Политология: ответы на экзаменационные билеты - Владимир Огородников

Современники Петра Великого, знакомые с трудами Гоббса и Локка, в лучшем случае пытались использовать западные идеи и опыт для обоснования преимуществ российской системы власти. Идеолог петровского самодержавия Феофан Прокопович (1681–1737 гг.) в «Правде воли монаршей» учил, что хотя власть возникла по договору и для пользы подданных, но народ по внушению Бога раз и навсегда передал власть в руки монарха безо всяких условий. Бог поставил монарха выше народа и закона. Никто не вправе ограничить власть самодержца или расторгнуть договор между монархом и народом. С монархом Прокопович связывал реализацию естественных прав народа. Считал предпочтительной наследственную абсолютную монархию, поскольку правящий монарх стремится передать своему наследнику процветающее государство.

Таблица 11. Политический строй России в 862–1917 гг

Сторонники просвещенного абсолютизма И. Т. Посошков (1652–1726 гг.), В. Н. Татищев (1686–1750 гг.) и др. рассматривали правителя как просвещенного монарха, правителя-мудреца. Государство считали средством обеспечения общего блага, главным условием сохранения жизни и продолжения рода человеческого.

В XVIII в. в России получили распространение идеи Просвещения. Петру Великому наследовали слабые преемники. У аристократии возникла идея ограничения абсолютизма в свою пользу. В 1730 г. члены Тайного Верховного совета заставили Анну Иоанновну (правила в 1730–1740 гг.) подписать «кондиции», ограничивающие ее власть. Основная масса дворянства опасалась узурпации власти узкой группой лиц, предпочитала «ловить счастье» и милости непосредственно у правителей. Анна Иоанновна разорвала «кондиции», расправилась с «затейкой верховников» и стала править руками своего фаворита Бирона. Фаворитизм стал характерной чертой российской политической жизни от Бирона до Распутина.

Екатерина II (правила в 1762–1796 гг.) считала необходимым разделение законодательной, исполнительной и судебной властей, господство закона, равенство всех перед законом. Программу реформ она изложила в «Наказе для Уложенной комиссии». Заседания более 500 выборных членов Комиссии по составлению нового Уложения (свода законов вместо Соборного уложения 1649 г.) выявили глубокие социально-сословные противоречия в обществе. Екатерина II распустила комиссию и в ходе своего царствования осуществила частные преобразования. Принцип разделения властей частично реализовался в ходе губернской реформы. Четко обозначался правовой статус сословий (Жалованные грамоты дворянам и городам). Провозглашалась веротерпимость. Свободным людям запрещалось закабалаться. Дворянство и горожане стали выбирать должностных лиц (предводителей дворянства, городских голов) и формировать органы управления (нижние земские суды, городские управы и т. д.).

При внуке просвещенной монархини Александре I (1801–1825 гг.) были подготовлены, но не реализованы проекты конституций: Введение к Уложению государственных законов M. M. Сперанского (1772–1839 гг.) и Государственная уставная грамота Российской империи H. H. Новосильцева (1768–1838 гг.). Вместо коллегий появились министерства, образовался законосовещательный Государственный совет. M. M. Сперанский осуществил кодификацию законодательства.

Ввиду непоследовательности правительственного конституционализма проекты преобразований стали разрабатываться в рамках различных общественных течений.

A. H. Радищев (1749–1802 гг.) предлагал заменить монархию добровольной федерацией вольных городов и строить народное правление на принципах народного суверенитета, неотчуждаемых прав личности и выборности достойных лидеров по примеру вечевой демократии.

Декабрист П. И. Пестель (1793–1826 гг.) выступал за республиканское правление вместо монархического. Предлагал высшие органы власти (Народное Вече, Державную думу, Верховный Собор) формировать на основе всеобщего избирательного права, реализовать принцип разделения властей и гарантировать естественные права и свободы личности.

Революционеры-демократы В. Г. Белинский (1811–1848 гг.), А. И. Герцен (1812–1870 гг.), Н. Г. Чернышевский (1828–1889 гг.) полагали единственным средством свержения самодержавия вооруженное восстание в форме крестьянской революции, которая установит «социальную республику» с верховной властью народа. Предполагалась ответственность правительства перед Народным Собранием.

Сторонниками свержения самодержавия и установления республики были революционные народники. При этом П. Л. Лавров (1823–1900 гг.) рассчитывал на пропаганду идей социализма, П. Н. Ткачев (1844–1885/86 гг.) отдавал предпочтение террору как форме борьбы за власть, а М. А. Бакунин (1814–1876 гг.) рассчитывал на стихийный крестьянский бунт.

М. А. Бакунин и П. А. Кропоткин (1842–1912 гг.) негативно относились к либерализму, конституционализму и любому государству. Государство рассматривалось как зло, мешающее естественному существованию людей. Основатели анархизма видели идеал будущего в «анархическом коммунизме» — вольном союзе самоуправляющихся общин, основанном на свободных взаимосоглашениях людей.

Декабрист H. M. Муравьев (1795–1843 гг.) разработал Конституцию, которая ограничивала монархическую власть в России.

Сторонниками конституционной монархии были западники (Б. Н. Чичерин (1828–1904 гг.), Т. Н. Грановский (1813–1855 гг.) и др.), часть славянофилов (А. С. Хомяков (1804–1860 гг.), И. В. Киреевский (1806–1856 гг.) и П. В. Киреевский (1808–1856 гг.) и др.), либеральные народники, члены ряда политических партий — Конституционно-демократической партии, Союза 17 октября, Прогрессивной и др. Все они выступали за создание российского парламента, за подчинение ему правительства, за гражданские права и свободы при сохранении в руках императора широких полномочий — верховного главнокомандующего, руководителя внешней политики и т. д.

В последние десятилетия XIX и первые десятилетия XX вв. стала формироваться российская философско-политологическая школа.

M. M. Ковалевский (1851–1916 гг.) главной ценностью считал свободу самоопределяющейся личности. Критиковал любой деспотизм, любую неограниченную власть и большие надежды возлагал на разделение властей и подчинение государства закону.

Б. А. Кистяковский (1868–1920 гг.) высшей формой государственности, выработанной человечеством, считал правовое государство. Он остро критиковал правовой нигилизм русской интеллигенции. Суть правового государства видел в ограниченности власти признанием за личностью неотъемлемых, неприкосновенных прав.

Н. А. Бердяев (1874–1948 гг.) считал, что свобода, права личности — главные ценности жизни — даются человеку свыше. Происхождение государства объяснял с позиций мистики, иррационализма, рассчитывал на то, что христианство может ограничить господство государства над душами людей.

П. И. Новгородцев (1866–1924 гг.) считал источником права нравственное сознание личности, идею должного. По его мнению, в основе правового государства должна лежать нравственность, но он много писал о «кризисе правосознания», осуждал как «абсолютный индивидуализм», так и «абсолютный коллективизм».

М. Я. Острогорский (1854–1919 гг.) вместе с Р. Михельсом считается одним из «отцов» партологии (раздела политологии, изучающего партии как политический институт). На основе изучения опыта США автор увидел один из пороков демократии во всеобщей посредственности, трусости граждан, в чрезмерном влиянии демагогов и т. д. Да и партии он считал школами подчинения, отречения от самостоятельности и смирения. Видел будущее в создании временных ассоциаций граждан, основанных на принципах свободы и независимости их членов, верил в возможность формирования жизнеспособного демократического государства.

Характерными чертами российской политической мысли на протяжении длительного периода, особенно в XIX — начале XX вв., были:

□ преобладание крайностей — радикализма и консерватизма, их односторонность, категоричность и нетерпимость, неприятие либерализма;

□ чрезмерная идеализация и мифологизация (героического исторического прошлого — консерваторами, светлого и замечательного будущего — радикалами);

□ сравнительная ограниченность круга рассматриваемых проблем, стремление решить политические, религиозные, нравственные и философские вопросы в комплексе («одним махом»);

□ недостаточная экономическая и политическая обоснованность, проработка выдвигаемых проектов и путей реализации. Из ответов на вопрос «что делать?» было не всегда ясно «с чего начать?» и чего не надо делать ни при каких обстоятельствах.