Армия короля Франции (ЛП) - Элари Ксавье

Оккупация Фландрии (1297–1300 годы)[13]

Филипп Красивый не остановился на достигнутом. Его новым врагом стал Ги де Дампьер, граф Фландрии. Ги был вассалом французского короля: своим титулом он был обязан Людовику IX и всегда был образцовым вассалом. Но сама Фландрия была совсем другим делом Графство было расположено между французским королевством, где находилась большая его часть, и Империей, к востоку от Шельды, таким образом Ги де Дампьер одновременно является вассалом короля Франции, но также и князем (фюрстом, fürst) Империи. Кроме того, Фландрия экономически зависела от Англии, которая поставляла ей шерсть, необходимую ремесленникам для изготовления тканей, которые богатые купцы затем экспортировали по всей Европе. В отличие от остальной части королевства, которая в подавляющем большинстве случаев оставалась сельской, Фландрия была регионом городов. Гент, Брюгге и Лилль насчитывали десятки тысяч жителей. Властные и богатые, города стремились к самоуправлению без вмешательства графа. Однако Ги де Дампьера часто призывали вмешаться в противостояние между городскими патрициями, состоящими из самых старых и глубоко укоренившихся семей, и "простым народом", то есть, прежде всего, массой ремесленников, в соответствии с процедурами, характерными для каждого города. По традиции патриции считали себя единственными, кто имеет право управлять городом, но "простые" не желали платить налоги, размер и использование которых они не контролировали. В зависимости от обстоятельств, граф склоняется то на одну, то на другую сторону. Это была опасная игра, тем более что обе стороны без колебаний прибегали к помощи короля Франции. В отличие от своих предшественников, сохранявших определенный нейтралитет, Филипп Красивый охотно вмешивался в дела графства. Более того, благодаря торговым связям между Фландрией и Англией, Ги де Дампьер был связан с Эдуардом I, чего было достаточно, чтобы Филипп Красивый усомнился в его лояльности или, по крайней мере так он утверждал. После трех лет напряженности, отмеченных несколькими отказами, Ги де Дампьер наконец заключил официальный союз с королем Англии (январь 1297 года). В ответ Филипп Красивый немедленно конфисковал его графство. В июне 1297 года королевская армия вторглась во Фландрию. Фламандцы, 20 августа, были разбиты при Фюрне графом Артуа, который вернулся из Аквитании. Через несколько дней английский король Эдуард I с небольшой армией высадился во Фландрии. Но его вмешательство потерпело полный провал. Перемирие в Виве-Сен-Бавоне, заключенное 9 октября, оставило половину графства Фландрия в руках французского короля.

Но военные действия были лишь приостановлены. В первых числах января 1300 года, по окончании перемирия, длившегося два с половиной года, Карл де Валуа завершил оккупацию Фландрии. В городах и опорных пунктах были размещены небольшие гарнизоны а управление графством от имени короля было поручено губернатору. С 1297 по 1300 год это был Рауль де Клермон, коннетабль Франции, а затем, с 1300 по 1302 год, Жак де Шатийон, дядя королевы Жанны. Поначалу Ги де Дампьер почти не сопротивлялся. Однако с лета 1301 года волнения охватили два главных города графства — Гент и особенно Брюгге. О "национальном" восстании против французской оккупации еще не было и речи. Фландрия всегда была частью королевства, и фламандцы привыкли подавать апелляции на решения графа в Парижский Парламент. И они были не единственными в огромном королевстве Франция, кто не говорил на языке короля. Первые волнения были вызваны в основном налоговыми вопросами, внутренними для городов. Беспорядки вспыхнули в Брюгге, когда встал вопрос о распределении налогов, необходимых для оплаты расходов, связанных с пребыванием там короля, весной 1301 года. Благодаря своей энергичности и харизме простой ткач Питер де Конинк стал лидером движения, которое изначально было враждебно настроено только по отношению к городскому патрициату. Губернатор, Жак де Шатийон, попытался стать посредником между двумя лагерями. В мае 1302 года умиротворение казалось вполне достижимым. Де Конинк был изгнан из Брюгге, а жители Гента также проявили готовность подчиниться. 17 мая Жак де Шатийон вошел в Брюгге. Ситуация казалась ему достаточно спокойной, чтобы разместить несколько сотен своих воинов, сопровождавших его, на ночлег у местных жителей. Оказалось, что это была плохая идея. Разбросанные по всему городу, французы стали легкой добычей, когда рано утром сторонники Питера де Конинка тайно проникли в Брюгге. Десятки французов были убиты во время этой Брюггской заутрени.

Куртре (11 июля 1302 года)

Зимой 1301–1302 годов Жан и Ги де Намюр, два сына Ги де Дампьера, и Вильгельм фон Юлих, один из внуков графа, попытались воспользоваться беспорядками в Брюгге, чтобы ослабить королевскую власть во всей Фландрии. Но, в начале мая, они были вынуждены бежать и вернулись в Брюгге только после Брюггской заутрени. На тот момент восстали только Брюгге и часть голландскоязычной Фландрии. Гент, самый густонаселенный город, восстание не поддержал.

Извещенный о восстании в Брюгге, Филипп Красивый приказал созвать армию. Мобилизация дворянства требовала времени, и начать кампанию можно было не раньше лета. Для решения самых насущных проблем король поручил своему двоюродному брату Роберту, графу Артуа, собрать некоторое количество войск и отправиться во Фландрию. Возможно, считал король, этого авангарда будет достаточно для восстановления порядка.

В течение июня Роберт д'Артуа собирал свою небольшую армию. В самом конце месяца он покинул Аррас и вступил в графство Фландрия. Лилль и франкоязычная часть графства (примерно современный департамент Нор) остались верны королю. Однако в голландскоязычном регионе королевские гарнизоны находились в тяжелом положении. В Куртре (Кортрейке) французам пришлось оставить город и отступить в замок, где они были осаждены фламандским ополчением. Роберт д'Артуа намеревался начать свою кампанию с захвата Куртре. 8 июля армия, которой он командовал, подошла к городу. А утром 11 июля обе армии выстроились в боевой порядок на равнине под стенами Куртре.

Состав двух армий сильно различался. Граф Артуа возглавлял армию, состоящую из хорошо экипированных всадников, рыцарей, оруженосцев и солдат: вероятно, от 2.000 до 3.000 человек. Их сопровождали несколько тысяч пехотинцев (4.000 или 5.000), но в тактической организации королевской армии они играли лишь второстепенную роль. Фламандская армия была совершенно другой. Ги де Намюра и Вильгельма фон Юлиха сопровождали несколько сотен всадников, но все они разошлись, чтобы сразиться в строю ополчения Брюгге. На самом деле именно Брюгге предоставил основную часть войск, возможно, 4.000 хорошо экипированных ремесленников, вооруженных страшными годендагами (goedendag) — дубиной с железным острием на одном конце. Из остальной Фландрии прибыло еще около 4.000 бойцов. В целом, несмотря на различия, обе армии казались равными по численности — около 8.000 человек с каждой стороны. С обеих сторон были опытные бойцы. Профессиональным воинам, рыцарям и оруженосцам графа Артуа, противостояли ремесленники, которые привыкли тренироваться и сражаться вместе в составе городских ополчений. Невозможно было заранее предсказать исход битвы.

Ополчение Брюгге и их союзники выстроились за каналами, пересекавшими эту влажную равнину. Однако французские разведчики признали поле боя пригодным для сражения. В дошедших до нас рассказах граф Артуа приказал своей пехоте первой вступить в бой. Французские пехотинцы-стрелки, добились некоторого преимущества, но именно кавалерия должна решить дело. Пехота отступила и оставила поле боя для рыцарей.

Французские рыцари ринулись в атаку. Их цель была проста. Используя свой темп атаки, они должны были пересечь каналы, чтобы прорвать линию обороны фламандского ополчения. Но французы, вероятно, недооценили стойкость своих противников. Перебравшись через каналы, рыцари не смогли прорваться через фламандские ряды, которые образовали живую стену. В некоторых местах фламандскому резерву пришлось вмешаться, чтобы восстановить линию построения. Однако, как только темп их атаки иссяк, рыцари, имея в тылу каналы, которые они не могли пересечь в обратном направлении, потеряли пространство для маневра. Фламандцы смогли просто оттеснить французов к каналам. Граф Артуа, который оставался в тылу со своей свитой, попытался последним решительным натиском переломить ход битвы. Пересекши каналы в свою очередь, он пробился глубоко в строй фламандцев. Но было уже слишком поздно и потери французов были уже слишком велики. Окруженный со всех сторон, граф Артуа был сброшен с коня и предан смерти. Арьергард французской армии предпочел бежать. С трупов французов фламандцы собрали сотни позолоченных шпор, ношение которых являлось отличительным знаком рыцарства. Шпоры, принесенные в дар главной церкви города, дали название этому дню 11 июля ― Битва золотых шпор.