлович спешил донести: «Сообщаю следующие данные: в 1977 году Зденек-Рейдан, президент Международной ассоциации по психотронике опубликовал в Японии мою статью сенсационного характера „Фотографирование зрительных галлюцинаций“ (Материалы 3-го Международного конгресса по психотронике, 1977, т. 2, с. 487–497, Токио) на русском языке! И мои исследования в Японии были засекречены… Недавно стало известно в печати, что „психотронное оружие“ уже создано за рубежом и, возможно, в нашей стране…».

Кому понадобились данные научных исследований, проводимых психиатром Крохалевым? Применялись ли эти наработки для создания психотронного оружия? Зачем убрали врача, и не применяли ли по отношению к нему то самое психотронное оружие, заставив совершить самоубийство? – ответов на эти и другие вопросы нет.

Но, без сомнений, пока Крохалев и такие, как он, ищущие талантливые врачи пытались совершать открытия с мыслью о благе больных, другие – их коллеги – проводили идентичные опыты, закрытые от широкой публики, совсем для иных целей. Наверняка подобные опыты имели место в закрытых исследовательских лабораториях, в том числе и в Институте мозга.

Тайны так называемого «луча зрения» пытались изучить и понять многие русские ученые, вынужденные некоторую часть своей жизни работать в условиях становления советской власти, среди них В.М. Бехтерев и Б.Б. Кажинский. В послереволюционном обществе была популярна гипотеза о приеме и передаче мыслей с помощью взгляда. Заинтересованными структурами в неоднозначных научных опытах с «лучами зрения» и «мозговым радио» выступали спецслужбы – ВЧК-ОГПУ, военная разведка, внешняя разведка. Эффект от их разработок проявился в том, что лег в основу современных спецсредств воздействия на психику и разум граждан страны.