Медовый месяц взаперти - Мелисса Джеймс

Когда дверь открылась, служанка быстро покинула комнату.

Задрожав от волнения, Амбер повернулась к Харуну – и у нее перехватило дыхание. Странно, но только в день его победоносного возвращения в Сар-Аббас она увидела в нем сходство с Алимом. Одетый в военную форму, Харун приветливо улыбался и махал рукой встречающим его людям. Тогда Амбер впервые по-другому взглянула на него.

Сейчас она старалась не смотреть на мужа. Он был таким красивым и сильным в пышном наряде. Его зеленые глаза загадочно мерцали. Колени Амбер внезапно подогнулись, и она едва устояла на ногах. Харун был героем. Он был роскошным мужчиной. И он принадлежал ей.

Охваченная трепетом, Амбер поклонилась ему, выражая свое глубокое уважение.

– М-м-муж мой, я… – Она запнулась, не зная, что сказать.

Выражение его лица оставалось серьезным и холодным. Харун закрыл дверь:

– Садись, пожалуйста, Амбер.

Девушка опустилась на кровать.

Харун медленно и задумчиво оглядел ее с головы до ног, и Амбер пискнула от смущения. Сердце ее билось, словно пойманная птичка, в ожидании того, что должно было произойти. Сейчас Харун подойдет к ней, поцелует…

– Ну? – с вызовом поинтересовалась Амбер, не желая признавать, что нервничает. Ведь она – принцесса из древнего рода, и она достойна своего мужа. – Я прошла ваш тест, Хабиб Нумара?

На секунду ей показалось, что Харун вот-вот улыбнется, а ведь он не улыбался с тех пор, как с триумфом вернулся в столицу. Глаза его весело блеснули, но как только она собралась улыбнуться в ответ, блеск моментально погас.

– Ты красивая женщина, Амбер. Неподражаемая.

– Спасибо, – прошептала она, мгновенно потеряв голос. Он считает ее неподражаемой?!

Отвернувшись, Харун достал из складок своей мантии какие-то бумаги и уселся за стол:

– Я забыл свою ручку, дорогая. У тебя найдется ручка?

Изумленная, Амбер открыла рот, когда он стал просматривать документы. Харун захватил с собой работу? В их брачную ночь?

– Во втором ящике, – ответила она, чувствуя себя невероятно глупо.

– Спасибо, – небрежно бросил он.

Достав из ящика ручку, Харун принялся внимательно читать бумаги, делая пометки на полях.

Амбер заморгала, не веря своим глазам.

– Харун… – Она запнулась.

Секунд через десять он перестал писать:

– Ты что-то сказала, Амбер?

Тон его был вежливо-холодным. Так говорят, когда не хотят, чтобы их беспокоили.

– Да, сказала. – Она начала злиться.

Ей хотелось задать ему кое-какие вопросы:

«Что происходит с мужчинами рода эль-Канар? Ведь это наша брачная ночь!»

«Ты не хочешь меня?»

Однако, поразмыслив, Амбер похолодела, и сердце ее больно сжалось. Почему этот брат должен ее хотеть, если два других отказались от нее? И тогда родился панический вопрос: «Со мной что-то не так?»

Но гордость – единственное, что поддерживало ее в мире, где с ней обращались словно с бездушной куклой, – заставила Амбер холодно произнести:

– Если завтра утром на простыне не будет крови, слуги будут судачить о нас. И в мгновение ока об этом узнают все. Меня обвинят в том, что я не девственница. Ты хочешь опозорить меня? В чем я провинилась?

– Понимаю, – медленно произнес он. – Конечно, обвинят.

Поднявшись, Харун сбросил с плеч kafta, и сердце Амбер вновь затрепетало. Перед ней стоял воин с прекрасным мускулистым телом, и даже шрамы украшали его. Эта мужественная красота испугала девушку. Амбер непроизвольно отползла в глубь кровати. «Я не готова к этому… пожалуйста, Харун, будь нежен со мной…»

Она едва дышала, пока он медленно приближался.

Но Харун не притронулся к ней, даже не взглянул. Положив что-то на край кровати, он принялся сметать с покрывала лепестки роз:

– Мне не нравится запах, он приторный.

– А мне нравится, – парировала Амбер, вновь оказавшись в дурацком положении.

Харун пожал плечами:

– Это твоя кровать.

Затем он поднял предмет, который только что положил. Это был нож. Церемониальный нож с рукояткой, отделанной золотом и серебром.

– Что это… Харун?

Амбер раскрыла рот, а он сделал небольшой надрез у себя под мышкой, и несколько капель крови упали на его ладонь.

– Что… что ты делаешь? – Осознав, что ее рот открыт, Амбер сжала губы.

– Я сделал надрез там, где его никто не увидит, – иронично объяснил Харун. – Теперь твоя гордость не пострадает, моя дорогая жена.

– Я ничего не понимаю. – Она с мольбой взглянула на него.

Он вздохнул:

– Это кровь девственницы, Амбер. Подставь простыню, да поскорее, иначе кровь попадет на ковер. Представляю, что скажут слуги, если обнаружат это. – Тон его был весьма саркастичным.

Амбер сдернула покрывало, а он тем временем выдавил еще несколько капель крови.

– Думаю, достаточно, – решил Харун. – Куда капать?

Шокированная и униженная, девушка показала ему место.

– Спасибо. – Небрежно, будто это была вода, Харун вылил кровь на кровать. Затем он прошел в ванную, и Амбер услышала шум льющейся воды.

Вернувшись, Харун вновь облачился в одежду жениха, уселся за стол и начал работать.

Не зная, что ей делать, Амбер села на кровати, обхватив колени руками, и стала смотреть на него. Так она провела целый час, и в груди ее бушевала бессильная ярость.

«Почему ты не прикоснулся ко мне? – хотелось крикнуть ей. – Что я тебе сделала?»

Когда она пыталась выяснить отношения с Фади, он честно рассказал о Рафе: «Я не могу жениться на ней, но люблю ее, Амбер».

Алим сбежал из страны – только бы не жениться.

Амбер и так уже была «порченой» невестой в глазах других, но если люди узнают о том, как прошла ее брачная ночь, репутация будет окончательно погублена.

Ей хватит унижений, она не будет спрашивать Харуна, почему он так поступил.

Через некоторое время муж сказал, не глядя на нее:

– Тебе лучше лечь спать, Амбер. Сегодня у тебя был долгий день.

Она легла на кровать, стараясь не касаться того места, где была пролита кровь, и наблюдала, как работает Харун. Она не будет спать, она не будет повиноваться ему – из упрямства. Если он не желает быть настоящим мужем, она не будет настоящей женой.

Внезапно Амбер задумалась, каким этот день был для него. Ведь он работал, наверное, без передышки, пока на него не надели свадебный наряд. Во время свадебной церемонии Харун поцеловал ее руку, с улыбкой погладил по щеке. Он играл перед всеми роль влюбленного жениха. А потом вновь занялся делами.

Остановится ли он когда-нибудь?

Говорили, что он не ведал страха в бою, отважно бросался в гущу битвы. Может быть, как и Фади, он хотел таким образом избавиться от нее?

Амбер ненавидела его. Ненавидела эту кровать… и больше не могла выносить столь постыдную ситуацию.