Бродяга - Алан Лазар

Но наихудшим для Эмиля в этих беспородных щенках были их хвосты. Людям, которые приходят купить породистого щенка, нравится, когда у тех купированы хвосты. Это общепринятая практика. Все его поставщики доставляли щенков в таком вот товарном виде, и миссис Андерсон обычно тоже так поступала. Очевидно, она не стала утруждать себя купированием хвостов этой помеси: наверняка ее тоже не сильно заботили беспородные щенки, подумал он.

Миссис Андерсон действительно обычно купировала хвосты щенкам, когда тем было два или три дня от роду, но ей никогда это не нравилось. Говорят, что маленькие щенки не чувствуют боли, но она знала, что это не так. Они всегда жалобно плакали, когда она, крепко держа их, купировала им хвостики острым ножом. Ее сердце всегда разрывалось на части, когда она дезинфицировала и забинтовывала маленькие обрубки их хвостиков. Но она понимала, что уже через день щенки придут в норму, а еще она осознавала, что должна делать это, чтобы гарантировать пристойную рыночную цену за помет.

Но что-то внутри нее противилось купировать хвостики Нельсону и его братьям и сестрам. Коль уж эти щенки беспородны, подумала она, то нет необходимости обрезать им хвосты. Она с трудом себе представляла, как будут выглядеть эти щенки позже, и подумала, что, возможно, они только выиграют от того, что будут иметь то, что ее бабушка называла «пятой лапой собаки». Та полагала, что хвост помогает собаке держать равновесие при ходьбе.

Но Эмиль был уверен, что для продажи этих щенков ему нужно купировать им хвосты. Он никогда не делал этого, поэтому решил как можно скорее записаться к ветеринару. А это только уменьшит прибыль от продажи этих проклятых щенков. Потом он вспомнил, что у него свободна только одна клетка в нижней части стены со щенками. Он поместит этих двух коротышек туда, но если они не продадутся до того времени, когда он получит новую партию шпицев, им придется уйти.

Зоомагазин был чистым и светлым и содержался в порядке. Покупатели Эмиля — обычно обеспеченные люди — любят приходить в места определенного уровня, это Эмиль усвоил быстро. Прилавки с товарами для собак и кошек стояли отдельно, а все щенки находились в маленьких, хорошо обозреваемых клетках или кабинках, которые громоздились рядами друг над другом у стены из белого листового металла, и каждая кабинка была светлая и легкая по весу. Вода подавалась туда из центрального водопровода, и щенки, испытывая жажду, лакали воду прямо из трубы. Подушечки собачьего корма насыпались в маленькие блюдца возле каждой кабинки. С обратной стороны стены со щенками, в подсобке Эмиля, находились отдельные двери в каждую кабинку.

Стена со щенками была отделена от торгового зала стеклом. Это было сделано для того, чтобы потенциальные покупатели не могли просунуть пальцы к щенкам и те не облизывали и не кусали их. Эмиль беспокоился, что «богатые сучки» подадут на него в суд или пожалуются куда-нибудь, если хоть один из щенков укусит ее слишком сильно. Поэтому клиентка должна была попросить пересадить щенка в находящийся рядом детский манеж, чтобы она могла немного поиграть с ним там.

Маленькая белая металлическая клетка, в которую поместили Нельсона с сестрой, была странным образом лишена запахов. В ней чувствовался лишь запах воды, но та отличалась от той воды, что была на ферме. Нельсон ощущал какой-то непонятный химический запах в воде зоомагазина и старался пить ее как можно меньше. Сюда доносился отдаленный аромат других щенков, но стекло и металл, казалось, вытеснили большинство запахов, что попадали в это маленькое помещение. Нельсон с сестричкой успокаивали себя, уткнувшись носами в шерсть друг друга. Запах его сестренки был довольно сильным, а в ее шерсти он все еще мог ощущать аромат их мамы Лолы и миссис Андерсон. Он глубоко вдохнул его, хотя тогда еще не знал, что через пару дней эти запахи исчезнут навсегда.

В кабинке был еще один странный аромат, исходивший от маленьких подушечек корма, оставленных на маленьком блюдце в углу. Нельсон понял, что это собачий корм. Миссис Андерсон давала им его в небольшом количестве, добавляя в молоко с хлебом и другие лакомства, которые приносила им из кухни. Но у этих подушечек был просто ужасный вкус и запах. Первое время Нельсон не мог заставить себя притронуться к ним, но в конце концов его одолел голод и он разжевал и с трудом проглотил одну подушечку.

В маленькой кабинке послышался шум. Это плакала маленькая сестричка Нельсона, и медленно стекала вода, но больше он ничего не мог расслышать. Он мог лишь предположить, что по магазину неторопливо прохаживались какие-то люди. Он часто видел их ноги, пока они разглядывали щенков на стене над ним. Несколько человек наклонялись, чтобы посмотреть на них с сестрой. Порой он видел, как они улыбаются, когда смотрят на них, но в основном посетители бросали на них быстрый взгляд и исчезали.

Со временем Нельсон стал ожидать ночей в зоомагазине. Ежедневно около пяти часов Эмиль закрывал магазин и сюда приходил мужчина постарше с темной кожей. Без всяких церемоний Эмиль покидал магазин, и мужчина начинал подметать пол и протирать окна.

Потом он поочередно открывал клетки со щенками. Когда Нельсон слышал, что тот начинает это делать где-то поодаль, то приходил в восторг, потому что знал, что скоро наступит их с сестренкой очередь. Дверь в их клетку открывалась, и большая теплая рука Вернона Маккинни вытаскивала обоих щенков из клетки. Он гладил их, точно так же, как это делала миссис Андерсон. Затем он целовал Нельсона в голову, а щенок облизывал его лицо. У Вернона был другой вкус, не такой, как у миссис Андерсон, но Нельсону он понравился. Казалось, мужчине тоже нравилось, когда Нельсон облизывает его.

Затем Вернон сажал обоих щенков в маленький манеж возле стены со щенками. В манеже было много игрушек — маленькие набитые ватой животные, мячики, игрушки с пищалками. Нельсону они нравились, и вскоре он весело играл ими со своей сестрой. Но что более интересно, в этом манеже он чувствовал запах других собачек, которые были здесь до него. Щенок исследовал каждый сантиметр маленького манежа в поисках новых запахов, и все они раскладывались на определенные категории в его растущем мозгу.

Два раза в неделю Вернон купал щенков. Нельсону это нравилось — пребывание в воде доставляло ему чувство бесконечного счастья. Не по душе ему была лишь завершающая процедура: когда Вернон, держа Нельсона в руках, сушил его феном, а потом возвращал в клетку — такое унылое, лишенное всяческих запахов место. Вернон убирал за щенками экскременты, наполнял блюдца кормом и менял солому, на которой они лежали в течение дня, если та запачкалась. Из-за сильного неприятного запаха химикатов Нельсону порой хотелось все перевернуть. Но он ощущал запах Вернона на своей шерсти, и ему это нравилось. Если он концентрировался на запахе этого мужчины или своей сестры, то вскоре засыпал. И ему снились трава и сосиски.

На третий день его жизни в зоомагазине какая-то девушка рассматривала кабинку Нельсона и его сестры, потом исчезла на несколько минут и снова вернулась с Эмилем. Продавец вытащил Нельсона из клетки, и щенку стало страшно. Он слышал, как плакала его сестричка, когда дверь кабинки закрылась. Эмиль поднес песика к манежу и опустил на пол. Девушка, которая, как он видел, рассматривала его, тоже подошла и присела. Он пристально смотрел на нее, не зная, что делать. Эмиль стоял неподалеку и внимательно наблюдал за щенком. Это напугало его. Девушка подошла поближе и подняла Нельсона. Она погладила его по маленькой головке, с недоумением изучая его. Нельсон пару раз лизнул ее пальцы. Она улыбнулась и снова погладила его.

Но через несколько минут она опустила собачку и отошла от манежа, даже не оглянувшись. Минут десять Нельсон стоял там совсем один. Затем вошел Эмиль и резко подхватил его, сдавив маленькие ребра. Продавец раздраженно говорил ему что-то. Щенок втянул воздух. Он знал, что Эмилю нельзя доверять, злость этого человека была ему неприятна. Он прилагал все усилия, чтобы избегать его гнева. Нельсона бросили назад в его кабинку. Он лежал там, весь дрожа, рядом со своей маленькой сестричкой.

На протяжении следующей недели Нельсона и его сестренку несколько раз вытаскивали из кабинки и сажали в маленький манеж, где с ними играли потенциальные покупатели. Нельсона пугали эти моменты. Но он боялся вовсе не покупателей. Зачастую те обладали приятным запахом, и он мог часами играть с ними. К тому же щенок понял, что Эмиль меньше злился на него, если он как можно больше играл с людьми в манеже. Чем больше он играл, тем больше они улыбались и тем больше радости ощущалось в их запахе.

Но никто из потенциальных покупателей не решался забирать Нельсона домой, и Эмиль презирал щенка все сильнее. Нельсону было около двух месяцев, а он все не рос, оставался размером с мужской кулак. Для своего возраста он был в меру сильным, но Эмиль, возвращая Нельсона в кабинку, своей неделикатной хваткой причинял ему боль. Однажды Эмиль небрежно затолкал его в клетку, ударив головой о стенку, и Нельсон заскулил от боли. У него потом все болело два или три дня. Как-то Нельсон попытался лизнуть руку Эмиля, чтобы подружиться с ним, но Эмиль терпеть этого не мог и накричал на маленького песика. Нельсон еще час дрожал после того случая.